Ярослав Веров - Хроники Вторжения Страница 5

– Ну-ну, контактеры, валяйте.

Сеня пустился рассказывать о наших чудных обстоятельствах. Между прочим, комконовцы все это время просто стояли и ждали.

– Друг наш и коллега наш, Викула Селянинович, нонче в вечор засел писать большую вещь. И лишь взялся за перо, как пожаловали к нему в хоромы, на его хлеб-соль пришельцы, типа инопланетяне. Так, Викула?

– В некотором роде.

– Ну вот. И чисто конкретно пером по бумаге – ультиматум нам, типа человекам. Как там их? А, дефективными назвались. Ну вот. Что делать бедному писателю? У уважающего себя писателя всегда друг-коллега имеется. Звонит мне Викула, от жены в натуре отрывает. Я как реанимационная – тут как тут. Но пришельцы и мне ультиматум. Заметим, что вон тому типу, Игорю Мстиславовичу, в ультиматуме отказали. Не наш человек. Требуют, само собой, несусветное. Но нам не привыкать. Поэтому мы здесь, поэтому вон эти контактеры нас прибором осчастливили. Я прав, мужики? – обратился он к тем.

– Это надевается на голову, – тут же сунул мне под нос какой-то обруч Игорь Мстиславович. – А браслеты – на запястья.

– Э-э, – недоверчиво протянул Сеня, – проводов не вижу, пластмассовые финтиклюшки.

– Современная техника, – обиделся за свое оборудование Игорь Мстиславович.

– И что, в натуре работает?

– Полная томограмма мозга, расшифровка энцефалоритмов...

– Ну тогда я тебе вот что скажу, – продолжал гнуть свое Сеня. – Это у тебя типа или все сплошное шарлатанство, или внеземная технология.

И значительно умолк, не отводя от комоконовца насмешливого взгляда. Тот уже нахлобучил на меня обруч, поместил на запястья браслеты.

– Сдается мне, мил человек, что ты – инопланетянин! И этот, друг твой, – тоже. И фирма вся ваша – сплошь пришельцы!

Эдик одобрительно крякнул и разлил нам по второй:

– Давайте, парни. Я так понимаю, вывели вы их на чистую воду. Вот она – их инопланетная личина. Давайте за контакт цивилизаций! Как там их, дефективные?

– А хрен их знает. Те, что на бумаге пишут, говорят, что их здесь больше тысячи, цивилизаций.

– Ого. Лихо. – Эдик выпил и сурово обратился к инспектору: – Ты давай, с него это все снимай и на себя надевай. Иначе в грудину заряжу.

– Правильно, Дюся, он тоже с дефективными контакт имел. Они его не-жильцом делали и на фотокарточку снимали. Предъявляй фотокарточку.

Игорь Мстиславович с готовностью ответил:

– В машине оставил.

– Ты присаживайся, располагайся и вперед, – миролюбиво, но настоятельно посоветовал Эдик.

– Представляешь, Дюся, заливает, что у них, в комконе, в каждом кабаке – свой человек. Прикинем – в Москве с полтыщи кабаков. Кто их финансирует? И куда власти смотрят – у них под носом орудует солидная секретная организация?

– Жизнь такая наступила – всем на все насрать. И властям в том числе, – отвечал Эдик-авантюрист.

– А финансово их богатые спонсоры могут обеспечить, которые всем этим увлекаются, – добавил я.

– Не, инопланетяне! – гнул свое Сеня.

– Нет, мужики. Они не инопланетяне, – веско возразил Эдик. – Они – покойники! Покойники намного лучше, они свои, они наши родственники – до нас жили, нас в муках рожали, и мы к ним движемся долгим путем в Темноту...

– Изрядно! – оценил Сеня. – Разливай по этому поводу. Долгий путь в темноту – это изрядно! Это уже полромана!

– Господа, обратите внимание на дисплей, – прервал пиршество идей нудный Игорь Мстиславович.

– Ну че у тебя там, показывай, – великодушно разрешил Сеня.

– Извольте видеть – нормальная человеческая энцефалограмма. В верхней части дисплея – томографическое отображение моего мозга. Как видите, никаких вживленных микрочипов, никаких органических поражений. Вот речевой центр – желтый цвет указывает на активность, в самом деле, я сейчас с вами разговариваю.

Меня позабавило, как Сеня с нарочитым интересом рассматривает эти картинки, даже головой кивает сочувственно и языком цокает.

– Так вот, – говорит, – как выглядит мозг пришельца. Занятно.

– Вы что? Ну почему вы мне не верите? Нормальные человеческие альфа-ритмы.

– А почем я знаю, какие они – человеческие?

– Давайте сопоставим с вашими.

– Свои я тебе показывать не стану. – Сеня посмотрел на меня, и я закашлялся.

А инспектор уже протягивает мне свой обруч:

– Пожалуйста, вы.

Делать нечего, кто-то же должен был, да и потом, чем мне это грозило?

По правде сказать, мы, писатели-фантасты, не верим ни в звездные перелеты, ни в инопланетян, ни во всякую мистику. Потому что художественно писать о том, во что веришь, – нельзя. Выйдет или скучный научно-популярный трактат, или религиозно-мистический бред. Свобода авторской фантазии не должна быть ограничена ничем. А тут вдруг такая волна пошла – что вроде все всерьез. И когда мы поддались на эту серьезность?

Итак, на меня были водружены обруч и браслеты. Отметил с удовольствием – ожидаемого покалывания или жжения не было.

– Ну вот, извольте видеть, господин Татарчук, – кивнул на дисплей комконовец. – Полное качественное совпадение картинок.

С улыбкой заправского фокусника Игорь Мстиславович извлек из кармана мой «Кох-и-Нор», сложенный лист моей же бумаги и даже зеркальце. Как это он ловко успел спереть, паршивец? Вновь предложил мне поработать контактером. Если честно, мне и самому захотелось позабавить Эдика Дефективными. Правда, сомневался – получится ли не за моим столом?

Развернул лист, взял карандаш, проскочила мыслишка – может, Дефективные побрезгуют контактировать в ресторанной среде? И вдруг резкий, визгливый выкрик комконовца:

– Стойте, погодите!

Что такое? Мы все трое вопросительно уставились на него, а он виновато улыбнулся и вытаскивает из чемоданчика неуклюжий футляр, а из него – массивные темные очки с темными стеклами.

– Ага, типа секретные очки, – веско умозаключил Сеня, – чтобы пришельцев в лицо видеть!

Молодец, Сеня. Он даже поднял со стола зеркальце и ткнул его прямо к физиономии инспектора:

– На, полюбуйся!

– Хорошо, черт меня раздери, – расхохотался Эдик. – Хорошо нынче сидим, мужики! Давайте еще по одной.

Мы опрокинули еще по одной и в тот же миг, не сговариваясь, решили продолжить наш эксперимент.

– Давай, инспектор, жми свои кнопки! – отдал приказ Сеня.

– Все уже работает. – Инспектор в очках был похож на старого ослепшего филина.

В этот момент заговорили Дефективные. Моя левая рука прервала свое движение к соуснице и, схватив карандаш, застрочила. Сеня тут же водрузил зеркало и подмигнул Эдику:

– Ну вот, началось. Гляди, Дюся, что с нами, землянами, вытворяют!

Дефективные передали: «Пьяный ублюдок! Ты на миг от неизбежности! Забыл про ультиматум, забыл про энтропийную бомбу, наложил на наши радикальные интересы! Больше с тобой, дубина, не разговариваем. Протрепался про нас, беспамятное теплокровное! Вот вам всем контакт!»