Эрик Рассел - Зловещий барьер. Ближайший родственник. Оса Страница 47

— Черта с два! — кисло произнес Грэхем и снова приподнялся. — Отдавай мою одежонку. Я ведь не такой жулик, как ты, — одеял не таскаю.

Воль встал и с притворным ужасом воззрился на друга.

— Клянусь Богом, Билл, вид у тебя просто жуткий. Краше в гроб кладут. По-моему, тебе необходим врач. — Он направился к двери.

— Не валяй дурака! — крикнул Грэхем. Он быстро сел, тут же схватился за голову и не отпускал рук до тех пор, пока не удостоверился, что она не разломится на части. — Тащи сюда мои штаны, a to встану и отделаю тебя как следует. Я сейчас же смываюсь из этой богадельни.

— Ты сам не знаешь, что тебе нужно, — с упреком бросил ему Воль от двери. — Ведь ты в новой подземной больнице, бывшей Самаритэн.

— Что-что?

— Самаритэн, — повторил Воль, покосившись на оленя.

Грэхем охнул, поспешно улегся и глухо застонал.

— Что-то мне худо, Арт. Наверное, я умираю. Позови врача.

— Будет сделано! — воскликнул Воль и принял позу, выпятив зад и натянув воображаемый лук. — Нет, ты только взгляни: вылитый Купидон! — потом вышел.

Вскоре вошла она, присела рядом с постелью и самым что ни на есть профессиональным тоном спросила:

— Ну, как себя чувствуем?

— Как всегда, когда я рядом с вами. — Он взял ее ладонь.

Девушка резко отдернула руку.

— Здесь не место для подобных выходок.

— В других местах вы тоже не давали мне особо развернуться, — пожаловался он.

Не отвечая, она устремила невидящий взгляд на оленя.

— Вот гадость-то, — сказал он.

— Не поняла.

— Я про эту мазню, — он кивнул в сторону картины. — Полагаю, кто-то решил меня съесть. Уж не вы ли?

— Я? — она искренне удивилась. — Что за глупость. Если вам не нравится, я велю снять.

— Сделайте одолжение. Уж слишком он похож на меня. Как, впрочем, и на всех остальных.

— Вы так считаете? Но почему?

— Потому что загнанный. Мы все с незапамятных времен были загнаны. Сначала — сами того не ведая, потом — зная всю правду до конца. Приятно сознавать, что все позади. Может быть, теперь наконец мы сможем повеселиться. Вы помогали мне раньше, сможете помочь и сейчас.

— Что-то я не помню, чтобы особенно вам помогала, — чопорно ответила она.

— Именно вы дали нам ценные сведения о Биче, о кабинетах физиотерапии, о Фармилоу. Если бы не вы, мы до сих пор гонялись бы за призраками. — Он сел и посмотрел ей в глаза. — Но больше я за призраками не гоняюсь.

Ничего не ответив, она отвернулась и задумчиво уставилась в потолок. Грэхем пожирал глазами мягкий изгиб ее щеки, разлет бровей и знал, что она ощущает его взгляд.

— Там, в вышине, — звезды, — продолжал он. — И знаете, Гармония, на них могут обитать люди, живые люди, как мы с вами. Дружественные народы, которые, возможно, побывали на земле еще до витонского ига. Ганс Лютер считал, что их предупредили держаться от Земли подальше, и она оказалась запретной планетой. — Он снова посмотрел на девушку. — Все лучшее оказалось под запретом для тех, кто хотел бы посетить Землю, и для нас, которые стали ее узниками. Не разрешалось ничего, кроме того, что наши господа считали выгодным для себя.

— Но теперь все по-другому, — пробормотала она.

— Да, по-другому. Теперь мы можем испытывать эмоции для себя, а не для других. Наконец-то наши чувства принадлежат нам самим. Вдвоем хорошо, а третий — лишний, особенно, если этот третий — витон. До вас дошло, что только теперь мы по-настоящему наедине?

— Мы?

Она повернулась к нему, брови вопросительно изогнулись.

— Возможно, здесь и вправду не место, — сказал Грэхем, — зато случай уж больно подходящий! — Он привлек девушку к себе и припал к ее губам.

Она сопротивлялась, но не слишком настойчиво. Потом и вовсе перестала. Рука ее обрилась вокруг его шеи.

Ближайший родственник

(пер. Татьяны Науменко и Михаила Науменко)

Глава 1

Он знал, что снова зря высунул нос, но отступать было уже слишком поздно. С ним так бывало с раннего детства — он принимал вызов и тут же сожалел об этом. Говорят, на ошибках учатся; будь так, человечество уже давно избавилось бы от глупости. В свое время он получил немало жизненных уроков, но большая их часть забылась через неделю. Итак, в очередной раз он попал в переплет; теперь, конечно, придется выкручиваться самому.

Он постучал в дверь еще раз, чуть сильнее, но не слишком назойливо. За стеной скрипнуло кресло и хриплый голос с оттенком явного нетерпения ответил;

— Войдите!

Зайдя в комнату, он встал у стола по стойке смирно; подбородок вздернут, руки по швам, ступни развернуты под углом сорок пять градусов.

«Как робот, — подумал он, — как чертов робот».

Адмирал Флота Маркхэм оглядел его из-под кустистых бровей. Холодный взор медленно скользнул с ног до головы и обратно.

— Ты кто такой?

— Офицер-разведчик Джон Лиминг, сэр.

— Ах да, — взгляд Маркхэма на мгновение застыл, и вдруг он прорычал; — Застегни ширинку!

Лиминг смущенно потупился:

— Не могу, сэр. Молния сломалась.

— Так почему же ты не зашел к портному? Для этого на базе и существует мастерская, верно? Неужели твоему командиру нравится, когда его люди вваливаются ко мне в таком виде? Ты что себе, черт побери, позволяешь?

— У меня на это не было времени, сэр. Молния сломалась всего несколько минут назад, — объяснил Лиминг.

— Это правда? — адмирал флота Маркхэм откинулся в кресле и нахмурился. — Идет война, галактическая война. Для того чтобы успешно вести ее и победить, мы должны целиком и полностью полагаться на наш космический флот. И чертовски скверно, когда флот идет в бой с расстегнутыми штанами.

Поскольку адмирал явно ждал ответа, Лиминг не замедлил его дать.

— При всем уважении к вам, сэр, я не считаю, что это так уж важно. В бою человеку все равно, что у него со штанами. Главное — остаться в живых.

— Согласен, — кивнул Маркхэм. — Однако меня беспокоит другое — ведь уставу могут не соответствовать и иные, более важные вещи. Если наши добровольцы не избавятся от гражданских привычек в мелочах, они определенно проиграют в главном. Подобные ошибки могут стоить жизни.

— Да, сэр, — ответил Лиминг, недоумевая, к чему тот клонит.

— Возьмем, к примеру, новый неиспытанный корабль, — продолжал Маркхэм. — Если он ведет себя так, как это предусмотрено конструкторами, то все как нельзя лучше. А если нет… — Он не закончил фразу и, помолчав, добавил: — Мы объявили набор добровольцев в дальние разведывательные патрули. Ты вызвался первым. Я хочу знать — почему.

— Если нужно выполнить работу, то ведь кто-то же должен за нее взяться, — уклончиво ответил Лиминг.

— Это я и так прекрасно понимаю. Но я хочу знать конкретно: почему ты пошел добровольцем. — Он сделал паузу, а потом настойчиво потребовал: — Давай, говори! Я не стану наказывать парня, идущего на такой риск, если он скажет мне правду — какой бы она и была.

Почувствовав одобрение адмирала, Лиминг начал:

— Я люблю действовать. Люблю работать в одиночку. Терпеть не могу всю эту муштру на базе. От нее меня просто тошнит. Смирно, вольно, грудь колесом, живот убрать, ботинки надраить, постричься, не смотри на меня как придурок, отставить разговорчики… Я квалифицированный пилот-разведчик, а не манекен для словесных упражнений горлодеров в форме. И хочу заниматься делом, которое мне по душе, вот и все.

Маркхэм не выказал гнева. Напротив, он понимающе кивнул.

— Большинство из нас считает так же. Земляне — непоседливый народ. Ты думаешь, мне интересно торчать здесь, за столом, когда разворачивается главное сражение? — Не ожидая ответа, он добавил: — Я не хочу убивать время на тех, кто пошел в добровольцы из-за несчастной любви или для того, чтобы потом хвастать напропалую. Мне нужен опытный пилот, одиночка и непоседа.

— Да, сэр.

— Кажется, ты подходишь. Пилотское удостоверение у тебя первоклассное. Но дисциплинарная карточка — хуже некуда, — адмирал с каменным лицом уставился на Лиминга. — Два случая невыполнения приказа, четыре случая дерзкого поведения и неповиновения. Один раз ты встал в строй в фуражке, надетой задом наперед. Какого черта тебе это понадобилось?

— Накатило настроение, когда хочется всех послать, сэр, — объяснил Лиминг.

— Да? В таком случае ты — ходячая обуза. Без тебя на базе все вздохнут спокойно.

— Да, сэр.

— Как тебе известно, мы, вместе с несколькими союзниками, сражаемся с крупным космическим сообществом, которое возглавляют латиане. Размеры сил врага нас не беспокоят. Там, где мы уступаем в количестве, мы превосходим в умении и эффективности. Наш боевой потенциал огромен и быстро растет. В конце концов мы с этих латиан шкуру сдерем заживо.