Эдуард Геворкян - Темная гора Страница 48

— Ты где сражался? — спросил я. — Может, случайно, подвел свою группу или по службе озорничал?

— Где надо, там и сражался, — грубо ответил он и после этих слов надолго умолк.

Тут размышления мои пошли настолько кривыми путями, что я даже вспотел. Нелепый случай опять привел меня в недолжное место и в роковой миг, ввергнув в средоточие очередных козней, смысл которых темен. Вдруг лидийский корабль пришел за преступником, вина которого столь ужасна, что никто о ней не должен знать? Или все гораздо проще, и дело пахнет крупным наследством? Тоже невесело: когда знатные семьи начинают сопоставлять родовые таблицы, то близко лучше не подходить — убить не убьют, но покалечить могут сильно.

В таких тягостных думах я провел большую часть ночи, пока не заснул.

Утром нас вывели на палубу и велели быстренько справить нужду прямо за борт. Держась за скользкий брус, я между делом обежал взглядом палубу. В команде судна были одни лидийцы, они сновали по реям так быстро, что от их клетчатых одежд рябило в глазах. Ветер был попутный, шли под парусами. Паровая машина не работала, и трубу опустили. Судя по солнцу, мы плыли на восток. Болка и Верта на палубе не было.

На меня никто не обращал внимания, а вот гоплита стерегли двое, даже когда он сидел орлом на широкой доске с дыркой посередине. При этом один лидиец держал веревку, другим концом обмотав пленника вокруг пояса. Наверно, они боялись, как бы он с отчаяния или большой натуги не сковырнулся в воду вслед за своим дерьмом.

В трюме гоплит забился в угол и тяжело дышал.

— Меня зовут Тар, — прервал я молчание. — Сам я из Ми… из Тайшебаини. Кто ты и откуда?

— Диомед мое имя, — буркнул гоплит, а потом добавил: — из Кирены.

— Бывал в Кирене, — обрадовался я, — красивый город. У вас дешево бирюзу можно купить, бусы я покупал своим…

— Да, бирюза у нас дешевая, — скучным голосом отозвался Диомед.

А на меня нахлынули воспоминания. Небесного цвета камни, мягкие на ощупь, покупал я для жены моей, которая исчезла, словно и не было ее, и брал я там для деток моих коричные леденцы… Нет, вздохнул я своим мыслям, память мне изменяет, бусы я купил в Коринфе, а Кирена вовсе на африканском побережье, маленький невзрачный городок, ничем не славный. Я хотел было извиниться перед Диомедом за ошибку, но передумал. Что-то вышло не складно!

— А мраморная колонна на базарной площади у вас по-прежнему похабщиной исписана? — спросил я.

— Это уж как водится, — сказал Диомед и потянулся к бутыли с водой.

Я смотрел, как ерзает его кадык, и шевелил пальцами. Мне тоже хотелось пить, но я не стал — вкус воды был странным, наверно, подмешали что-нибудь для нашего спокойствия.

Но какой уж тут покой — нет в Кирене мраморной колонны на базарной площади, да и базара там нет. Несколько вшивых лавок на пыльной улице, вот и все. И что еще смешнее — спроси он меня про Тайшебаини, попался бы и я на вранье сразу, потому что ни в одном городе гиксосов еще не был. Стало быть, не только у меня есть причины таить свое имя. Интересно, что натворил Диомед, откуда бы он там ни был?

— Ты почему меня пупочником обозвал? — Я постарался, чтобы голос мой звучал сердито.

— Обознался, — тут же ответил Диомед. — Да и не обзывал я тебя.

— Как же не обзывал! — вскинулся я и зашипел от боли, стукнувшись головой о балку. — Кто на мне пупок искал, а?

Было заметно, как он поморщился, хотел что-то сказать, но передумал. Я собирался его еще поспрошать, но тут началась такая сильная качка, что мне расхотелось говорить. В такой болтанке можно легко откусить себе язык.

Ближе к вечеру, когда море успокоилось и пронзительный свист паровой машины перестал сверлить уши, он сам заговорил.

— Есть ли у тебя брат или родственник, похожий на тебя? — спросил Диомед.

— До сегодняшнего дня не было, — ответил я.

— Значит, просто совпадение, — вздохнул он.

— Простых совпадений не бывает! — вырвалось у меня.

Да уж, все кольца странных, неприятных и невероятных событий сплелись вокруг меня в прочную и неразрывную цепь рока, куда-то ныне влекущего на скрипучем суденышке. Одни скажут — случай, другие — невезение, но я-то, механик из рода механиков, знаю, что дождя без тучи не бывает, жизнь наша всего лишь хитрая сеть, сотканная из причин и следствий, крепкая сеть, паутина…

Забившись в угол между бортом и переборкой, Диомед долго сопел, вздыхал и кряхтел. Я чувствовал, что его распирает от желания поделиться какой-то тайной, и тоже молчал — сам расскажет, если не спугну неосторожным вопросом. Пока он ворочался в полутьме, я пытался вспомнить свою догадку, грубо выбитую у меня из головы бутылкой.

И немедленно вспомнил.

А вспомнив, похолодел.

Все, что я загонял в глубь памяти — пауки, Гупта, черная вода, огонь, все это взбухло во мне багровым волдырем страха, он грозил лопнуть, затопить меня… Я сцепил пальцы, унимая дрожь. Тот свиток в башне Сераписа, на котором было мое изображение… Сейчас я понял, что тогда царапнуло своей несообразностью: на животе фигуры был тщательно нарисован пупок.

Отвратительное зрелище — человек рожденный! Да и какая женщина решится словно животное безмозглое сама выносить и исторгнуть из своего чрева ребенка! С тех давних пор как Проклятый создал ложную утробу, но был пронзен, благоволением Первого Ментора человечество избавлено от родового проклятия и мук рождения. Мало кто помнит, что когда-то и мы были подобны зверям, сама память об этом унизительна.

Конечно, может найтись безумец, который выковыряет себе дыру на животе. Но почему на том свитке было мое изображение? Как все это связано с исчезновением моей семьи?

Вопросы роились в моей голове, я чувствовал, что еще немного, и я вцеплюсь в горло Диомеду, чтобы вытряхнуть из него ответы на них. Впрочем, меня немного охладила мысль, что если схватить его за горло, то вряд ли он что-либо скажет.

Душить гоплита не понадобилось. Он выбрался из своего закутка, пересел на ящики с углем и срывающимся шепотом поведал мне о невероятных событиях, которые якобы произошли с ним и его группой во время похода на мир Таснаду…

Неприятностей они не ждали — это был скучный благопристойный мир, греющийся в лучах красного светила и его черного спутника. Люди обживали Таснаду уже более трех сотен лет. Из-за пустых обид перессорились наместник и старший управитель, да так увлеклись взаимной склокой, что насмерть извели друг друга, а блюститель жизни не доглядел за ними. Вот на звездной машине «Кутх» и прибыл на Таснаду новый наместник в сопровождении большого чина из Высокого Дома, чтобы немного встряхнуть местных властителей, озверевших от скуки.