Джон Гордон - Честность - лучшая политика Страница 5

Все помрачнели.

- Погодите минуточку, - сказал Пельквеш. - Если он может передвигаться одной силой мысли, то почему он не ушел от нас?

Магрудер увидел, что стена становиться прозрачной. Комната за нею была теперь полна чужаков. У микрофона стоял этот Тагобар, большая шишка.

- Нам хочется знать, - сказал он, - почему, будучи в состоянии уйти куда угодно, вы остались здесь? Почему вы не бежите от нас?

Опять необходимо быстро соображать.

- Невежливо со стороны гостя, - сказал Магрудер, - покидать хозяев, не окончив своего дела.

- Даже после того, как мы... гм... наказали вас?

- На мелкие неприятности можно не обращать внимания, особенно если хозяин действовал по глубочайшему неведению.

Кто-то из подчиненных Тагобара прошептал что-то, кто-то заспорил, и тогда послышался новый вопрос:

- Должны ли мы полагать судя по вашему ответу, что у вас нет на нас обиды?

- Кое-какая есть, - откровенно ответил Магрудер. - Однако я обижен только лично на ваше высокомерное обращение со мной. Могу заверить вас, что мой народ в целом ничуть не обижается ни на ваш народ в целом, ни на кого-либо из вас в отдельности.

"Играй крупно, Магрудер, - сказал он себе. - Ты уже сбил их, надеюсь".

Снова споры за стеной.

- Вы говорите, - спросил Тагобар, - что ваш народ не обижен на нас. Откуда вы это знаете?

- Я могу это утверждать, - ответил Магрудер. - Я знаю, без всякой тени сомнения, в точности, что каждый из моего народа думает о вас в эту самую минуту. Кроме того, разрешите напомнить вам, что мне пока еще не причинили вреда - им не на что сердится. В конце концов вас ведь еще не уничтожили.

Звук выключен. Снова горячие споры. Звук выключен.

- Есть предположение, - сказал Тагобар, - что несмотря на все обстоятельства, мы были вынуждены взять в качестве образца вас, и только вас. есть предположение. что вы были посланы нам навстречу.

Ох, братцы! Теперь нужно быть очень, очень осторожным!

- Я - только очень скромный представитель своей расы, - начал Магрудер, главным образом чтобы выиграть время. Но погодите! Разве он не внеземной биолог? - Однако, - с достоинством продолжал он, - моя профессия состоит в том, чтобы находить инопланетные существа. Я должен признать, что меня назначили на эту работу.

Тагобар, казалось, встревожился еще больше.

- Это значит, что вы знали о нашем прибытии?

Магрудер подумал секунду. Еще столетия назад было предсказано, что человечество в конце концов может встретиться с инопланетной расой.

- Мы давно уже знали, что вы придете, - спокойно сказал он.

Тагобар был явно взволнован.

- В таком случае вы должны знать, где находится наша планета.

Опять трудный вопрос. Магрудер взглянул сквозь стену на Тагобара и его подчиненных, нервно столпившихся в комнате.

- Я знаю, где вы находитесь, - произнес он, - и я знаю в точности, где находится каждый из вас.

По ту сторону стены все разом вздрогнули, но Тагобар держался крепко.

- Где же мы расположены?

На секунду Магрудер подумал, что они выбили, наконец, почву у него из-под ног. А потом нашел самое лучшее объяснение. Он так долго старался увиливать, что почти забыл о возможности прямого ответа.

Он с состраданием взглянул на Тагобара.

- Связь с помощью голоса слишком неудобна. Наша система координат будет вам совершенно непонятна, а вы не захотели научить меня своей, если помните. - Это было сущей правдой; дэлы не настолько глупы, чтобы рассказывать образцу о своей системе координат: следы могут привести к их планете; кроме того, это было запрещено Общей Инструкцией.

Снова переговоры за стеной.

Тагобар заговорил снова:

- Если вы находитесь в телепатическом контакте со своими товарищами, то можете ли читать и в наших мыслях?

Магрудер надменно взглянул на него.

- У меня, как и у моего народа, есть свои принципы. Мы не проникаем в чужой разум без приглашения.

- Значит, и весь ваш народ знает местонахождение нашей базы? жалобно спросил Тагобар.

Магрудер ответил безмятежно:

- Заверяю вас Тагобар Верф, что каждый член моей расы на каждой из принадлежащих нам планет знает о вашей базе и о ее местонахождении ровно столько же, сколько и я.

- Кажется невероятным, - сказал Тагобар через несколько минут, - что ваша раса до сих пор не имела контакта с нами. Наша раса очень древняя и могучая, и мы захватили планеты на доброй половине Галактики, и все же мы ни разу не встречали вас и не слыхали о вашем народе.

- Наша политика, - ответил Магрудер, - состоит в том, чтобы стараться не обнаруживать своего присутствия. Кроме того, у нас нет споров с вами, и мы не имели никакого желания отнимать у вас ваши планеты. Только когда какая-нибудь раса становится глупо и неразумно воинственной, мы берем на себя труд показать ей свое могущество.

Это была длинная речь, быть может, слишком длинная. Держался ли он строгой истины? Один взгляд на Зендоплита сказал ему это; Главный психолог не отрывал своих черных бусинок-глаз от стрелки прибора во все время беседы и выглядел все более и более озабоченным по мере того, как прибор указывал ему на неизменную правдивость ответов.

Тагобар был положительно встревожен. По мере того как Магрудер привыкал к чужакам, он все более и более мог читать по их лицам. В конце концов у него было большое преимущество: они сделали ошибку, выучив его своему языку. Он знал их, а они его не знали.

Тагобар сказал:

- Значит были другие расы... гм... которые вы покарали?

- За мою жизнь этого не было, - ответил Магрудер. Он подумал о неандертальцах и добавил: - До меня была раса, бросившая нам вызов. Она не существует больше.

- За вашу жизнь? Каков же ваш возраст?

- Взгляните на ваш экран, на планету внизу, - торжественно произнес землянин. - Когда я родился, ничего из того, что вы видите, на Земле не было. Материки на Земле были совсем не такие; моря были совсем другие.

На Земле, на которой я родился, есть обширные полярные шапки; взгляните вниз, и вы их не увидите. И мы не сделали ничего, чтобы изменить планету, которую вы видите; все изменения на ней прошли путем длительного процесса геологической эволюции.

- Глик! - Этот странный звук вырвался у Тагобара как раз в тот момент, когда он выключи звук и стену.

"Совсем как старый фильм в кино, - подумал Магрудер. - Звука нет, и картина все время рвется".

Стена больше не делалась прозрачной. Вместо этого примерно через полчаса она беззвучно скользнула в сторону, открывая весь офицерский состав "Верфа", стоявший навытяжку.

"Вольно" стоял только Тагобар Ларнимискулюс Верф, Боргакс Фенигвиснока, и даже теперь его лицо казалось менее пурпурным, чем всегда.

- Эдвин Питер Сент Джон Магрудер, - торжественно заговорил он, - в качестве командира этого корабля, Нобиля Великой империи и представителя самого императора, мы желаем предложить вам свое искреннее гостеприимство. Действуя под ошибочным впечатлением, будто вы представляете собою низшую форму жизни, мы обращались с вами недостойно и в этом смиренно просим у вас извинения.