Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 10 Страница 48

— Разве тебе мало того, о чем я сказала?

— Окончательный ответ я найду на Земле, — заявил Тревайз.

— Голан, звезда уже видна в виде диска, — прервал их Пелорат.

Так оно и было. Компьютер делал свое дело, и его не заботили никакие споры, бушевавшие вокруг него. Он приближался к звезде поэтапно и теперь достиг точки, указанной для него Тревайзом.

Они все еще продолжали оставаться вне плоскости эклиптики, и компьютер вывел на экран каждую из трех малых внутренних планет.

На самой близкой к солнцу температура поверхности была в пределах, позволяющих воде находиться в жидком состоянии, и планета имела кислородную атмосферу.

Тревайз подождал расчета орбиты, и предварительные оценки показались ему обнадеживающими. Он продолжал вычисления, так как чем дольше наблюдалось движение планеты, тем точнее рассчитывались элементы ее орбиты.

Наконец Тревайз довольно хладнокровно произнес:

— В поле нашего зрения — планета, подходящая для обитания. И это почти наверняка она.

— Ах! — восторженно воскликнул Пелорат, отбросив обычную серьезность.

— Впрочем, я опасаюсь, — сказал Тревайз, — что здесь нет гигантского спутника. То есть пока не обнаружено ни одного спутника. Так что — это не Земля. По крайней мере, если верить традиции.

— Не огорчайся, Голан, — сказал Пелорат. — Я понял, что мы не найдем здесь Земли, когда увидел, что ни у одного из газовых гигантов нет той самой необычной системы колец.

— Ну, ладно, — кивнул Тревайз. — Следующий шаг — выяснить природу жизни на этой планете. Она имеет кислородную атмосферу, значит, мы можем быть абсолютно уверены, что на ней есть растения, а вот…

— Животная жизнь тоже есть, — внезапно прервала его Блисс. — И довольно обильная.

— Что? — повернулся к ней Тревайз.

— Я чувствую это. Очень слабо на таком расстоянии, но планета, несомненно, не только пригодна для обитания, но и обитаема.

33

«Далекая звезда» летела по полярной орбите вокруг Запретной Планеты, на достаточно большом расстоянии от поверхности. Период обращения составлял шесть с половиной дней. Тревайз, казалось, не торопился покидать орбиту.

— Поскольку планета обитаема, — объяснял он, — и поскольку, согласно рассказу Дениадора, она была когда-то заселена людьми, преуспевающими в технике, — представителями первой волны колонизации, так называемыми космонитами, они могут опережать нас в своем развитии и не питать большой любви к нам, представителям второй волны, которые некогда вытеснили их. Я предпочитаю, чтобы они проявили себя сами, первыми. Тогда мы могли бы хоть немного изучить их повадки и настроения, прежде чем рискнуть совершить посадку.

— Они могут и не знать, что мы здесь, — сказал Пелорат.

— Было бы наоборот — мы бы знали.

— Следовательно, я должен предполагать, что, если здесь есть люди, они наверняка попытаются войти с нами в контакт. Могут даже попытаться захватить нас.

— Но, если они действительно выступят против нас, будучи сильнее технически, мы можем оказаться беспомощными при…

— Не верится, — покачал головой Тревайз.

— Техническое превосходство не может быть обязательно во всем сразу. Они могли с самого начала быть далеко впереди нас в некоторых областях, но одно ясно: они не преуспевают в межзвездных перелетах. Колонизировали Галактику мы, а не они, и во всей истории Империи нет ни единого упоминания о том, что они покидали свои миры и как-то напоминали нам о себе. Если они не практикуют космических перелетов, как можно ожидать от них серьезных достижений в астронавтике? А если так, у них не может быть ничего, подобного гравилету. Мы совершенно безоружны, но даже если они пустят против нас боевой корабль, то не смогут догнать нас. Нет, мы не должны оказаться беспомощными.

— Их превосходство может оказаться ментальным. Вдруг Мул был космонитом?

Тревайз раздраженно пожал плечами.

— Мул не мог быть тем, и тем, и этим одновременно. Геянцы считают его отщепенцем с Геи, его еще числили экстраординарным мутантом…

— Наверняка существовало также мнение — не принимаемое, конечно, всерьез, — что он был искусственно созданным существом. Роботом, другими словами, хотя его так и не называли.

— Если здесь есть что-нибудь, что представляет ментальную опасность, нам остается положиться на то, что Блисс нам поможет. Она могла бы… Кстати, она спит сейчас?

— Спала, — кивнул Пелорат, — но уже просыпалась, когда я уходил.

— Просыпалась? Ну, она бы сразу вскочила, случись что-то нехорошее. Ты бы заметил это, Джен.

— Да, Голан, — тихо проговорил Пелорат.

Тревайз переключил свое внимание на экран компьютера.

— Единственное, что меня смущает, — это орбитальные станции. Обычно они служат верным признаком того, что планета заселена людьми с высоким уровнем техники. Но эти…

— С ними что-нибудь не так?

— Сразу несколько странностей. Во-первых, они жутко устаревшие, возможно, им несколько тысяч лет. Во-вторых, они ничего не излучают, кроме обычных инфракрасных лучей.

— Что это значит?

— Термальное излучение сопровождает любой объект, несколько более теплый, чем окружающая среда. Если наличествует только оно — это явный признак того, что с объектом все кончено. Термальное излучение — это целый спектр излучений с зависящим от температуры распределением. Если бы на борту этих станций стояли работающие приборы, это неизбежно приводило бы к выбросам упорядоченного нетермального излучения. Так как обнаружено только термальное, можно предположить, что либо станции пусты, и пусты, возможно, не одну тысячу лет; либо, если они обитаемы, но обитаемы людьми с высокоразвитой техникой, не допускающей подобных утечек.

— А может быть, на планете — высокоразвитая цивилизация, — предположил Пелорат, — а орбитальные станции пусты, так как планету так давно оставили и с тех пор не посещали поселенцы нашей волны, что здешних жителей больше не беспокоит возможность чьего-либо прибытия.

— Может, и так. А может, это какая-то приманка.

Вошла Блисс; Тревайз, заметив ее краем глаза, проворчал:

— Да, вот они мы.

— Вижу, — улыбнулась Блисс, — и все на той же орбите. Может, уже хватит?

— Голан осторожен, дорогая. Орбитальные станции на вид не обитаемы, и мы не совсем понимаем, что это означает, — поспешно объяснил Пелорат.

— Нечего тут понимать, — безразлично проговорила Блисс. — На планете, вокруг которой мы летим, нет различимых признаков разумной жизни.