Максим Волосатый - Третий Предпортовый Страница 5

– Конечно, мы вам поможем, медмуазель, – протянул красавчик, повернувшись к своим собутыльникам и скорчив обрадованно-обещающую рожу. Вот он, бирюзовый финстатус….

И медленно стек со стула, уступая место черненому, в молниях, звездах и галактиках скапу.

– Позвольте представиться, Дракон, – наверное, считая себя неотразимым, бархатным голосом поведал вожак фрисеров. Его напарник тем временем медленно «проводил» первого красавчика до места, не отнимая от его бока ствол переделанного шокера. Все, заявки сделаны, ставки приняты. Ставок больше нет. Связываться с бандой никто не будет, иначе бы уже сказали. Бармен? Хозяин бара молча отвел взгляд. Все, он не вступится. Одно дело наводить порядок у себя в баре и показывать фрисерам, что они не в своем праве, а другое в одиночку вступать в драку за финстатус. Тут шуток не будет. Голодная стая страшна.

И что будет? Да ничего. Фрисеры выжмут из ее идэшки весь финстатус, а дальше по обстоятельствам…. Может, бросят посреди района, и никто ее уже никогда не найдет. А, может, сначала, сами потешатся….

– Давай, дева, посмотрим, какая беда с тобой приключилась, – покровительственным тоном прожурчал фрис. – Не бойся, красная, все поправим, у нас, пожирателей пространства огромный опыт. На чем ходишь, славная?

– Там, наверное, не очень сложно, – девчонка задорно тряхнула короткими кудряшками, – у меня модель не совсем последняя, «Плазма-6».

Фрисер на секунду потерял дар речи, а Данила окаменел. Господи, что она делает? Останови ее. Теперь точно все. Ей дважды конец. Даже будь ее финстатус пуст, как космос, за шестую «Плазму» фрисеры горло матери перегрызут, а не только глупому цыпленку, свалившемуся ночью в волчью стаю. Мощный спортбот. Мечта любого гонщика района. Вот теперь, пойдя против стаи, почувствовавшей невиданную добычу, вступиться за нее может только сумасшедший. Или более сильная стая. А такой в округе нет. А если и появится, то этому небесному видению с голубыми глазами все равно. Цена вопроса будет всего лишь, кто именно получит все эти сокровища параллельного мира, нежданно свалившиеся в третий предпортовый ад.

– «Плазма»? – справившись с враз осипшим горлом, выговорил, наконец, волшебное слово Дракон.

– Да, – смотря на разрисованного ублюдка широко открытыми глазами, подтвердила девчонка. И перевела взгляд на бармена, – Я могу попросить воды?

– Коне-ечно, – пропел уже прикидывающий, как он будет смотреться в «Плазме» фрисер. – Батут, подай деве воды.

Мрачный как туча бармен от души хлопнул полным стаканом по стойке. Плеснула вода.

– Аккуратнее, – в голосе Дракона явственно проступила угроза. – Аккуратнее муж знатный.

Бармен стиснул зубы, но ничего не сказал. Прошелся тряпкой по лужице.

– Правильно, – удовлетворенно осклабился фрисер. – Ну, что красная, пойдем, посмотрим, какая беда с тобой приключилась?

Он приобнял ее за талию, снимая со стула.

– Дергался бот перед посадкой?

Девчонка кивнула.

– Ну вот, – соловьем разлился фрисер. – Это ерунда, скорее всего предохры накрылись. Там работы-то всего ничего. Только поменять. Минут десять, я думаю, нам хватит на все про все. Пойдем, пойдем.

Он подтолкнул девчонку к выходу и качнул головой, разминая шею. За их спинами издевательски осклабились остальные члены стаи. Девчонка неуверенно оглянулась. Идти в ночь она пока готова не была. Но фрисер все настойчивее подталкивал ее к двери.

Ну вот и все. Вот ей и конец. Прощай, ангел. Данила стиснул зубы. Неужели никто так и не вступится? Неужели ее никому не жалко? Бар молчал, тупо уткнувшись в свои бокалы. Может, солам и было жалко невезучую, но своя шкура дороже. В конце концов, кто она им? А драться с девятью почуявшими кровь фрисерами, сумасшедших не нашлось.

– Предохранители в «Плазме» меняются только блоком, – странно слышать свой голос как будто со стороны. Данила слез со стула. – Он весит двести килограмм. Ты его и в глаза не видел. Оставь девчонку, фрисер.

Девчонка удивленно повернулась к нему. На мгновение их взгляды встретились и Данила замер, поняв, что без нее он отсюда не уйдет. Ни за что.

– Не слушай его, дева, ибо не ведает он, что несет, – Дракон поспешно развернул девчонку к себе. – Это местный сумасшедший неудачник, он всю жизнь на корытах ползает, и понятия не имеет, что и как ремонтируется.

Данила подался вперед …, и замер, глядя в черную дыру шокера. Сетки фильтра на стволе не было. Переделанный. Без ограничителя.

Один из фрисеров тут же закрыл Данилу от уходящих, воткнув шокер почти в лоб. И тут же в бок воткнулся второй.

– Ты что, безумный, смерти ищешь? – злобный шепот, перемешанный с перегаром, обдал молодого сола. – Дернись только, месяц будешь кишки по полу собирать.

Угроза была нешуточная. Если мощность обычного шокера была точно рассчитана на короткий оглушающий эффект, то шокер без ограничителя мог рубануть всю нервную систему. А еще он гарантированно выбивал приводы скапа, превращая скафандр в груду неподъемного железа. Без сознания в ней задохнуться – три минуты. Бывали случаи. И не единичные.

Секундное замешательство стоило Даниле захлопывающейся двери. Он рванулся вперед …, и полетел на пол от удара рукоятью в лицо.

– Сдохни, – фрисер направил на него ствол шокера. И замер….

– Положи ствол, и вон отсюда, – раздался вдруг откуда-то сверху голос бармена. – На улице твори, что хочешь, а в моем баре драки не будет. И даже не думай, – предостерег он фрисера от чего-то.

Данила с трудом поднялся. Так и не сообразившая ничего толком прима помогла ему. Бармен стоял, направив из-за стойки на фрисера широкий ствол (ого-го) СЖО. СЖО, или «Сажа», Система Жидкого Огня, плевалась шариками раскаленной плазмы, мгновенно распространяющимся по всему объекту и прожигающими броню вплоть до четвертого класса защиты. То есть, стандартного армейского бронеобмуднирования для космоштурмов. Если переделанные шокеры были просто незаконны, и за него грозило рутинное наказание в виде штрафа, ну, при отягчающих, до срока, но так, с добавкой за шокер, то «Сажа» была запрещена. Нет, не так: ЗАПРЕЩЕНА. В общем, очень серьезная штука. Не зря Данила присматривался к бармену. Не прост Батут, ох не прост.

– Зря ты так, Батут, – со злобой отозвался второй фрис.

Бармен чуть отодвинулся, чтобы иметь в простреливаемом пространстве обоих.

– Пасть забей. Еще что-нибудь вякнешь, башню снесу, – в голосе Батута не было ни капли неуверенности. – И пошли вон оба.

Фрисеры медленно попятились к выходу. Бармен был в своем праве. Если с девчонкой вопрос спорный, права на ту добычу были у всех равные, то сейчас Батут защищал своё. И по неписанному кодексу третьего предпортового был прав. Если он этих двоих положит, никто, включая ментов, слова не скажет.