Роберт Хайнлайн - Время звезд Страница 46

— Так и сказал? Что ж, я не очень удивлен.

— Он сказал еще, чтобы тебя не допускали в помещение поста управления.

Макс высказал все, что он думал про Саймса. Потом добавил:

— Ну что ж, все было прекрасно, мне очень нравилось здесь работать. Пока, увидимся.

Он повернулся, чтобы уйти, но Келли его остановил.

— Не спеши, Макс. Он еще некоторое время здесь не появится. Мне нужно знать, что же все-таки произошло. Сидя за компьютером, я не вижу, что тут у вас творится.

Макс рассказал ему все, выуживая из памяти числа. В конце концов Келли кивнул.

— Это согласуется с тем, что я сумел тут раскопать. Капитан сделал ошибку, переставив цифры — это очень просто. Затем у Саймса не хватило пороху провести большую коррекцию, когда это от него потребовалось. Но есть еще одна вещь, которой ты не знаешь. И они тоже не знают — пока.

— Что это? Какую вещь?

— Все это есть на самописце силовой установки. Гуентер стоял на вахте там, внизу и рассказал мне по телефону. Нет, я конечно не сказал ему, что что-то не так. Я просто попросил его доложить мне, это вполне обычное дело. Между прочим, там, внизу, уже волнуются? Пассажиры сходят с ума?

— Нет, пока что не видно.

— Ну, это не надолго. Такое невозможно долго скрывать. Так насчет моей истории. Все было уже очень скверно, но у Капитана оставался последний шанс. Он ввел коррекцию, но слишком большую. И ввел ее с обратным — знаком, прямо в противоположную сторону.

Никакие ругательства тут не годились, все они были слишком слабы. Макс только и смог произнести:

— Господи!

— Вот именно. Влип он крупно.

— А есть какие-нибудь мысли относительно того, куда это нас занесло?

Келли указал на Ковака и Смита, возившихся со спектрографом.

— Они пробуют что-нибудь выудить, но пока ничего не выходит. В первую очередь яркие звезды, типа В и О. Однако, пока не видно ничего, совпадающего с каталогами.

Ногучи и Ланди орудовали фотоаппаратом. Макс спросил:

— А они, они-то что делают?

— Фотографируют записи. Все записи — бланки программирования, необработанные данные от картографов, ленту компьютера, все, что есть.

— А какой с этого толк?

— Может, и никакого. Только бывает, что записи пропадают. Иногда их даже подменяют. Но только не в этот раз. У меня будет собственный комплект.

Макс еще только осознавал малоприятные обстоятельства, на возможность которых намекал Келли, когда Ногучи поднял голову.

— Ну вот с этим и кончено, босс.

— Отлично. — Келли повернулся к Максу. — Сделай мне одолжение. Засунь эти пленки в карман и унеси их с собой. Хочу, чтобы их здесь не было. Я возьму их потом.

— Ну… хорошо. — Пока Ногучи разряжал камеру, Макс спросил у Келли. — Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы определить по спектрам, где мы находимся?

На лице Келли появилась какая-то обреченность.

— Макс, а с чего это ты взял, что мы обязательно что-то определим?

— Не понимаю.

— Чего ради что-нибудь из всего этого… — Он сделал широкий жест рукой, — …должно соответствовать каким бы то ни было нашим картам?

— Ты хочешь сказать, — медленно проговорил Макс, — что может быть, мы вообще не в своей Галактике? Может быть, мы в какой-нибудь другой, вроде, скажем, Туманности Андромеды?

— Может, и так. Но даже это не все. Слушай, Макс, я — не физик-теоретик, уж это точно, но, насколько я знаю, все, что говорит теория, это то, что если ты превосходишь скорость света, ты вырываешься из своего пространства, куда-то в другое место. Ты не согласуешься с этим пространством, оно тебя более не удерживает. Но то, куда ты попадаешь, если только ты не нацелился точно в Хорстову конгруэнтность, это совсем другое дело. Теория ничего об этом не говорит. Ведь не говорит?

У Макса разболелась голова.

— Послушай, я ведь не знаю.

— Вот и я не знаю. Но так как мы не прицелились точно, чтобы выскочить снова в свое пространство в другой его точке, мы можем быть сейчас где угодно. Я имею в виду — вообще где угодно. Мы можем находиться в другом пространстве — времени, абсолютно не связанном с нашим. — Он опять бросил взгляд на чужие звезды.

Макс спустился вниз, чувствуя себя еще хуже, чем раньше. По пути он встретил Саймса, поднимавшегося на пост; Астронавигатор зло посмотрел на него, однако не сказал ни слова. Когда Макс вошел в свою каюту, он положил пленки в ящик — потом немного подумал, выдвинул ящик совсем и спрятал их в пустом месте позади него.

Макс сидел в своей каюте и чувствовал себя неспокойно. Больше всего его раздражала невозможность попасть на пост управления, очень хотелось самому поискать на новом небе известные звезды. Звезды типов В и О — это все прекрасно, но можно было придумать еще с полдюжины способов определиться. Например, шаровые звездные скопления — их было бы очень легко идентифицировать; подцепи их четыре штуки, и будешь знать, где находишься, так же точно, как если бы прочитал название улицы на углу. После этого осталось бы только все уточнить, и теперь уже было бы известно, какие звезды искать и где. А потом — со всех ног к ближайшей конгруэнтности, нанесенной на карту, сколько бы времени это ни заняло, хоть неделю, хоть год. Корабль не мог по-настоящему заблудиться.

А что, если они даже не в своей Галактике?

Эта мысль пугала его. Если это так, они никогда, до скончания света, не доберутся до дому. Эту мысль сменила другая, еще худшая. А что, если Келли прав в своих подозрениях и они — в совершенно другой вселенной, в другом пространстве-времени? Ну что тогда? Он читал достаточное количество философских размышлений, чтобы понимать, что нет никаких теоретических оснований для того, чтобы это было невозможным: Создатель мог сотворить бесконечное количество вселенных, может, довольно сходных друг с другом, а может, отличающихся друг от друга, как сыр от пятницы. Миллионы, миллиарды вселенных, все бок о бок друг с другом.

Другая вселенная могла иметь другие физические законы, другую скорость света, другую гравитацию, другой темп течения времени — они вполне могут, если сумеют вернуться, обнаружить, что прошло десять миллионов лет и Земля сгорела, как уголек в костре.

Но лампа над столом горела спокойно, сердце его билось так же, как всегда, подчиняясь привычным законам гидравлики, сидение стула прижималось к нему так же, как всегда; если это и было другое пространство, различия не были очевидны. И если это действительно другая вселенная, с этим все равно ничего не поделать.

В дверь постучали, он впустил Келли, усадил его на стул, а сам сел на койку.

— Что-нибудь новенькое?