Ирина Дедюхова - Повелительница снов Страница 50

— Ну, можно два урока заниматься своими делами! Опять будет этот цирк с тупыми животными, — громко сказала Марина своей подруге. Обычно она была более остроумна, но шутки, заготовленные ею, касались сегодня не присутствия, а отсутствия Варьки. Нет, Варвара была положительно тупа. Уже после двух двоек ей следовало бы просто прогуливать эти уроки, любой разумный человек поступил бы именно так. Но продолжать ходить и ходить, получать эти двойки и получать, стоять по два урока и стоять… Дура!

Варя молча сидела за своей партой и смотрела только в свою тетрадку, под глазами у нее залегли темные круги. Ни на чьи вопросы она не отвечала, даже Ларисе, которая участливо спросила ее о самочувствии. Все привычно встали, когда в класс вошел Вячеслав Алексеевич. Варька, не садясь за парту, молча направилась к доске и взяла в руки кусочек мела. Класс зашелся в смехе, Вячеслав Алексеевич, чувствуя какой-то подвох, посмотрел на Варьку, но она стояла очень сосредоточенная, опустив глаза. Он пожал плечами и, продиктовав ей очередную задачу из методички, отправился досыпать за последнюю парту. Класс бесновался как всегда. Проснулся Вячеслав Алексеевич от гулкой тишины, прерываемой только тихими просьбами к Варе чуть подвинуться и не загораживать доску. Весь класс торопливо списывал с доски Варькино решение. Оно было абсолютно верным, просто классическим. Что-что, а уж такие вещи математические детки чуяли и без двух пропущенных лекций. Гордость Вячеслава Алексеевича была несколько уязвлена, поэтому он дал Варе еще одну задачу, потом еще одну, еще… Условия он уже придумывал сам на ходу, но и Варька с ходу выдавала решения. Появились первые смешки, а потом класс грохнул, но не над Варькой, а над ним. Нет, он не был глупцом! Он выжал буквально все из совершенно безнадежной для себя ситуации. Повернувшись к классу, он громко сказал: "Я знал, что Варя талантливее всех вас! Знал! Но никак не получалось у меня раскрыть ее… И вот ракушка раскрылась сама собой, а там — ослепительная жемчужина! Варвара, я исправляю все твои двойки на пятерки. Дай, я пожму твою руку…"

Дети смотрели на него с обожанием, его справедливость вызвала у них наивный восторг. Но едва он прикоснулся к белой от мела Варькиной ладошке, как тут же отдернул руку, потому что в его ушах раздался кошмарный гортанный вопль того дикого азиата, который снился ему всю ночь.

Варя не обратила на его чествование никакого внимания, она торопилась на свое место. Только бы успеть! В его хвалебной речи прозвучало одно гадкое слово — «ракушка». Вернее, слово это было очень опасным, оно являлось крайне удачным для вечных, прилипавших на всю жизнь кличек. Если она сейчас не опередит Марину, то скорая на язык соперница непременно воспользуется этим случаем, чтобы окончательно свести с нею счеты. Но Марине было пока не до острот, она тоже торопилась списать последнюю задачу, которую Вячеслав Алексеевич уже стирал с доски. Он наконец-то решил дать детям новый материал. Повернувшись лицом к доске, он услышал, как Варька громко сказала Марине: "Ну, что списала? Ракушка… пустая! Приоткрытая!"

Она успела, успела! Теперь не она, а Марина навсегда стала для всех параллельных классов «ракушкой». Причем некоторые, после той истории с Толиком, вкладывали в словцо и иной, скабрезный смысл.

АМОРАЛЬНЫЕ МЫСЛИ

Раз в неделю Варя садилась писать письмо Леониду. Такая у нее сложилась традиция. Письма за раз не получались, она долго их переписывала, исправляла ошибки. А всю неделю она записывала все важные, на ее взгляд, мысли, которые приходили ей в голову. Думалось почему-то особенно хорошо на стереометрии. Но с математикой эти мысли не особенно вязались.

В комсомол в старой школе Варьку так и не приняли, поэтому в новой ей навязали массу поручений, в основном, по художественной части. Рука у нее была набита, и она на мах выдавала двухметровые лозунги и стилизованные контуры Кремля. Она все думала, почему даже в их математической школе так много внимания уделяется этой самой политической грамотности и моральному кодексу строителя коммунизма? Бабушка рассказывала, как ее брат Григорий по слогам вслух читал в курятнике передовицы из районной газеты, потому как из хаты его с этим чтивом выставила жена. Так у них куры нестись тогда перестали. А что про людей говорить, если инструкторши из райкома комсомола, которые к ним школу ходят, сплошь незамужние… И к чему такая мораль?

Поэтому одно из писем Леньке она посвятила полному отрицанию общепринятой морали. Самой ей это письмо очень понравилось, она так растрогалась, что даже подарила Ларисе от чистого сердца транспортир из готовальни, украденной когда-то Волковым.

Здравствуй, Леня!

Две недели оформляли школу к выборам. Каждый уголок кумачом занавесили. А кто же это читать-то станет? Никто! Призывы, в принципе, хорошие, но вот когда это все идет под давлением сверху, то мораль эта вызывает только внутреннее стеснение, неудобство. Как будто у тебя прямо в классе вшей нашли. У меня самой даже несколько лозунгов сложилось на эту тему. Например: "Мораль на государственном уровне — есть полное моральное разложение на уровне бытовом!"

Государство все пытается втолковать нам свою мораль, даже не самую худшую и далеко не новую. Но эти моральные принципы изложены, так путано и расплывчато, так оторваны от нашей жизни и людской природы, что становятся заведомо невыполнимыми. Я тут кодекс моральных принципов строителя коммунизма читала, так там десять принципов. А чем друг от друга отличаются — так и не поняла. Мне бабушка смертных грехов называла всего семь штук, а тут — десять!

Нет, принципам возможно следовать только в том случае, если их немного, ну, не больше трех-четырех. И сформулированы они кратко — как догма, как приказ. И нечего было огород городить со всей этой марксистско-ленинской философией, которая в нашей жизни — не пришей кобыле хвост называется. И бабушка говорит, что никто из людей после Нагорной проповеди ничего нового не сообщит, а все партейные народ учить берутся, потому, как работать не хотят. Но вот меня что тревожит, ведь Иисус никому свою проповедь не стал навязывать силком, почему же они-то так в глаза со своей моралью лезут? На истории учитель нам сказал, что Иисус — первый коммунист. Но те, когда хлеб на всех делили, того, кто этот хлебушек вырастил, не спрашивали! А что вышло-то? Никого ведь не осчастливили поделенные на всех богатства… И даже не потому, что человек не может поделить все поровну, по справедливости, его природа внутренняя для этого не назначена, хоть крохи к рукам да прилипнут…

Но Иисус мог всех накормить семью хлебами, потому что только от сердца оторванная горбушка может насытить голодного. Каждый, по промыслу Божьему, должен делать выбор только за себя. А они за нас думать лезут. И очевидно, что и выбор между Добром и Злом для любого человека разбивается на множество мелких, незначительных, с виду, шагов, которые надо совершать ежедневно, ежечасно и только за себя! И, знаешь, удивляет, что многие люди, понимая, что давненько уже бредут не в ту сторону, при этом ссылаются на Время, как будто оно когда-то было иным! Времена, дескать, таковы, поэтому и мы вот такие!