Кейт Лаумер - Миры Империума Страница 48

Заря уже осветила небо. Бриан сидел и молчал, нахмурившись, он склонил голову набок.

— Слышишь?

Я прислушался. Мне показалось, будто доносятся приглушенные крики и далекий грохот. В ответ на мой вопросительный взгляд лицо хозяина дома помрачнело.

— Что-то не так,— сказал он, схватился за подлокотники кресла, поднялся и, взяв костыли, вышел из-за стола. Я тоже встал и вошел в комнату через остекленную дверь. Голова кружилась от вина и бренди. Раздался громкий крик и глухой удар, на этот раз уже в коридоре. Дверь дрогнула, затрещала и рухнула внутрь комнаты.

Затянутый в тугую черную униформу, в проеме стоял главный инспектор Бейл с белым от злобы лицом. В правой руке он держал длинноствольный автоматический маузер. Он пристально посмотрел на меня, отступил на шаг, затем его лицо вдруг перекосилось, он вскинул пистолет и выстрелил.

За долю секунды до выстрела я успел заметить справа от себя какое-то движение. Бриан стоял вполоборота ко мне и упал в тот момент, когда эхом рассыпался звук выстрела. Я бросился к нему, схватил его за плечи, но его тело обмякло и сползло на пол. Кровь хлестала у него из-под воротника. Слишком много крови. Жизненные силы покидали Бриана. Он лежал на спине, и я склонился над ним. Он открыл рот, силясь что-то сказать, но я так и не узнал, что именно. Он смотрел на меня, и его глаза угасали.

— Отойди, Баярд,— взревел Бейл.— Проклятье, эта свинья нужна была мне живой для виселицы.

Я медленно поднялся, вспомнив о пистолете, лежащем на столе за моей спиной.

Прикусив губу, инспектор пожирал меня взглядом.

— Умереть полагалось тебе, а этот идиот спас тебя ценой собственной жизни.

Казалось, он говорит сам с собой. Теперь я узнал тот голос, хотя и поздно. Именно Бейл и был Большим Боссом. То, что здесь он изъяснялся по-французски, ввело меня в заблуждение.

— Что ж,— добавил он, как будто приняв какое-то решение,— он и смертью может поменяться с тобой. Отправишься на виселицу вместо него. Устроим цирковое представление для толпы. Хотел занять его место, вот и получай.

Он прошел в комнату, дав знак своим приспешникам следовать за ним. В дверях показались дьявольского вида головорезы. Озираясь вокруг, они поглядывали на Бейла в ожидании приказов.

— Свяжите его,— велел он, дернув головой в мою сторону,— Только руки.

Я попятился, придвигаясь к столу. Как же мне хотелось впустить в эту надменную физиономию хоть один заряд!

Двое схватили меня. Я рванулся назад, повернулся, протянул руку к столу. Мои пальцы ударились о пистолет, он соскользнул со стола и покатился по полу. Бандиты заломили мне руки за спину.

— Заприте его где-нибудь на несколько часов,— приказал Бейл.

— Я знаю такое место,— сказал один из бандитов.— Из камеры бомбоубежища он никуда не денется. Спустить его туда?

— Прекрасно,— ответил инспектор.— Но учти, Кассю, держи свои поганые лапы подальше от него. Мне надо, чтобы перед хирургом он предстал в подобающей форме.

Кассю хрюкнул, вывернул мне руку так, что затрещали суставы, и толкнул меня мимо лежавшего на полу тела человека, в котором этой ночью я признал своего брата. Человека, столько горестных лет сражавшегося за свои идеалы. Быть может, он погиб, так и не поняв, что его борьба оказалась напрасной.

Меня под конвоем провели по коридору и втолкнули в лифт, затем протащили сквозь толпу горластых, до зубов вооруженных головорезов к каменной лестнице. По ней спустились в сырой, вырубленный в скале туннель, в конце которого пинком швырнули меня в темный колодец камеры. Я упал, поднялся, хватаясь за стену, нашел голые деревянные нары и рухнул на них. Загремела дверь со стальными задвижками.

Несмотря на потрясение, мой рассудок лихорадочно работал. Бейл! И не его двойник — ведь он знал, кто я. Тот самый Бейл из Империума — изменник. Теперь многое становилось ясным. Точный расчет атаки на дворец во времени и пространстве и чрезмерная занятость Бейла, из-за которой он не мог присутствовать на празднике. Я понял, почему потом он разыскал меня: конечно, рассчитывал, что меня убьют. Без меня-то у него все шло как по маслу. И дуэль. Я так и не понял тогда, с какой стати шеф разведки подвергает меня риску, если от моего участия зависит весь план обезвреживания диктатора. И вся эта ложь о порочности Баярда с линии ИП-два сфабрикована Бейлом с единственной целью не допустить установления дружественных отношений между Империумом и этим несчастным миром.

Но зачем, спрашивал я себя. Может, Бейл задумал самолично управлять этим филиалом преисподней, превратив его в собственное удельное княжество? Похоже на то. ИП-два напоминал Империум, и предатель мог здесь пользоваться роскошью и удобствами не хуже, чем дома. И получал возможность грабить дубликаты знакомых сокровищ в городах, хранилищах, дворцах и музеях.

Само собой, Бейл не собирался довольствоваться одним миром. Этот послужил бы базой для операций, источником живой силы и оружия, включая атомное. Изменник сам организовал нападения на Империум. Он похитил челноки или их компоненты, переместил их сюда и занялся пиратством. Следующим шагом должна была стать полномасштабная атака на родную линию с применением атомного оружия. Воины Империума в пышных мундирах, с саблями в руках — против атомной бомбы.

Непонятно, почему я не догадался об этом раньше. Фантастическое несоответствие двух вещей — конструирования двигателей Максони — Кочини и военной разрухи в мире ИП-два — было очевидно.

Пока мы протирали штаны на степенных совещаниях, обсуждая планы борьбы с пиратами, вдохновитель этих бесчинств сидел среди нас. Неудивительно, что вражеский разведчик поджидал меня в засаде, когда я отправлялся в свою миссию. Удивительно другое — как я избежал смерти на первом же этапе путешествия.

Обнаружив меня на конспиративной квартире, Большой Босс сразу начал прикидывать, как воспользоваться этой удачей с наибольшей выгодой для себя. После моего побега ему пришлось действовать быстро.

Ясно, что теперь власть в государстве в его руках и назначенная на утро показная казнь Баярда должна создать у населения впечатление последовательной смены режимов. И вместо диктатора на виселице окажусь я. Я вспомнил слова Бейла: он хотел, чтобы я предстал перед хирургом. Значит, оцинкованная ванна все-таки пригодится. Многие знали тайну диктатора и могли прийти в замешательство, увидев труп с невредимыми ногами. Меня напичкают наркотиками, сделают ампутацию, перебинтуют культи, натянут на бесчувственное тело униформу и повесят. Обморок приговоренного не смутит публику. Она непременно заметит признаки жизни на моем лице, перед тем как затянется петля.