Николай Шагурин - Эта свирепая Ева Страница 5

- Да, конечно, - сказал Андрей

- И страшно... - добавила Искра.

- Вот я и посчитал, что вам интересно будет познакомиться с этим документом: Андрею Сергеевичу как литератору и журналисту, ведь он подключился к "тайфунологии", мечтает книгу написать на эту тему... А вам, Искра Демидовна, как метеорологу - ведь ваша профессия очень романтическая...

- Почему же романтическая, Евгений Максимович? - подняла брови Искра.

- Нет, нет, не удивляйтесь... Вы и не подозреваете, какая опасность угрожала вам совсем недавно. Как курьез сообщу вам: в Англии всего несколько лет назад отменен средневековый закон, по которому за предсказание погоды, как за колдовство, полагалось сожжение на костре. Серьезно.

- Да, много еще родимых пятен средневековья прячется под электронно-ракетным обличием космического века, - задумчиво заметил Андрей. - Казалось бы: похоронено и каменной плитой придавлено, не вылезет... Ан нет, глядишь - и высунутся оттуда, из подспудных дебрей, кровавые когти: то какие-нибудь поклонники сатаны с человеческими жертвоприношениями, то допросы "третьей степени", а то и просто открытая проповедь садизма по телевидению и в кино. Но я вот о чем думаю, Евгений Максимович, сядь сегодня ваш профессор Румянцев на машину времени и соверши экскурсию в Испанию XVI века, круто ему пришлось бы! Какую-нибудь специальную пытку, неслыханную, для него выдумали бы!

- Для этого вовсе нет необходимости в машине времени, спокойно сказал Кудояров, поглядывая на собеседника из-под густых бровей. - Я имею в виду то самое, о чем вы только что говорили, Андрей Сергеевич. Инквизиция существует и сейчас.

- Вы шутите, Евгений Максимович! - воскликнула Искра.

- Ничуть, уважаемая Искра Демидовна. Это не фантастика и не шутка. Не скажу, как у них там нынче обстоит дело с пытками, но вот не так давно конгрегация святейшей инквизиции при папском престоле издала декрет, утвержденный самим папой римским. Этим декретом господа инквизиторы угрожают отлучением от церкви и вечным проклятием всем католикам, которые будут на выборах голосовать за коммунистов. И не только за коммунистов, но даже за кандидатов тех партий, которые в какой-либо мере с ними блокируются, например, за социалистов или демократов. Представьте себе, что мы телепортировали нашего уважаемого Кирилла Андреевича Румянцева не в дремучее историческое средневековье, а в нынешний Ватикан, перед лицо современной святейшей инквизиции. Кстати сказать, она недавно переименована иполучила вполне невинное название "Конгрегация доктрины веры". Да не в названии суть: тот же Санька, только в других санках... Не правда ли, интересно было посмотреть, как это могло выглядеть?

- А вы представляете, Евгений Максимович? - спросила заинтересованная Искра.

- Примерно да.

- Так расскажите.

- Попробую. Думаю, что Кирилл Андреевич не понесет никакого ущерба от такого обращения с его особой. А ситуация интересная: настоящее вступает в поединок с прошлым. Только предупреждаю: это в некотором роде будет гротеск. Наденьте еще раз шлемофоны.

- Только, пожалуйста, без ужасов, - умоляюще сказала Искра.

- Ну, ладно.

Снова перед глазами возник тот же застенок, те же инквизиторы. Только секретарь писал теперь не гусиным пером, а стучал на машинке. И все тот же безучастный палач застыл возле, скрестив на груди руки.

Перед инквизиторами спиной к зрителям стоял коренастый человек в современном европейском костюме. Андрей и Искра могли только догадываться, что это и есть профессор Румянцев. Они хотя и были много наслышаны о нем, но никогда не видели в лицо этого загадочного человека.

- Как видите, они нисколько не изменились за четыреста лет, - звучал голос Кудоярова. - Если не считать того, что и сюда пришла новая техника. Черная рать Ватикана и нынче, во времена атомной энергии и космических полетов...

Секретарь трибунала бойко отстукивал: "В год от рождества Христова 1985-й..."

- ...ведет себя так, будто не существовало ни Галилея, ни Ньютона, ни Энштейна, ни Карла Маркса, будто не было освободительных войн и революций и человек не ступил на Луну...

Инквизиторы впились взглядами в профессора Румянцева, который невозмутимо стоял перед ними, скрестив руки на груди. Андрей и Искра, приглядевшись, обратили внимание на странноеобстоятельство: фигура его не заслоняла членов трибунала. Они и предметы на столе и пламя свечей явственно просматривались сквозь профессора.

- Кто ты? - спросил главный инквизитор с дрожью в голосе. - Как проник сюда, в тайный застенок? Ты слышишь?! Я спрашиваю тебя, кто ты?

- Ученый, - ответил Румянцев.

- А-а! Но как ты, представитель науки, даешь себе возможность проникать сквозь стены? Какая преисподняя тебя извергла? Тот итальянец, что выращивает младенцев вне материнского чрева? Или доктор Кристиан Барнард, производящий пересадки сердец? Или Космонавт 54-й, вторгающийся в самое обиталище всемогущего бога?

- Я - профессор Румянцев.

- Как, тот самый Румянцев, которого знают все, но никто никогда не видел?! Румянцев, создатель дьявольской установки, пожирающей ураганы? Пока не поздно: отрекись от своих сатанинских замыслов!

- Мне не от чего отрекаться перед теми, кто веками стремился погасить факел разума.

- Как ты смеешь, еретик!

Профессор отвернулся и закрыл глаза рукой:

- Какое странное наваждение! Я сплю или нет? Какие-то ожившие кошмары в духе офортов Франсиско Гойя... "Сон разума рождает чудовищ" - так, кажется?

Главный инквизитор схватий распятие и замахнулся им на Румянцева.

- Именем господа заклинаю тебя: сгинь!

- На меня это не действует, достопочтенный отец, - саркастически заметил профессор.

- Сгинь, призрак!

- Это вы призраки!

- Как ты смеешь!

- Да, я смею, потому что ваш час пробил! Вы останетесь в памяти человечества как дурной сон. Вы уже не в силах остановить ход истории: часы подсказывают наступление новой эры, когда люди будут повелевать стихиями и станут как боги...

- Палач! - завопил инквизитор.

Палач с решительным видом двинулся к профессору и - отпрянул: фигура Румянцева начала истаивать, как бы растворяясь в душном воздухе подземелья, и исчезла. Еще несколько секунд Андрей и Искра могли наблюдать искаженные и ошеломленные лица инквизиторов, потом свечи на столе стали медленно угасать, и все погрузилось во мрак.

Молодые люди сняли шлемофоны.

- Потому-то я и называю метеорологию наукой романтической, Искра Демидовна, - сказал Кудояров, - что она выстрадана в застенках, закалена в огне инквизиционных костров, пронесена сквозь столетия, как...

- Эстафета... - подсказала Искра.

- Совершенно верно, как эстафета! От Лукреция до вольнодумца XVI века, о судьбе которого рассказал этот протокол, до вас, наших современников, идущих на грозу и ураган... Мечту о власти над стихиями лелеяли люди, которые были дрожжами человечества. Теперь - эстафета в ваших руках, молодежь. И вам дано все, чтобы донести ее до финала. Но нельзя ни на секунду забывать, что рядом продолжают существовать самые темные силы, так сказать, на уровне средневековья, даже хуже. И в особенности та инквизиция, которая рядится в тогу миротворца и готова величайшие свершения человека обратить во вред человечеству. Вы понимаете, конечно, кого я имею в виду.