Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 28 Страница 5

…Вот они плывут в шлюпке с людьми майора Генри, торгуют лошадьми в деревнях ри. А вот бушующее пламя Ливенвортской кампании… Весеннее половодье и зимние морозы… Вот они вместе с Хью свежуют дичь… Привал на охоте, запах лошадей, аромат земли… Бушующий ураган, топот стада бизонов… Где-то вдали лица родителей…

Ржание лошади. Джеми вздрогнул и почувствовал, как затекли плечи и шея… Улегся поудобнее, вновь задремал и увидел бескрайние переменчивые прерии.

…А сны Хью были болезненными архипелагами мрака и огня, хоть он и скитался в них не в одиночку. Он чувствовал, что говорит с кем-то, хотя и не был уверен, что язык и губы слушаются его. Ему казалось, что он пророс корнями глубоко в землю и держится за нее, словно упрямый куст, сопротивляясь неистовому ветру и высасывая питание для своих израненных членов.

…Снова послышалось ржание коня, и задрожала земля. Джеми открыл глаза, и мир наполнился утренним светом. Его конь стоял рядом. Земля вибрировала от топота лошадиных копыт. Джеми потряс головой, протер глаза и сел. Память возвращалась по мере того, как он рукой приглаживал волосы. Джеми посмотрел на Хью: голова охотника свесилась набок, грудь еле заметно вздымалась.

Топот копыт стал отчетливее. Надеясь, что это не отряд рикари, он поднялся на ноги и посмотрел в направлении звука.

Благодарение Богу, это были не ри, это майор Генри со своими людьми въезжал в долину с востока. Увидев Джеми, солдаты заорали и замахали руками, но, подъехав ближе, стихли, разглядывая распростертое тело Хью.

— Джеми, что случилось? — крикнул майор Генри, слезая с коня.

— Медведь, — коротко ответил Джеми. — Хью очень плохо.

— Черт! — выругался майор, опустившись на колени и положив руку на грудь Хью. — Да, выглядит неважно.

Остальные тоже спешились и обступили раненого.

— Отвезем его в лагерь, там ему будет лучше, — предложил один из разведчиков.

— …Нужны лекарства, — сказал другой.

— Ведите вьючную лошадь, — приказал майор.

— Не думаю, что он выдержит, — покачал головой Джеми.

— Нужно сделать все возможное, — услышал он в ответ. Когда кобылу подогнали и развьючили, Фрэнк и Уилл — рыжеволосые братья из Сент-Луиса — склонились над Хью, осторожно ухватили его за плечи и лодыжки и начали медленно поднимать с земли.

Хью застонал и вдруг издал ужасный звериный вой. Фрэнк и Уилл положили его обратно.

— Ничего не получится, мы не довезем его живым, — заявил Фрэнк.

— Я думаю, он так и так обречен, — кивнул Уилл. — Нет смысла лишний раз мучить его.

— Бедняга Хью долго не протянет, — согласился Фрэнк. — Оставим его здесь.

Майор Генри мрачно кивнул головой и обнял Джеми за плечи.

— Похоже, ребята правы, — мягко сказал он. Джеми кивнул.

— Мы побудем здесь немного, — сказал ему майор. — На тот случай, если это случится скоро.

Хью так и лежал недвижим, лишь время от времени хрипло со стоном вздыхая. Потеплело. Люди согрели чай, уселись на землю в кружок и пошли разговоры, правда более тихие, чем обычно, о следах, по которым они шли до Большого Рога, о недавней кампании против ри, о действиях индейцев на этой территории. Несколько человек отправились к убитому медведю, чтобы разделать его на мясо.

Лицо Хью то темнело, то светлело, отражая борьбу, которую он вел со смертью. Руки сжимались, словно пытаясь что-то схватить; изредка слышался глубокий вздох, и тогда глянцевая маска пота покрывала его черты. Джеми то и дело обтирал его лицо смоченной в воде тряпкой.

— Боюсь, парень, ему недолго осталось, — сказал ему майор; Джеми кивнул, сел и стал смотреть на друга.

Птицы пели, денек выдался теплым, солнце поднималось в зенит. А Хью все так же хрипло дышал, и слюна сочилась из уголков его рта. Пальцы прочертили в земле глубокие борозды.

В полдень майор Генри подошел посмотреть на раненого. Он долго вглядывался в его лицо, потом повернулся к Джеми.

— Это может продлиться дольше, чем мы думали, — сказал он. — Он крепкий орешек, этот Гласс.

— Знаю, — отозвался Джеми.

— Ребята вымотались, ведь мы на тропе войны с ри.

— Я понимаю, — сказал Джеми.

— Им необходима передышка. И лучше сделать привал в западном лагере, прежде чем трогаться дальше. Ты знаешь, по какой дороге мы поедем?

— Да.

— Значит, сделаем так: ты оставайся с ним и отгоняй волков, пока… пока все не кончится. Мы же пойдем дальше, а ты потом нас догонишь.

Джеми кивнул. Майор Генри похлопал его по плечу.

— Мне очень жаль, Джеми. Я знаю, как много значил для тебя Хью, — сказал он. — Я сейчас кликну добровольца, и мы начнем собираться.

— Спасибо, сэр.

…Медведь опять надвигался на Хью, а он никак не мог убежать. Ноги словно корнями вросли в землю. Медведь шел на задних лапах, морда плыла, будто темная вода. Хью увидел лицо отца и лица людей, которых ему пришлось убить. Из медведя вылетели черные птицы и захлопали крыльями у лица. Запахло сытой сладостью и зловонием разложения… Медведь вновь обхватил и смял его, Хью закашлялся. С каждым болезненным спазмом все отчетливее становился вкус крови. Послышались голоса — много голосов, — тихо беседующие в темной дали. Прилетел и исчез стук копыт. Хью увидел мертвого освежеванного медведя, снятая шкура взвилась и обернулась вокруг него, и медвежья морда стала его лицом, кровоточащим, оскаленным. Шкура все туже обхватывала его, становясь его плотью, руки и ноги покрывались мехом, рот превращался в грязную пасть. А корни все еще цеплялись за землю, питая его ее силой. Словно темная легкая песня…

Шапка пошла по кругу, монеты одна за другой со звоном падали в нее, и вдруг Жюль ле Бон, почувствовав укол сострадания, неожиданно для себя вызвался остаться с Джеми возле раненого. Это был невысокий гибкий человек со щербатой улыбкой. Он пожелал товарищам доброго пути и смотрел им вслед, пока они не скрылись из виду. Тогда он подошел к Джеми, чем-то позвякивая на ходу, сел рядом, вздохнул и уставился на Хью.

— Какой сильный человек, — сказал он, помолчав. Джеми кивнул.

— Откуда он? Джеми пожал плечами.

— Значит, и сообщить некому о его смерти? Джеми покачал головой.

— Жаль, — огорчился ле Бон. — Прекрасный был охотник. Думаю, так вот он и хотел умереть — на охотничьей тропе… И быть похороненным в прерии.

Джеми отвернулся. Жюль умолк. Немного погодя ле Бон встал и подошел к костру, где висел котелок с еще теплой водой.

— Хочешь чаю? — позвал он.

— Нет, спасибо.

Он налил себе и вернулся. Выкурил трубку, выпил чаю. День клонился к вечеру. Хью что-то пробормотал и затих. Ле Бон покачал головой и уставился вдаль.