Александр Карнишин - "Чернуха" Страница 5

— Дурак ты, Варяг, — отвечает Боно. — Дурак — и не лечишься. Куда ты из Москвы пойдешь? Кто тебя кормить там будет?

Это точно, все кивали, поддакивали атаману. За кольцевой жизни нет. Там бандой не прожить. Нет там таких районов. Там только по одному. А что за жизнь в одиночку? Никто не прикроет спину, никто не встанет плечом к плечу… В одиночку — это если к фермеру в работники наниматься. А там ведь работать придется. Вот за все то, что сейчас почти само есть — там работать надо. Нет, за кольцевой — это не жизнь.

А Варяг на "дурака" даже не обиделся. То есть, не показал никак, что обиделся. Он просто метнул кирпич в голову Боно и закричал:

— Бей беспредельщика!

От кирпича Боно почти увернулся, получил только углом чуть выше правой брови. Сразу хлынула кровь, заливая глаза. Но встать, отскочить не вышло. Кто-то сзади приложил железным прутом по шее. Потом его пинали, толкаясь и мешая друг другу. Это было больно. Последнее, что Боно видел, был белый чуб Варяга, склонившегося над ним.

— Голову, голову не бейте! — кричал он. — Головой отчитываться будем!

Кто-то сзади потянул совсем не больно за волосы, поднимая голову Боно, острый нож резанул по шее — и опять не больно. Уходя в темноту, Боно подумал, что зря все этого боятся — это и не больно вовсе.

…

Голову от Варяга приняли. Посмеялись даже. Потом Варяга повесили на решетке у входа в парк — потому что пример должен быть для всех. В банду пришел чужак от бирюлевских, сразу наведший порядок и выстроивший всех по пятеркам и взводам.

А по радио передали, что виновники массовых убийств граждан Москвы выявлены и уничтожены в ходе спецоперации.

Великолепная семерка

— В общем, денег они много не могут нам дать. Тут без обмана. Не обещают денег. Но зато обещают кормить… И все, что сами добудем — то наше!

Джек Воробей — так его прозвали еще в Иностранном легионе — говорил медленно и солидно, что было совсем на него не похоже. Зато его руки жили как будто своей жизнью, независимо от слов. Они доставали пистолет, вынимали магазин, щелкали затвором, выкидывая патрон из патронника, подбирали блестящий желтой латунью на земляном полу пузатый бочонок десятимиллиметрового, обтирали тщательно о рукав, снова вставляли патрон в магазин…

Шестеро сидели вокруг, как загипнотизированные, смотря на руки.

— Тьфу, черт! — выругался, тряхнув головой, Джек Японец. На самом деле он был не японец. И звали его, конечно, не Джеком. Но в их работе лучше было обходиться кличками, а не подлинными именами.

— Они нас, что, за нищих считают, что ли? Это, выходит, мы, великолепная семерка, будем на кого-то за еду работать?

— Ну, без еды тоже прожить нельзя, — задумчиво проговорил Джек Великан. Настоящий великан, особенно на фоне недокормленных с детства местных жителей. Два метра ростом, сто пятьдесят килограммов весом — и при этом не сало, не жир пустой, а самые настоящие мышцы. Он мог с рук стрелять из автоматического гранатомета — и только чуть покачивался, отведя назад одну ногу.

— Еда — это жизнь. А впереди у нас зима. Всего через месяц. Хоть и теплые тут края, но… Надо помнить еще и о погоде.

Это Джек Профессор. Его сразу так обозвали за очки в тонкой стальной оправе. Вот только в дальнейшем выяснилось, что очки эти с него снять можно только с мертвого. И в рукопашном бою он выступал всегда в очках. Никто из шестерых не мог с ним поспорить в искусстве походя сломать нос или оторвать ухо голыми руками.

— Вот! — Воробей на самом деле совсем не был похож на маленькую серую птичку. Он был повадками, манерными жестами, внезапными поступками и поворотами похож на какого-то киногероя. Кто-то и где-то смотрел кино — когда это могло быть, интересно? — и, увидев, Джека сразу сказал: "Во! Джек Воробей". Так оно и прижилось

— Вот! — повторил он, снова вставляя магазин, щелкая затвором, досылая патрон в патронник, ставя на предохранитель пистолет и опуская его в легкую набедренную кобуру. — Я, конечно, понимаю, что насчет денег — это очень плохая новость. Но все же — еда. И зима. Зиму тут пересидим — дальше двинем. А?

— Ты уже согласился? — тихо спросил из своего угла Джек Русский. Так его прозвали за полную безбашенность в бою, постоянное везение и еще умение пить виски и джин не разбавляя их разными тониками и содовой — просто стаканами.

Два брата Джека Акробата — Акрораз и Акродва — переглянулись и придвинули каждый поближе к себе свое любимое оружие — затертый до белого металла русский "калашников" с толстым цилиндром подствольного гранатомета.

— Спокойно, спокойно, Русский! Я же специально сейчас это вынес на обсуждение! Как вы скажете, так все и будет!

— Но ты уже согласился. Не спрашивая никого…

Джек Воробей вскочил, попрыгал, проверяя, не звенит ли что, сделал несколько танцевальных па из горячих латиноамериканских танцев, которыми он так быстро кружил головы любой встречной девушке. Крутнулся на каблуках. Перевернул форменную кепи длинным козырьком назад. Показал вполне профессиональную дорожку "лунной походкой". Снова резко сложился, сел на свое место. Рассмеялся вдруг.

— Да. Согласился. Кушать очень хочется. И что? Убьешь меня теперь?

— Нет. Просто спросил, — лениво ответил Русский.

— Еда. Жилье. Что добудем — наше. Деньги на мелкие расходы, — перечислил Профессор, почесывая лоб стволом откуда-то появившегося в руках пистолета. — Я подписываюсь. Но — только до весны.

— Да, — сказали хором братья Акробаты.

Русский смеялся. Японец усмехался в смешную щеточку усов. Великан гулко хохотал.

— Я знал, — смеялся со всеми Джек Воробей. — Значит, с утра и приступим отрабатывать контракт.

Всходящее осеннее солнце осветило великолепную семерку в полной боевой готовности у древней железобетонной арки, с давних времен обозначавшей начало села. Свои мешки они аккуратно сложили на каменную осыпь сзади у дороги, накрыли пленкой, придавили ее камнями. Кто знает — осень время такое, что дождь мог начаться в любое время.

— Ну, начали, что ли?

Прищурившись, Японец в оптический прицел осматривал село, прикрывая сверху друзей. А те, разбившись на пары, воронами смерти летели по узким кривым улицам.

Удар сапогом в дощатую дверь, бросок гранаты внутрь, отскочить за угол, дождаться взрыва, снова вбежать в темноту и пыль, поливая углы автоматным огнем, пока второй прикрывает тебя снаружи…

Великан шел с Воробьем. Он метко закидывал гранаты в окна из своего громоздкого АПГ, а Воробей, плавно и одновременно быстро, как будто перетекал от двери к двери, заканчивая начатое взрывом.