Кристофер Макнамара - Горец (4) Страница 5

3

Это был обычный хайлендский дом: таким и должно быть жилище горца среднего достатка. Обложенная дерном крыша - не враз подожжешь ее! Тяжелые двери - надорвешься, выламывая! И узкие, словно бойницы, пролеты окон: оттуда, при нужде, можно отстреливаться.

На случай же крайней нужды рядом высилась родовая башня, сложенная из дикого камня. В ней нет ворот, лишь узкий лаз между двух бойниц на высоте семи ярдов, под самой крышей. Туда взбирались по приставной лестнице - и туда же затем эту лестницу втягивали. А втянув - сиди, пока не устанут враги штурмовать, либо пока не кончатся в башне запасы воды и пищи...

Было видно при свете фитиля, плавающего в масляной плошке: лежит на кровати лицом вверх человек, до пояса прикрытый клетчатым пледом. Поперек живота у лежащего проходит холщовая повязка, насквозь пропитанная кровью.

И девушка сидит рядом с ложем, - волосы цвета льна рассыпались у нее по плечам, а дрожащие губы шепчут не то молитву, не то заклятье...

В прошлый раз - в этом же году, но почти семь веков назад - все было не так. Вернее, не совсем так.

Воистину: не войдешь дважды в одну реку...

А как было?

Было же - так:

Снова стонали волынки, снова собравшиеся горцы пили светлый эль и дымящуюся "воду жизни", снова хвалились друг перед другом собственными подвигами - и нелегко было отличить в их речах правду от вымысла.

Потом настал час состязаний. И мерились между собой юноши в беге до вершины крутого холма и обратно, сравнивая выносливость и уменье владеть своим дыханием. Играли в кэбер, бросая на дальность шестиярдовое бревно, сравнивая силу. И стреляли по подброшенным в воздух клетчатым шапочкам, меткость равняя.

В конце же соревнований мерились в воинском искусстве, сходясь в ножной борьбе. Ведь чтобы прижать противника спиной к земле, используя при этом лишь ноги, - тут и точность нужна, и умение рассчитать свою силу, да и сама эта сила, конечно.

(Кулачный же бой и борьба британская, с применением рук - не в чести были. Пусть женщины в своих сварах друг друга за волосы таскают! А мужчине руки в бою нужны лишь для того, чтобы держать в них оружие...)

Не так уж много лет назад еще одна воинская забава практиковалась: встанут двое друг против друга, мечи наголо - и пошел свист стали...

Нет, не сражались - проверяли мужество и выдержку друг друга. Чуть шевельнулся, отклоняясь от сверкнувшего вплотную перед лицом железа, даже мигнул, даже просто бровью дрогнул - уходи, понурив голову, с ристалища, под насмешки зрителей.

Так продолжалось, пока девятнадцатилетний Дарда Мак-Лауд, сын Криденбелла, не разнес череп своему сверстнику, Лох Мак-Лауду, сыну Дайн Кехта.

Быть может - случайно.

А быть может - оттого, что оба были влюблены в юную Айфе, дочь Эохайда, а Айфа не давала явно знать, к кому из двух она благоволит больше.

Взялись тогда за оружие отцы Дарды и Лоха. А за ними вслед - братья отцов, друзья отцов, друзья отцовских братьев...

И уж грозила кровная месть ополовинить клан Мак-Лаудов.

Тогда собрались старики клана и, обсудив, постановили: смерть на состязаниях убийством не считать. И освободили род Дайн Кехта от права и долга кровников, позволив роду Криденбелла внести за кровь выкуп половиной своих стад, третью оружия и четвертью золота, которым владела семья.

А потом еще одно решение вынесли старики: впредь, чтобы избежать повторения такого, - не быть на состязаниях мечевой игре...

И мудрым было решение это, но с завистью косилась молодежь на сидевшего в рядах зрелых воинов Дункана Мак-Лауда. Он, ныне тридцатилетний, был последним из победителей клинковых игрищ, превзойдя выдержкой в тот самый день одного за другим четверых противников.

Эндрю Каннингхейма он одолел тогда, из рода Каннингхеймов с горы Балвери, за ним подряд трех молодых Мак-Лаудов: Балода, Майкла и Дарду.

(Того самого Дарду, который минуту спустя пролил кровь своего единородца, - что и послужило концом состязаний...)

А сейчас Дункан в игрищах не участвовал: как по возрасту (был он зрелым бойцом, закаленным во многих битвах - и не было нужды ему, подобно юношам, доказывать свое мужество), так и по другим причинам.

Знал он (многократно было проверено!), что нет ему равных. Ни на дубинках, ни на мечах. Ни в стрельбе, ни в борьбе. Но знал это не он один...

Ведал об этом также Ронар ап Форгейм Мак-Лауд. А Ронар недаром звался таном, главой клана Мак-Лаудов. Перед боем же не следует вызывать неудовольствие тана, - ведь завтра именно он поведет свой род на врага...

Но все же хмуро косился тан в сторону Дункана: очень ревнив был он к чужой славе. И так же хмуро провожала Дункана взглядами тройка остальных ап Форгеймов, братьев Ронара.

...А Дункан пил, смеялся и пел песни наравне со всеми - и вскоре подозрения оставили четырех братьев. Успокоившись, они тоже отдали дань элю и виски.

И ночь, накинув на Мак-Лаудов черное одеяло с прорехами звезд, застала весь клан в состоянии, весьма отдаленном от трезвого.

Если бы враг атаковал этой же ночью - благо, кроме звезд светила и полная луна... Да, тогда враг снискал бы легкую победу.

Но враги - клан Фархерсонов, с которыми Мак-Лауды не поделили пастбищные земли, - были сейчас не более трезвы, чем те, с кем им предстояло драться наутро. Да и вообще - мерзостью почитают горцы нападать при свете лунного диска на спящих неприятелей...

Утро застало их там же, где и вечер, - кого за пиршественным столом, а кого и под ним...

С первым криком петуха с трудом приподнял тан Ронар над столешницей тяжелую похмельную голову и повел по сторонам мутным взглядом.

Ко второму петушиному крику взгляд Ронара ап Форгейма приобрел осмысленность.

А к третьему - встал тан на ноги, почти не качаясь, и поднес к губам медный рог, служащий для подачи сигналов.

И когда затрубил он, раздувая легкие, - зашевелились вокруг Мак-Лауды, стремительно, до звона в ушах, трезвея, будто пробуждалась от векового сна фианна Финна Мак-Хумайла [Финн Мак-Хумайл - легендарный вождь древней Шотландии; фианна - священная дружина, члены которой считались друг другу братьями; согласно легенде, Финн и его фианна, совершив множество подвигов, удалились в глубокую пещеру, где пребывают и поныне в непробудном сне, ожидая, когда кто-нибудь проникнет в пещеру и протрубит в боевой рог Финна].

И каждый шарил вокруг себя руками - ища оружие, проверяя, на месте ли доспехи...

...А где-то далеко, за грядой холмов, пробуждались и осматривали свое оружие Фархерсоны.

Говорили в старину: зло есть добро, добро есть зло...

4

Говорят: каждое сражение начинается задолго до своего начала... Это значит - надо тщательно блюсти ритуал, предшествующий бою. Ибо от него многое зависит...