Елизавета Манова - Побег Страница 50

- Самое необъяснимое - это то, что очевидно, - сказал Ресни. Очевидно, что кто-то должен нами управлять. Но почему двадцать некомпетентных людей решат более верно, чем один компетентный? Почему чиновники определяют программы исследований и ценность произведения искусства? Почему мы - черт нас побери! - принимаем это, как должное? Почему нас не оскорбляет то, что за нами следят, что каждое неосторожное слово может зачеркнуть жизнь человека - независимо от ее ценности? Да что мы такое, в конце концов?

- Мы - это наша система и наш способ мышления, - ответил ему Ларт. Все мы связаны друг с другом и любой, самый благополучный чиновник - такая же жертва системы, как я или господин Нод. Никто не может противопоставить себя системе. Даже не противопоставлять. Действовать в рамках системы - но по своему разумению. Этот маховик подмял под себя все и заставляет нас поступать вопреки разуму и здравому смыслу, вопреки своим желаниям и вопреки интересам человечества.

- Не больно-то вопреки, - буркнул Нод. - Живем - и живем, всем на все плевать.

- Это потому, что от нас ничего не зависит. Мы все привязаны к этой проклятой глыбе и не можем ни остановиться, ни даже замедлить шаг - иначе она нас раздавит.

- Нет, - сказал Аврил. - Все вместе мы бы остановили.

Ларт задумчиво улыбнулся.

- Вместе? Очень может быть, господин Сенти. Но что может нас объединить? Чтобы бороться с государственной машиной, нужна какая-то организующая идея, какая-то достаточно привлекательная для всех цель. Вот вы, господин Ктар, вы можете назвать такую цель?

- Ну-у... жить лучше.

- То есть?

- Больше иметь.

- Ресурсы мира не безграничны, и больше иметь можно только за счет кого-то другого. Это не та цель, что объединяет.

- Хорошо. Тогда равные права на деле, а не на бумажке. Чтоб каждый мог стать тем, на что способен.

- А многим ли это надо, господин Ктар? Мы - кому повезло родиться в элитной группе - учимся вовсе не из любви к знаниям, а только чтобы занять свое место среди элиты, получить надлежащие выгоды и привилегии. Потребность в самореализации - беда немногих. Очень многие хотели бы иметь, очень немногие - осуществить себя.

- Довольно уютно сознавать свое бессилие, - сказал Ресни. - Избавляет сразу и от необходимости что-либо делать, и от презрения к себе.

- Во-во, - сказал Нод. - В самую точку. И не рыпаемся!

- К сожалению, господин Ктар, вас ничто и ни от чего не может избавить. Чужой корабль - это реальность, которая теперь определяет судьбу Мира.

- Так вот прямо и определяет?

- Да, - серьезно сказал Ларт. - Предположим, их разведчик не вернется. Какие вы видите варианты развития событий?

Хэлан пожал плечами.

- Прилетят разобраться, прилетят отплатить, плюнут на нас, дураков, и совсем не прилетят.

- А если вернется?

- Да то же самое, пожалуй.

- Прилетят, - сказал Аврил. - Мало ли что бывает при первой встрече? Не думаю, что во Вселенной столько цивилизаций, чтобы сразу отказаться от знакомства.

- Нам же хуже, - буркнул Нод. - Хоть с миром, хоть с войной - а все равно драка.

- Вы правы, господин Нод. Наше правительство никогда не пойдет на контакт. Война - это очень страшно, но мир для них еще страшней. Мир - это проникновение новых идей и новых понятий в замкнутый круг нашей цивилизации.

Новые технологии? Но мы уже давно не внедряем то новое, что появляется у нас. Идет процесс деградации экономики, и новые технологии так же совместимы с ее структурой, как электродвигатель с деревянной сохой.

Новая наука? Но наша собственная наука уже пришла в противоречие со структурой общества, нам приходится тормозить собственные разработки и уничтожать собственных ученых, чтобы это противоречие не переросло в кризис.

Новое искусство? Новая философия? Мы давно отказались от собственного искусства и собственной философии, превратив их в подсобный инструмент для оглупления масс.

Новые пути развития общества? Аппарат слишком вырос и слишком закостенел, чтобы принять какие-либо перемены. Собственно, чтобы что-то изменить, нужно просто уничтожить аппарат. Как, по-вашему, это возможно?

- Ну и что? - спросил Хэлан хмуро. - Они еще не завтра прилетят!

- Но прилетят. Я думаю, господин Сенти прав. Если они способны послать космический корабль наугад - просто к другой звезде - то, узнав о существовании цивилизации, тем более захотят исследовать этот объект. Как вы считаете, господин Нод, мир за 20-30 лет изменится к лучшему?

- Черта с два! Я когда помер, мы по колено в дерьме стояли, а теперь у них макушки не видно!

- Да, к сожалению, тенденция именно такова. Распад экономики, коррупция, прорастание в аппарат уголовных элементов. Боюсь, контакт станет для нас трагедией. Знаете, что хуже всего? Совершенно не важно, спровоцируем ли мы их на враждебные действия. Самая невинная попытка вступить в контакт с населением запустит механизм уничтожения всех сколько-нибудь выдающихся людей. Если даже они устрашатся и оставят нас в покое, цивилизация не скоро оправится от такого удара.

- А если не устрашатся?

- Наверное, это будет еще страшней, господин Ктар. Если они захотят вмешаться: предотвратить, спасти, навязать нам свое понимание добра...

- А что, - сказал Хэлан. - Если они порядок наведут, мы их еще обожать будем!

Аврил тихо улыбнулся.

- Не притворяйся, Хэл. Ты сам не потерпишь, чтобы тебе хоть что-то навязали. Пусть даже хорошее, но если тебе это навяжут...

- Ага, - сказал Нод. - Погляжу я на тебя!

- Не успеешь. Я двадцать лет не протяну. Слушайте, ребята, а может, не трепыхаться? Пусть сами разбираются, живые.

Вот тут Ларт его и припечатал.

- Вы рано себя записали в мертвецы, господин Ктар. Мертвые не врут и не трусят. Легче всего сказать: я - никто, я - мелкая сошка, чего это я должен отвечать за Мир? Должны, никуда не денетесь. Слишком много у вас накопилось долгов. Сколько людей погибло, потому что вы не хотели рисковать? А сколько людей рисковало, чтобы вы не погибли? Извольте-ка отдавать долги, пока вы еще живы.

- За все надо платить, - сказал Ресни, - и равнодушие обходится дороже всего. Жаль только, что за наше равнодушие обычно платим не мы.

- Я слишком поздно понял, что нет чужой боли, - сказал Аврил, всякая боль - твоя.

- Людям надо жить, - сказал Нод. - Я тебе еще тогда говорил: как и что - твоя забота. Сдохни, в лепешку расшибись, а людям надо жить.

- Хэл! - оклик будто взорвался в голове, Хэлан так и подскочил. Чиркнул взглядом по пустой комнате, покосился через плечо. Кто-то стоял в дверях. У него похолодело внутри. Сидел и шелохнуться боялся.

- Что с тобой, Хэл?

- Господи, Майх! - он сразу как-то обмяк от облегчения. - Ну и напугал! Да так, схожу с ума помаленьку. Ты чего?