Юрий Брайдер - Хозяева Острога Страница 50

С превеликим трудом бескостного “найденыша” доставили в нору Темняка и поместили там на лучшем месте, возле очага (хотя не исключено, что тепло-то как раз и было противопоказано ему). Теперь предстояло заняться врачеванием.

В ожидании Бальзамов Темняк сам обтер тело Хозяина тряпкой, смоченной в теплом киселе, и не обнаружил при этом никаких видимых повреждений (впрочем, вполне возможно, что всё оно представляло собой одну сплошную рану).

Передохнув после этих хлопот, Темняк глубокомысленно заметил:

— Пробовал я однажды выхаживать приятеля, у которого половина мозгов вытекло через уши, но и тогда у меня было больше шансов на успех, чем сейчас.

Сияние, всё это время не покидавшее Хозяина, вдруг полыхнуло с особой силой и сразу пропало. Темняк прокомментировал это событие так:

— То ли помер, то ли отключился, то ли перестал взывать о помощи.

Бальзамы, не разобравшись в путаных словах Бадюга, давеча получившего очередную головомойку от шефа, решили было, что их зовут лечить Годзю. А поскольку ящер страдал исключительно желудочными расстройствами, вызванными неразборчивостью в пище, ему было достаточно всего лишь двух целебных средств — слабительного и вяжущего (последнее назначалось в тех случаях, когда доза первого оказывалась чрезмерной).

Именно эти лекарства Бальзамы и захватили с собой. Однако в норе Темняка их ожидал сюрприз. Как люди любознательные, они были не прочь воспользоваться редчайшей возможностью обследовать организм Хозяина, но как практикующие врачи вынуждены были честно признаться в своей профессиональной несостоятельности.

У Хозяина не прощупывался пульс, не прослушивалось дыхание, отсутствовала реакция на свет, не проявлялись кожные рефлексы, но причиной тому был не предполагаемый летальный исход, а отсутствие соответствующих органов. Вот и делай тут что хочешь.

Не было ясности и в других специфических вопросах — например, какие условия содержания больше всего подходят необычному пациенту. Одни Бальзамы указывали на благотворное влияние тепла, а другие, наоборот, утверждали, что огонь очага иссушает ничем не защищенную кожу. После долгой полемики сошлись на том, что лучше всего согревать Хозяина жаром человеческого тела.

Услышав это, Темняк подмигнул Бадюгу — готовься, дескать. Тот в ответ изобразил в воздухе петлю — лучше повешусь, но подобного издевательства над собой не допущу.

Единственное вполне определенное заявление Бальзамов звучало так:

— Когда появятся явные признаки смерти, например, трупные пятна или зловонный запах, ты дай нам знать. Мы из него в назидание потомкам сделаем чучело.

Прогнав Бальзамов, Темняк решил спасать Хозяина собственными силами. Логика, да и слухи, упорно циркулировавшие в Остроге, подсказывали, что существо, лишенное рта, должно питаться через кожу. Он сделал жиденькую кашицу из “хозяйской жвачки” и смазал ею тело Хозяина — не все, конечно, а только отдельные места.

Это принесло успех, хотя и относительный. Хозяин впервые подал признаки жизни — кожа его резко дернулась, как у лошади, укушенной оводом, и отвергнутое угощение плюхнулось прямо в лицо кормильцу, то есть Темняку. Такое поведение, конечно, выглядело черной неблагодарностью, но кое-какой урок из него, при желании, можно было извлечь. Ну кто, спрашивается, согласится питаться собственными отбросами? Хотя с другой стороны, голод и апельсиновые корки заставит жрать.

Темняк перепробовал по меньшей мере дюжину самых разных кулинарных рецептов, но результат был примерно тот же. Хозяин привередничал, словно невестка-каннибалка, угодившая в семью вегетарианцев. Промучившись так несколько суток, Темняк уже готов был расписаться в собственном бессилии, но Хозяин сам пришел к нему на помощь.

Однажды утром, к сожалению, не таким прекрасным, как этого хотелось бы, Темняк обнаружил отсутствие Хозяина. А надо сказать, что, следуя советам Бальзамов, все последние ночи он брал несчастное существо к себе в постель, чем несказанно возмущал некоторых прекрасных острожанок, тоже претендовавших на это место. Своими впечатлениями об этих ночах Темняк ни с кем не делился, хотя сильно спал с лица и временами засыпал прямо на ходу.

Сбежать Хозяин не мог, поскольку все двери, ведущие в соседние помещения, закрывались на прочные запоры, а дымоход был забран надежной решеткой (предосторожность от Воров). Оставалось предположить, что это загадочное существо обладает способностью к телепортации, то есть к перемещению в пространстве усилием мысли.

Ясность в ситуацию внес Бадюг, несмотря на свою нерасторопность, всегда почему-то оказывавшийся в центре наиважнейших событий.

С заговорщицким видом поманив Темняка, он привел его в помещение, служившее для Годзи не только стойлом, но заодно бассейном и манежем. Понежившись в колодце, питавшимся водой из горячего источника (таких в Остроге было всего пять), ящер любил побегать и почесаться боками о шершавые стены.

Сейчас зверь пребывал в чрезвычайно благодушном состоянии, о чем свидетельствовал угольно-черный цвет кожи. Повсюду виднелись его свежие лепешки, отличавшиеся от коровьих только своими сказочными размерами.

В самой их гуще обретался Хозяин, тело которого формой напоминало сейчас Архимедов винт или, проще говоря, подающий шнек мясорубки. Медленно врашаясь в густом дерьме, он впитывал его в себя и при этом, как видно, испытывал немалое удовольствие.

Трапеза происходила в торжественном молчании, однако сопровождалась не слишком изысканными запахами, на что ни сам Хозяин, ни тем более Годзя никакого внимания не обращали.

— Фу-у… Он что, жрет это… — Темняк так и не подыскал подходящего словца.

— Да, — кивнул Бадюг, настроенный не то чтобы оживленно, а даже несколько игриво. — Извращенец. Ищет наслаждение в отвратном. И люди есть такие. Особенно бабы…

К чести Бадюга, детализировать своё высказывание он не стал. Пришлось Темняку заступиться за Хозяина.

— Ничего не поделаешь, — сказал он. — Тут не до приличий, если голод одолел. Каждый ест то, что может усвоить. Если нет своего желудка, приходится пользоваться чужим… А Годзя-то каков! Просто цветёт.

— Хозяин на него влияние имеет. Прежде пугал, а теперь задабривает. Чтобы тот свое дерьмо на сторону не уносил.

— Ну это-то ладно. А как Хозяин проник сюда? — Темняк недоуменно оглянулся по сторонам. — Нигде даже щелочки нет.

— Это для нас с тобой нет, а для него сколько угодно. Он под дверью запросто проползет.

— Но туда же… — начал было Темняк.

— Да-да, — подтвердил Бадюг. — Туда и ноготь не просунешь. Да только Хозяин способен становиться тоньше струйки, которой писает клоп. Преград для него вообще не существует. Уж таким, как видно, его природа устроила.