Денис Шаповаленко - Семь грехов Страница 5

Лень

Говорят, я ленивый. Да, ленивый, ну и что? Лень есть лишь еще один способ существования. Самый простой, кстати. Экономия ресурсов - вот точное название этому. Я не против работы - я против бесполезной работы. А работа бесполезна тогда, когда не приносит требуемых результатов, затрачивая при этом определенные ресурсы. Я рационален, а не ленив. Это разные вещи. Нет греха в поисках легкого пути. А зато есть признак ума. Получить результат трудным путем тяжелее, но если можно добиться того же, но проще, то зачем стараться? Глупо. Сегодня у меня полно дел. Придется зайти к Хромому и поговорить насчет задержки, пугнуть или даже стукнуть если придется. Он присел, уже давно и неслабо. Ему проще - у него только одна проблема, где бы достать фишки и как бы уколоться. Я его не виню, у него был выбор. Не стоило ему тогда поддаваться на мои уговоры и пробовать "первый раз", тот знаменитый первый раз, о котором так любят распространяться репортеры и медицинские работники. В конце концов он видел как я вкалываю себе в вену такую же гадость. Правда, я удовольствовался лишь дистиллированной водой в шприце, но какая в принципе разница. Он-то этого не знал. И не стоит класть на меня вину за то, что случилось с ним. У него был выбор. А не у всех он бывает. Вкладывая, получать легче. А из нуля извлечь то же - не каждый сумеет. У каждого своя теория, одни находит облегчение в страданиях, другие видят свет во тьме, третьи - вообще ничего не видят. Я и не стараюсь увидеть. Это просто бессмысленно. У меня было полно друзей, постоянно занимающихся поисками своего Смысла. С ними было легко. Всегда легко вести беседы на абстрактные темы. Когда нет ни доказательств, ни обоснованных опровержений невозможно найти правого и ошибающегося. Прав тот, у кого красивее теория. А это глупость. Да, у меня есть золотые часы, куча браслетов, я могу себе позволить прическу за 30 долларов, но это все не имеет значения. Это лишь вершина айсберга - то, что работает на меня и мою репутацию. Да, я не разъезжаю на машине и не живу в роскошных апартаментах, но скоро это измениться. Скоро я окончательно встану на ноги и буду охотиться на более крупную дичь, чем на мною же подсаженных наркоманов и лохов-неудачников, которым так и не терпится быть разведенными и одураченными. Моя теория не красива. И даже не моя она, просто ее легче всего использовать. "Что моя цель?" говорят ОНИ, "Ничто." отвечаю я. "Зачем я живу? " вопрошают ОНИ, "Ты даже не знаешь живешь ли ты" говорю я. "Кто ты такой, что говоришь подобные вещи?" восклицают ОНИ, "Я тот, кто неоспоримо существует. Я реален, а вы - нет" утверждаю я. То, что нельзя доказать нельзя и опровергнуть, а чего нет не стоит и искать. Мир вокруг - лишь плод моего воображения и он не обязан иметь смысл. И я не обязан. Возможно, и я только плод чьего-то воображения, но мне до этого дела нет. Я твердо уверен, что я реален и никому никогда не удастся меня в этом переубедить. А значит лучше и не стараться. Они - мои тени, а я повелитель теней. А это значит, что мне под силу менять их судьбы, находя в этом свои выгоды. Красиво то, что изысканно и оригинально, а не то что вседоступно и практично. Я нахожу свою красоту в идеалах материальных, практичных, существование которых я могу себе доказать. И никогда не отступлюсь от этой точки зрения. Нет, не лень движет мною - свобода, не злость живет во мне независимость. И я ни за что на свете не соглашусь стать чьей-то материализовавшейся мыслью.

Обжорство

Ох, непогода-то какая. И как же это матушка природа так про нас забыла? А что если у внучеков надеть ничего теплого нету? Простудятся, бедненькие, закашляют. Ой, им же чайку теплого попить надо будет, а я, глупая, купить забыла. И как же я так не подумала? Внучеки у меня хорошие. Всегда ждут бабку свою с нетерпеньем, а как приеду, все разом на шею мне вешаются, обнимают, пищат от радости. А я им всегда гостинцев разных привезу. То игрушечки, то книжки. А, бывает, пироги дома испеку, с яблоками, вишнями - для детей, с гречневой кашей или картошкой для родителей их, сына моего и невестки. Ах, до чего вкусные. Я всю жизнь готовила, да так хорошо, что все всегда хвалят. Я и сама покушать люблю. Это, видать, проклятье мое. Как еду увижу, так просто глаз оторвать не могу. Так она меня тянет. И знаю, что много есть вредно, но никак удержать себя не могу. И когда нервничаю - рука сама к еде тянется, словно притягивает ее. Или когда грустно или скучно, сажусь бывает на диван, беру миску сметаны, ложку - и ем себе. Я, когда молодая была, боролась еще. Диеты всякие, таблетки. Но ничто никогда не помогало. Сила воли у меня никудышная - ничего сделать с собой не могу. И знаю, что это неправильно, а все равно всегда оправдание какоенибудь себе найду. Так и жила. Только как свадьбу справила, то плюнула на это - будь что будет, думаю. Организм о себе всегда сам позаботиться сумеет. И растолстела. Но уже поздно что-то делать было, сопротивляться. Да и ни к чему это. Повезло мне с детьми - сын работящим вырос, лишнюю копейку на ветер не кинет. Он всегда бережливым был, а как вырос, то и совсем строгим насчет этого стал. Квартирку себе сам купил, машину. Сам не много получает, но сохранить умеет. И жену с детьми приучает. Молодец он у меня. И невестка хорошая. Добрая такая, скромная. Все по дому готовит, стирает, прибирает. Работящая, умная, веселая, она мне всегда нравилась, а как сынок мне про свадьбу сообщил, так я такая радостная была, что расцеловала их обоих. И детишек их я люблю больше всего на свете. Старшенькому восемь, а младшему - шесть. Я вот недавно спросила, что они хотят себе в подарки, так они игрушечный вертолет заказали. Продается, говорят, в соседнем магазине, тридцать рублей стоит. Ну как же я этим ангелочкам откажу? У них ведь в жизни только одна отрада - игрушки. Вот я тридцать рубликов и сохранила, не стала свет в доме включать, все свечки жгла, по телефону звонить перестала, телевизор смотреть - вот и накопилось немножко. Ах, как они обрадуются, когда я прийду. Они всегда радуются. Любят меня, родненькие. И я их люблю. Вот и еду к ним поэтому. Посмотреть на них, любимых, порадоваться за них. Сижу на троллейбусной остановке и жду вот уже минут с десять, а троллейбуса никак нету - словно провалился куда. А людей все больше собирается - а это для меня самое страшное. Толкаться в троллейбусе я всегда боюсь. С моим-то телом это так тяжко... А люди еще не понимают, что это не моя вина - если бы я выбирала, то разве бы выбрала быть такой толстой? Но некоторые все-же сочувствуют, уступают место. Это самые добрые люди на всей земле. Ни каждый может понять все неудобство с моей стороны. Я бы таким людям лучшие хоромы выстроила - мне не жалко. Главное, чтоб человек понял, а остальное прийдет. А вот и троллейбус. Наконец-то, а то я уж решила было пешком идти. Все люди туда так и валят. И как же мне протиснуться? Ох, как я не люблю это! И людей жалко, им за меня все терпеть приходиться, и самой неудобно страшно. Но как-то обойдется, как-то всегда обходиться. "Ах, простите. Извините пожалуйста, не хотела. Ой, прошу прощения, я не специально. Не хотела вас задеть, извините. Сейчас-сейчас, вот так, спасибо. Ох, как тесно-то. Простите. Я вам не мешаю, молодой человек?" "Нет, что вы." "Я-то я думала задела вас случайно. Такая давка, не знаешь как и стать." "Присядьте пожалуйста." "Да нет, что вы! Сидите, мне не долго... Ой спасибо! Благодарю вас, большое спасибо..." "Да не за что! Посчитаю за честь... " "Я даже не знаю, как вас благодарить... Давайте разминемся. Вот так, так... Вот и все. Спасибо вам. А не закомпостируете талончик мне, вон там компостер висит, пожалуйста." "С удовольствием." "Вот благодарю. Спасибо вам." Какой милый молодой человек. Учитель, наверное, или воспитатель в детском саду - такой добрый. Вот таким людям все на свете отдать хочется. От них добротой так и пышет. И никак их огорчать не хочется, только радовать. Такие люди только раз в сто лет попадаются, и то, если удача есть. И странно-то как, такая мелочь, как уступить место - а так приятно. Это так много о человеке говорит. Как линия жизни на руке - маленькая и незаметная, но может все о тебе рассказать. А доброта - это самое редкое качество в людях, его все меньше и меньше становиться. Скоро в мире только злость останется, если таких людей не будет. Спасибо, Господи, тебе за них. На них одних весь Свет держится, если их не будет, то и жизнь наверное умрет и останется Тьма одна. А тогда Сатана миром править будет, как сказано в Святом Писании, прости, Господи меня грешную. А вот и моя остановка - конечная. Вон и тот магазин, про который мне внучеки рассказывали. Открыт еще. Вот и хорошо, сейчас куплю тот вертолет им на радости. Осчастливлю их, родненьких, хоть как-то. Я-то не богатая, но для них, любимых, мне ничего не жалко, главное, чтоб они тоже добрыми выросли. Ведь доброты так мало в мире осталось, так редко она попадается. Доброта это как нежный цветок. Когда растет, ему и тепло и ласка нужна, забота постоянная, пища, а когда вырастет - то и отплатит тебе видом своим и запахом. Будет на что полюбоваться и порадоваться. Но цветок этот и завять может. Главное - ему любовь нужна, без любви доброта вянет и умирает. А без доброты злость расцветает.