Андреас Эшбах - Триллион евро Страница 5

«Как в кино», — говорили с видом знатоков многие из зрителей. В зависимости от возраста, они вспоминали при этом «Инопланетянина» или «Марс атакует».

По пандусу на землю сходила разномастная группа существ причудливого вида. Толпа зрителей дружно ахнула, а телевизионные комментаторы на время забыли комментировать. До паники, естественно, дело не дошло, как-никак многие были уже хорошо подготовлены к такому явлению благодаря «Звёздным войнам». Пришельцы целеустремлённо двинулись к ограждению и к ожидающим позади него зрителям, которые немного отодвинулись, но потом, когда оказалось, что космические гости свободно и даже без акцента говорят по-французски, кое-кто начал просить автографы, и существа из глубин Вселенной с удивительной готовностью откликались на эти просьбы.

В это время полицейские пробивались сквозь толпу, чтобы спросить у пришельцев, чего они хотят.

— Проводите нас, пожалуйста, в ваш парламент, — сказал один из внеземных, существо ростом метра в два с половиной, приятно пахнущее цветами, с парой дюжин глаз на концах подвижных, как у медузы, щупалец.

Один из полицейских на это заметил, что до Парижа отсюда добрых четыреста километров. И не будут ли они против, если их отвезут туда на автобусе? Или они предпочтут добираться на своём космическом корабле?..

Щупальцеглазый воззрился на молодого человека сразу несколькими щупальцами.

— Пожалуйста, простите мне, неместному, эту неточность. Мы подразумевали, естественно, Европарламент.

Лимузин, который вёз из аэропорта Страсбурга на авеню дель Европа президента комиссии и спикера внешнеполитического комитета Евросоюза, ехал с синей мигалкой и мотоциклетным эскортом.

— Так чего же они хотят? — спикер невольно подался на сиденье вперёд.

Мужчину, к которому он обращался, звали Бенедикт Мейерхоф, в кругах европейских институций он был известен как человек со всеведущим лэптопом. Этот лэптоп и здесь, в машине, был при нём — разумеется, в раскрытом виде на коленях, и он перебирал клавиши своими костлявыми, нервными пальцами, хотя никто его не спрашивал ни о каких цифрах или сведениях.

— Гешефта. Они хотят делать с нами бизнес, — повторил Мейерхоф. Его голос всегда звучал так, будто он шептал, независимо от громкости. — Они говорят, что хотят предложить нам сделку.

Президент комиссии покачал головой.

— Честно говоря, мне всё ещё кажется, что я вот-вот очнусь от самого странного в моей жизни сна.

Некоторое время все трое молчали, но мигалка продолжала вращаться, улицы проносились мимо, и вообще всё оставалось прежним. Включая и вывороченные вчерашней бурей деревья на обочине, и вновь начавшийся холодный дождь.

— М-да, — вздохнул голландец. — Если бы это был сон.

Спикер уже в который раз изучал крупноформатные фотографии пришельцев из космоса. Ни одно существо не походило на другое, но, судя по тому, что о них рассказывали, все они владели основными европейскими языками.

— Должно быть, они уже давно вели за нами наблюдения, — сказал он.

— Это очевидно, — кивнул Бенедикт Мейерхоф.

— Спрашивается, почему они не объявились раньше?

— Вот именно, — поддакнул президент комиссии.

Бенедикт Мейерхоф пробежался пальцами по клавиатуре своего лэптопа. Ходили слухи, что он каким-то таинственным образом сросся со своим компьютером и мог бы умереть, если этот прибор у него отнять.

— Они говорят, — объяснил он, — что до сих пор просто не видели спроса на свои услуги.

Щупальцеглазый, судя по всему, был у них главным. Рядом с ним не то сидело, не то стояло, точно не разберёшь, переливающееся пурпуром, тощее, как черенок метлы, существо с одной-единственной, складывающейся втрое рукой. При разговоре это существо издавало свистящие звуки и имело некоторые трудности с произношением английского th. Несколько четвероногих гномов, поросших шерстью, ростом едва по пояс человеку, с выпученными глазами и огромными прозрачными ушами, шелестевшими при каждом движении, водрузили на стол переговоров что-то, похожее на эмалированный тазик, полный слизи.

— Наш, эм-м… как у вас говорят, юрисконсульт, — представили гости тазик присутствующим членам Европарламента.

Паукообразное существо о двенадцати ногах, шаровидное тело которого вспыхивало разными цветами, заняло место рядом с шупальцеглазым и похвалило кожаное кресло за его удобство.

— Время вам дорого, оно у вас не краденое, равно как и наше, поэтому давайте сразу приступим к делу, — сказал щупальцеглазый после того, как были представлены все присутствующие (никто не разобрал имён пришельцев; оставалось только надеяться на звукозапись, чтобы расшифровать эти имена позднее). — Мы, представители одной межгалактической фирмы, хотим сделать вам предложение, которое, по нашему мнению, должно вас заинтересовать.

— Мы прибыли, кстати, с санкции Галактического Совета, — сказала слизь в тазике, брызнув через край маленькой капелькой, которая плюхнулась на стол. — Вот заверенная копия этой санкции.

Люди с единодушной озадаченностью воззрились на это белёсое выделение на тёмной деревянной поверхности стола.

— Заверенная копия? — эхом повторил спикер Европейского Союза.

Слизь вздохнула так, будто ей давно и страшно надоело всякий раз объяснять одно и то же.

— Генетическое кодирование. Сочетание аденин-тимин принято за единицу, сочетание гуанин-цитозин — за ноль. При желании вы можете его секвенировать. Мы перевели весь текст в ваш код ASCII. Помимо санкции и юридического заверения, имеется и подробная документация, справочник по арбитражным предписаниям и так далее, разумеется, на всех языках, которые употребляются на вашем континенте.

— Понятно. Большое спасибо. — Спикер кивнул учёным, которые на всякий случай тоже присутствовали на переговорах.

Одна из биологов достала два предметных стёклышка и соскребла ими со стола заверенную копию центральногалактической санкции.

Щупальцеглазый издал какой-то звук, который, возможно, был эквивалентом покашливания.

— Итак, суть вот в чём, — сказал он, сцепив свои большие семипалые лапы. — Я хочу без околичностей сразу перейти к делу. Вашему континенту грозит оледенение. Не сегодня и не завтра, но через одиннадцать-двенадцать лет Европа будет представлять собой климатическую пустыню — холодную, безжизненную и бесплодную. Вы знаете это, мы это тоже знаем. Возникает вопрос — что делать?

Уж теперь-то он целиком завладел вниманием всех присутствующих. Во всяком случае, людей.

— Мы предлагаем вам, — подхватило паукообразное существо, — воспроизвести Европу на Луне, со всем, что в ней есть, и переселить туда всех европейцев. Разумеется, ту Европу, в которой будет царить проверенный, зарекомендовавший себя климат.