Вячеслав Лавров - Встречи на болоте Страница 48

Комб не предупреждал о радаре, поэтому появление на дороге милиционера, плавным жестом полосатого жезла приглашающего остановиться, было для меня сюрпризом.

— Ты ничего не нарушил, — сообщил мне комб. Он так и не привык ещё к тому, что для гаишников не нужен формальный повод: причину содрать деньги можно найти и у стоящего автомобиля.

Притормозив около остановившего меня лейтенанта, я протянул ему права. Однако тот не стал их брать, а предложил мне выйти из машины. Такое начало вкупе с направленным в мою сторону дулом автомата в руках молоденького сержанта мне сразу не понравилось. Но пришлось подчиниться приказу, успокаивая себя тем, что это рутинная проверка и сейчас всё разъяснится.

Лейтенант, между тем, даже не поинтересовавшись моими документами, приказал повернуться лицом к машине и завернул мне руки назад. Откуда-то из-за машины выскочил тип в штатском, напоминающий карлика-переростка, и начал связывать мне руки липкой верёвкой. Я не успел удивиться этому, как карлик и лейтенант, широко раскинув руки, отлетели от меня метров на пять и с шумом грохнулись в кусты. В это время почему-то совершенно беззвучно задёргался автомат в руках сержанта, но пули, не долетая до меня сантиметров 30–40, рикошетили во все стороны, натыкаясь на невидимую стену.

Краем глаза я заметил, что метрах в пятидесяти от нас остановилась белая иномарка, из которой выскочили три тёмных фигуры, на ходу доставая оружие, но стрелять они стали не в меня, а в сержанта, который, расстреляв все патроны, пытался поменять рожок.

Путы на моих руках стали заметно нагреваться, и я с остервенением стал срывать мерзкую верёвку, но она вдруг пошла зелёными огоньками, и почти сразу полыхнуло багрово-чёрное пламя и наступила тьма: я умер!

Часть III

Дубль

… судьба, время — суть заменяющие друг друга слова.

Дорога, изъезженная вдоль и поперёк, не баловала разнообразием; разве что немного оживляла картину серая лошадка, неторопливо тянущая телегу с небольшим стожком сена. Наличие хозяина угадывалось только по редкому шевелению вожжей, уходящих куда-то внутрь копны. Эта неспешность и безмятежность бытия вызвали во мне мимолётную зависть….

… Всё это уже было: и дорога, и лошадь с телегой. Де жа вю почти сразу сменилось на чёткую картинку: через пару километров меня остановит гаишник и начнётся ужас, который завершится моей смертью.

Я остановился на обочине, потрясённый этим кошмарным воспоминанием своего будущего. На всякий случай спросил комба: нет ли у него чего в памяти по этому поводу? И ничуть не удивился, получив отрицательный ответ. После этого я рассказал ему всё, что нас ожидает в ближайшие минуты.

— Что ж, — сразу отреагировал комб, — это даже интересно поучаствовать в похоронах целого пласта философских взглядов, проповедующих предопределённость всего сущего.

— Ты лучше по делу что-нибудь предложи, а то будут похороны не пласта философских взглядов, а мои.

— Как я понял из рассказанного тобой, та белая «Мазда», что остановилась в четырёхстах семидесяти трёх метрах от нас, — это охрана, приставленная Незнамовым. Вот их и надо задействовать.

Я позвонил Андрею Михайловчу и вкратце рассказал, что мне стало известно о поджидающей нас засаде. Он тут же перезвонил своим людям, и они медленно подъехали к нам.

— Здравствуйте, меня зовут Николай, — представился крепкий мужчина с короткой стрижкой. — Мы в курсе… Предлагаю такой план действий: мы с Олегом на вашем автомобиле едем вперёд и занимаемся милицией, а вы в это время ложитесь на заднее сиденье нашей машины и проскакиваете мимо.

— Вы сильно рискуете, — возразил я. — Может, стоит повернуть назад и поискать другой путь?

— Вам Андрей Михайлович объяснял уже, как вести себя со злой собакой, так что разворачиваться не будем, — бодро подвёл черту старший. — По коням!

Началось точно по плану: двое моих телохранителей были остановлены лейтенантом, а мы с водителем Димой тронулись следом, намереваясь проскочить засаду стороной. Но дальше всё пошло кувырком: я увидел, как старшой бьёт лейтенанта, и одновременно Олег стреляет в дёрнувшегося за автоматом сержанта.

Вместо того, чтобы проехать мимо, мы тормознули около «Нивы,», и в это время из кустов в нашу сторону протянулась оранжевая нить, которая, разрезав напополам лейтенанта и пройдя вдоль моей машины, сломалась, как линия графика, немного не доходя до Олега, и сразу исчезла.

С небольшим опозданием я понял, что это комб, оправдывая своё настоящее название — оболочка, укрыл нас защитным полем от неземного оружия, так же как в предыдущей жизни спас меня от вполне земной автоматной очереди.

Старшой, приказав Диме увезти меня отсюда, стал вызывать по телефону какую-то группу, объявив, что сложилась ситуация «в».

Ехать пришлось на их транспорте, проводив прощальным взглядом старушку «Ниву», которую луч взрезал по всей длине, как консервную банку.

До деревни мы доехали без приключений. Новый асфальт подъездной дороги красовался свежей разметкой и прямо укладывался под колёса. А старая дорога удивительно быстро начала зарастать травой и кустами: не иначе, как кто-то с мельницы вмешался в этот процесс.

Около шлагбаума на камне сидел митькин сосед Лукич и доставал своими советами двух рабочих, огораживающих металлической сеткой стоянку для машин. Судя по злым лицам трудящихся, до получения им физдюлей оставались считанные минуты. Чтобы разрядить обстановку, я попросил Лукича открыть шлагбаум, чего он, конечно, не сделал, но отвлёкся на меня и тем самым отсрочил неминуемые неприятности.

В деревню въезжать мы и не собирались. По размокшей центральной улице проехать можно было разве метров десять. Дима запер машину, и мы отправились пешком. А Лукич, так и не въехав в ситуацию, продолжил своё опасное занятие.

Пришлось, сначала зайти к Шуре и рассказать, чем занят её муженёк.

У Тётькати де жа вю не было. Она быстренько разогрела обед, и только за столом я почувствовал, что самое страшное позади. После обеда Дима и Катя стали смотреть по телевизору милицейский боевик, а я пошёл в свою комнату и без сил рухнул на кровать. Меня мучил вопрос: события, закончившиеся моей смертью, происходили или были пророческим видением? У комба не осталось в памяти ничего, но мне это ни о чём не говорило: так и могло быть в любом случае.

— Есть вариант узнать, что произошло на самом деле, — подал голос комб. — Но для этого ты должен позволить мне исследовать твою память.