Питер Шуйлер-Миллер - Над рекой Страница 5

В это мгновение разразилась гроза. Дверь, которую он оставил открытой, теперь была завешена стеной лившейся с неба воды. Между каплями дождя вился черный туман, заслонявший весь мир. Он решил попробовать и выставил под ливень руку, на которой была выжжена печать креста. Ощутив холод черного тумана, быстро отдернул обратно.

Их голоса он услышал буквально за секунду до того, как они появились на пороге - трое мужчин, мокрые, растерянно топчущиеся в дверях, недоуменно переводящие взгляды с него на то, что лежало на полу, и обратно. В мгновение ока он вспомнил их всех: ее брат Луи, остальные двое были Жан и Поль. С ними были и собаки, но те, едва зачуяв его, с воем убежали прочь.

Луи знал его так же хорошо, как знала его сестра, знали и те двое другие. В словах Луи, произнесенных шепотом, была не только ненависть, в них слышался ужас. Они знали о проклятии, тяготевшем над всем родом Джо Лабати, знали, что означала его пропажа после той первой метели, когда он ушел на гору и больше не возвратился. Но из них только один, Луи, видел, как упало дерево и насмерть придавило его. Именно Луи нарисовал на снегу, занесшем тело Джо, крест, именно Луи не сделал ничего больше и оставил труп там, где он лежал, - под деревом. Луи Лярю не желал, чтобы проклятие рода Лабати пало на его сестру и ее потомство.

Старый Поль выстрелил из ружья картечью. У них на глазах картечь прорвала мертвое тело, они видели, как из ужасной раны сочится темная жидкость на неживую белую кожу, видели, как мертвец, неожиданно появившийся среди людей, чтобы мстить, мертвец Джо Лабати с горящими глазами на черепоподобной голове кинулся на них. Они обратились в бегство.

Луи не сдвинулся с места, и это создание набросилось на него с яростью раненого медведя, сбило его с ног, опрокинуло на пол. Скользкие пальцы мертвого рвали одежду у Луи на горле. Но распятие, висевшее у Луи на шее, спасло его, как оно могло бы спасти и его сестру, - страшное создание отпустило Луи и скрылось в потоках ливня.

Дождь хлестал по его голому телу ледяными струями, вымывая из него все силы подобно тому, как вода растворяет соль. Черный туман заполнил весь лес, заслоняя; серебристое свечение всех живых предметов. Он сомкнулся над головой бегущего и впитывался в его плоть, высасывая жизнь, почерпнутую им в чужой крови, лишая его тепла. Он ощущал, как великий холод снова заключает его в свои цепкие объятия. Луны не было видно, он был слеп - его охватил леденящий, отупляющий холод, мышцы тела окаменели, и к тому же он ничего не видел: налетел на одно дерево, потом на другое, затем его ослабевшие ноги подкосились и он рухнул ничком на берегу реки.

Он лежал, наполовину в проточной воде, окруженный черным туманом, и чувствовал, что они подбираются к нему. Он слышал, как хрустела галька под их сапогами, ощутил прикосновения их рук, когда они вытаскивали его из воды, переворачивали кверху лицом. Он видел их: три столба света, желтый огонь распятий у всех троих на горле, вьющийся вокруг них черный туман - они стояли над ним и смотрели. Он Почувствовал, как Луи кованым сапогом жестоко ударил его в бок, почувствовал, как рвутся кожа и ткани, со страшным хрустом ломаются ребра. Но вот боли - боли он не почувствовал. Только холод, жуткий, невыносимый холод, который, казалось, никогда не покидал его.

Он знал, что они чем-то заняты, копошатся как насекомые, но холод уже сковал его мозг, спрятался огромными ледышками за его глазами, а дождь окутал смертельным туманом. Может быть, когда взойдет луна, тогда ее свет оживит его заново? Может быть, ему еще суждено убивать и ощущать горячую, струящуюся кровь, кровь, дарующую тепло и силы? Он уже почти ничего не видел, хотя глаза его были широко раскрыты. Он лишь различил, что старый Поль держит в руках деревянный кол с остро отточенным концом. Еще он видел, как Луи отобрал у Поля кол и поднял его обеими руками над его головой. Видел, как белые зубы Луи обнажились в жестоком оскале.

Видел, как кол начал резко скользить вниз...