Виталий Забирко - Галактический хищник Страница 49

Вдохнув жабрами второй раз, я отпустил поручень и плавно ушел под воду. И здесь чуть не запаниковал. Не знаю почему, но я считал, что под водой будет хорошо видно, здесь же царила кромешная мгла. Абсолютно не учел, что если двухмерная вода на поверхности выглядит непрозрачной, то и в объеме будет то же самое! Как же теперь ориентироваться?! Столь глупая ошибка может мне дорого обойтись.

Закрыв глаза, я громадным усилием воли подавил панику и сконцентрировался. В общем, ничего страшного не произошло - что при свете что без света, к лысому холму из рыже-охристой глины меня должны были вести биочипы. Свет помог бы с ориентацией в пространстве: где верх, где низ, каково расстояние до поверхности - но не более. С этой задачей биочипы также легко справятся, если им полностью передоверить управление телом.

Что я и сделал, и тут же почувствовал, что плыву на "автопилоте" биочипов.

Я не Гай Юлий Цезарь, который одной рукой писал "Commentorii de Bello Gallico" (1), другой - письмо via Roma (2) жене Кальпурнии, а сам в это время вел весьма щекотливую беседу с прибывшим в Северную Галлию народным трибуном Публием Сестием, пытавшимся заручиться согласием Цезаря на возвращение Цицерона из изгнания. Однако в минуты подводного плавания я ощутил в себе такие же феноменальные способности. Одно полушарие мозга думало о предстоящем задании, другое решало абсолютно неуместную в данной ситуации проблему: почему двумерная вода, присутствующая в нашем мире в виде бесплотной проекции, видима, почему она занимает объем и сколько ее накопилось за десятки тысяч лет существования озера?

1 "Записки о галльской войне" (лат.).

2 Букв.: направлением (почтой) в Рим (лат.).

Первые два аспекта проблемы, математически объясняемые топологической полиметрией, не поддавались восприятию существом трехмерного мира, зато третий вычислялся с помощью простенькой школьной задачи о бассейне с двумя трубами. Поскольку дно озера не удавалось прощупать никакими способами эхолокации, объем озера вычислялся по воде, поступавшей в него из первой "трубы" - Рио-Бланко. За полтора месяца Рио-Бланко приносила в озеро около одного кубического километра воды, затем вся эта вода в мгновенье ока "ухала" через вторую "трубу" в двухмерность и все возвращалось к исходному положению. В задаче спрашивалось, сколько же воды "ухнуло" в двухмерность за сто тысяч лет (минимальный возраст озера Чако по геологическим данным) и что произойдет, если вся масса воды вдруг в одночасье вернется в трехмерный мир Раймонды? Цифры получались ошеломляющие. Высвободившаяся энергия от такой массы на два порядка превышала энергию сверхновой Йоты Бригомейского Богомола, уничтожившей все живое в радиусе двадцати двух световых лет. Силен, однако, раймондский дух Ухтары, ни одна цивилизация Галактического Союза не могла похвастаться такой мощью...

Первое полушарие мозга отметило, что я вплыл в мелководную затоку у лысого глинистого холма, и я полностью переключился на предстоящую задачу.

Чтобы не создавать даже малейшей волны, к берегу я подплывал очень медленно, почти как аллигатор во время охоты на водопое. Столь же медленно, подобно рептилии, ползком выбирался на сушу. Но здесь была еще одна причина не торопиться - мимикрия ткани гидрокостюма под цвет глины протекала не столь быстро, как хотелось. Наконец я полностью выбрался на берег, освободил рот и через загубник вновь задышал легкими.

Что меня могут заметить, я не боялся - мимикрия гидрокостюма была качественной, а поднявшееся над горизонтом солнце светило со стороны лагеря, и оттуда моей тени не было видно, - но все-таки предпочел я передвигаться ползком. Береженого и бог бережет - кажется, так говаривали мои славянские предки.

Добывать яйца занзур оказалось неожиданно легко, так как занзуры не выносили прямых солнечных лучей и к тому же не охраняли свои кладки. Объяснялось это просто - скорлупа яиц содержала столько токсичного для местных форм жизни мескатолина, что на яйца не только никто не покушался, но и на глине лысого холма ничто не росло. Первые кладки яиц я обнаружил уже в десяти метрах от берега, а выше по склону их было не счесть. Самым трудоемким и длительным процессом оказалось раскапывание кладок, которые находились на глубине полуметра. Я раскопал четыре, потратил на это около получаса, и только яйца в последней кладке меня удовлетворили. Три небольших, с ноготь большого пальца яйца занзуры с еще мягкой полупрозрачной скорлупой свидетельствовали о том, что кладке не более двух дней. Именно такие яйца мне и нужны. Упаковав яйца в контейнер, я сунул его в нагрудный карман гидрокостюма, запечатал клейким клапаном и принялся восстанавливать первые три кладки, укладывая яйца на дно раскопанных ям и засыпая их глиной. Я не варвар, пусть яйца дозревают, а вылупившиеся из них занзуры очаровывают песенными руладами раймондцев, сохранивших в крови тягу к своим истокам.

Легкая эйфория, что все так гладко и просто закончилось, овладела мной, и я, кажется, что-то тихонько напевал себе под нос. Две кладки восстановил и уже укладывал яйца в последнюю, как вдруг ощутил на себе чей-то тяжелый, пристальный взгляд. Не донеся яйца до дна кладки, я замер и медленно повернул голову. Рано радовался. Все хорошее закончилось, начинались неприятности. Смерть от остановки сердца из-за переохлаждения в воде мне не грозила - достаточно нагрелся на солнце, пока выкапывал яйца занзур, - но судьба-злодейка подсовывала иной вариант. У самой кромки воды на берегу сидела пересмешница. Была она раза в два больше особи, встреченной вчера, и явно поджидала меня, не желая взбираться вверх по ядовитой глине. Эта пересмешница не собиралась мять мои кости и вымазывать слизью. Она собиралась меня глотать.

"Каким образом ты здесь оказалась?! - зло подумал я. - Здесь для тебя сплошной яд, даже в глине содержатся следы мескатолина!" Пересмешница никак не отреагировала на мой беззвучный вопль отчаяния. Сидела на месте, поводила выпученными глазами из стороны в сторону, но меня из поля зрения не выпускала. Отнюдь не случайно существовало некоторое сходство между раймондцами и пересмешницей (если верить в псевдонаучную теорию происхождения раймондцев, именно она послужила исходным материалом для лепки мифическим пра-разумом местного венца творения) - был у нее интеллект или его подобие, так как по части охоты она соображала хорошо. Не обманул ее рыжий цвет моего гидрокостюма, и не пугало, что руки у меня выпачканы глиной - содержание мескатолина в таком количестве глины могло вызвать у нее разве что легкое желудочное недомогание.

Я с тоской огляделся по сторонам. Иного пути к воде не было спускаться в озеро с обрывистого берега равносильно самоубийству. А пережидать, безосновательно надеясь, что пересмешница уйдет, не было времени - вода в озере прибывала на глазах, и уже добрая половина поверхности зеркально отблескивала черными проплешинами. Оставалось одно драться. Видел я не раз, как земные жабы заглатывали насекомых - в одно мгновение. Но я не насекомое, масса у меня приличная, так что столь быстро у пересмешницы со мной не получится.