Филип Киндред Дик - Если бы Бенни Цемоли не было Страница 5

— Да, — ответил Леконт. — Вскоре он умер от азиатского гриппа. Он мертв уже пятнадцать лет.

Вертолет медленно кружил над местностью, упоминавшейся в статьях «Тайме». Худ хотел лично, собственными глазами убедиться, что здесь нет никаких признаков политической активности. Не сделав этого, он не мог до конца поверить, что газета и вправду утратила всякое представление о действительности. Реальная ситуация ровно ничем не напоминала ситуацию, описываемую в статьях «Тайме», это было очевидно, и в то же время гомеостатическая газета продолжала стоять на своем.

— У меня тут с собой третья статья, — сказала сидевшая рядом с мужем Джоан. — Почитай, если хочешь. Она держала в руках последний выпуск газеты.

— Нет, — отвернулся Худ. — Не хочу.

— Тут написано, они уже на окраинах города, — продолжала Джоан. — Они прорвали полицейские заграждения, и губернатор обратился за помощью в ООН.

— А вот у меня появилась мысль, — задумчиво сказал Флетчер. — Один из нас напишет письмо в «Тайме», лучше всего вы сами, Худ.

Худ вопросительно посмотрел на своего помощника.

— И я могу точно сказать, — объяснил Флетчер, — как оно должно выглядеть. Пусть это будет обычный запрос. Вы следили за публикациями о движении Цемоли. И вот вы пишете редактору, — он сделал паузу, — что прониклись сочувствием и хотите присоединиться к этому движению. И хотите узнать, как это сделать.

«Другими словами, — подумал Худ, — попросить газету связать меня с Цемоли. Да, в уме ему не откажешь, мысль блестящая, при всей своей дикости. В каком-то смысле Флетчер сумел ответить на сдвиг в мозгах газеты аналогичным — хотя на этот раз намеренным, хорошо продуманным — уходом от здравого смысла. Принять участие в этом бреде газеты. Если предположить, что Цемоли жив, здоров и руководит происходящим прямо сию минуту движением на Нью-Йорк, такой запрос будет вполне разумным».

— Простите мое невежество, — прервала его размышления Джоан, — но каким образом посылают письма в гомеогазету? — Это я уже выяснил, — ответил Флетчер. — Каждый газетный киоск имеет щель для писем, она рядом с отверстием, куда кладешь монету при покупке газеты. Так было установлено законом, десятилетия назад, когда гомеогазеты только организовывались. От вашего мужа не нужно ничего, кроме подписи, письмо уже готово.

Засунув руку в карман куртки, он вытащил оттуда конверт.

Худ прочитал письмо. «Интересно, — мелькнула у него мысль, — значит, мы хотим присоединиться к восторженной толпе поклонников толстого шута».

— А не появится ли завтра заголовок ГЛАВА МИССИИ ЦКОГ ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ К ПОХОДУ НА СТОЛИЦУ ЗЕМЛИ? — спросил он Флетчера. Черный юмор ситуации начинал доставлять ему какое-то странное удовольствие. — Ведь предприимчивая, знающая свое дело газета просто обязана вынести такое письмо на первую полосу.

Флетчер был озадачен. О таком повороте он, по всей видимости, не подумал.

— Пусть это письмо подпишет кто-нибудь другой, так, пожалуй, будет лучше, — неохотно признал он, немного помолчал и добавил: — Кто-нибудь из ваших сотрудников. Ну, например, я.

— Вот так и сделайте, — согласился Худ, возвращая Флетчеру письмо. — Интересно, какая будет реакция, если она вообще последует.

«Письма редактору, — думал он. — Письма огромному, неимоверно сложному электронному организму, погребенному где-то в недрах земли, не ответственному ни перед кем, руководствующемуся исключительно указаниями собственных же управляющих цепей. Как этот механизм прореагирует на такое вот внешнее подтверждение его горячечного бреда? Вернется ли газета к действительности?»

Словно все эти годы вынужденного своего молчания газета спала и видела сны, а теперь, пробудившись, материализовала часть этих снов на своих страницах рядом с точными, продуманными описаниями действительного положения вещей. Какая-то дикая смесь беспочвенных фантазий и сухого, ни на йоту не отходящего от фактов репортажа. Какая часть этой смеси одержит верх, вытеснит другую? Без всяких сомнений, в ближайшее время сага о Бенни Цемоли доставит этого облаченного в красную тогу чародея, словом своим околдовывающего тысячные толпы, в Нью-Йорк — ведь заранее ясно, что героический поход увенчается успехом. Ну и что тогда? Как согласовать это с прибытием ЦКОГа, со всей его мощью и межзвездной властью? Как ни крутись, газете придется выбираться из этих противоречий.

Одному из двух отчетов о текущих событиях суждено исчезнуть... Только у Худа было неуютное предчувствие, что гомеогазета, десять лет питавшаяся одними снами, вряд ли захочет так вот просто расстаться со своими фантазиями. «Возможно, — думал он, — информация о нас, о ЦКОГе и его проектах возрождения Земли постепенно исчезнет со страниц «Тайме». День ото дня нам будет уделяться все меньше внимания, мы будем отодвигаться на последние страницы газеты, а в конечном счете останутся одни подвиги и приключения Бенни Цемоли». По не совсем понятной причине такая перспектива очень тревожила Худа. «Словно, — думал он, — мы реальны только тогда, когда „Тайме" о нас пишет, словно от нее зависит само наше существование».

Через двадцать четыре часа регулярный выпуск «Тайме» напечатал письмо Флетчера. На газетной странице письмо это выглядело довольно странно. Худу оно показалось до крайности натянутым и искусственным, трудно было поверить, что гомеогазета попалась на такую неуклюжую подделку — однако вот оно, черным по белому, непостижимым образом умудрившееся пройти все стадии подготовки газеты:

«Уважаемый Редактор.

Ваше освещение героического похода на твердыню насквозь прогнившей плутократии Нью-Йорк зажгло в моем сердце энтузиазм. Каким образом может обычный, рядовой гражданин стать частью этой у нас на глазах вершащейся истории? Сообщите мне, пожалуйста, ибо я горю желанием присоединиться к Цемоли, чтобы делить с его сторонниками и их невзгоды, и их победы.

С наилучшими пожеланиями,

Рудольф Флетчер»

Чуть пониже письма следовал ответ гомеогазеты; Худ буквально впился в него глазами.

«Вербовочный пункт сторонников Цемоли расположен в нижнем Нью-Йорке по адресу: Нью-Йорк 32, Бликмен-стрит, 460. Обратитесь туда — если, конечно, полиция не успела еще запретить, ввиду текущего кризиса, балансирующую на самой грани закона деятельность этого пункта».

Нажав кнопку, Худ напрямую соединился со штаб-квартирой полиции.

— Дитрих, — сказал он, услышав голос следователя, — мне нужна группа ваших людей; нам предстоит небольшая поездка, в ходе которой могут возникнуть осложнения.

Последовала напряженная пауза.

— Так, значит, благородная задача восстановления цивилизации — это еще далеко не все, — сухо сказал в конце концов Дитрих. — Ну что же, мы уже послали человека присматривать за этим домом по Бликмен-стрит. Правду говоря, я восхищен вашей последней выдумкой, вполне возможно, что она достигла цели. — Полицейский коротко хохотнул.