Брайан Герберт - Дюна: Дом Харконненов Страница 50

Питер де Фриз и Раббан, ухмыляясь, посмотрели друг на друга.

Барон продолжал:

— Дом Харконненов готов подать формальную жалобу императору и Ландсрааду с обвинением Бене Гессерит в нелегальном использовании биологического оружия против Великого Дома.

— Вы говорите вздор. Орден Бене Гессерит никогда не стремился к военному могуществу.

Верховная Мать явно была в тупике. Неужели она и правда ничего не знает?

— Так знайте, Верховная Мать, — мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что ваша Преподобная Мать, Элен Гайус Мохиам, намеренно использовала биологическое оружие против моей персоны, в то время как я выполнял некую миссию по просьбе Общины Сестер. Спросите эту суку сами, если ваши подчиненные скрывают от вас такую важную информацию.

Барон не упомянул о том, что Община шантажировала его незаконными хранилищами пряности. К обсуждению этого предмета он был готов, поскольку все такие хранилища находились в столь отдаленных уголках владений Харконненов, что их никто никогда не сможет обнаружить.

Довольный барон откинулся на спинку кресла, слушая наступившее молчание и живо представляя себе, как побледнела от страха эта старая Верховная Мать. Он воткнул нож поглубже и повернул его в ране.

— Если вы сомневаетесь в правильности нашей интерпретации, то перечитайте слова Великой Конвенции и подумайте, стоит ли вам рисковать, выступая на открытом суде Ландсраада. Имейте также в виду, что инструмент вашего нападения — Сестра Элен Гайус Мохиам была доставлена на мою планету кораблем Гильдии. Гильдия не выразит своего удовольствия, когда узнает об этом. — Барон побарабанил пальцами по консоли. — Если даже Община Сестер после этого уцелеет, вы столкнетесь с суровыми имперскими санкциями, на вас наложат штраф и, может быть, даже приговорят к изгнанию.

После недолгого молчания Харишка вновь заговорила. Верховная Мать сумела взять себя в руки, и в ее голосе не чувствовалось ни смятения, ни страха.

— Вы преувеличиваете свое дело, барон, но я хочу знать все. Чего вы хотите от нас?

Барон почти физически чувствовал, как кривится лицо Верховной Матери.

— Я спущусь на вашу планету и лично встречусь с вами. Пришлите пилота, чтобы он провел нас сквозь защитные системы Валлаха.

Харконнен не потрудился сообщить Харишке, что в случае, если с ним что-нибудь случится, обстоятельства дела немедленно будут доложены чиновникам Кайтэйна и переданы императору. Верховная Мать и так все давно поняла.

— Конечно, барон, но скоро вы поймете, что все это не более чем недоразумение.

— Пусть Мохиам тоже присутствует на нашей встрече. Обеспечьте меня также средствами лечения и эффективного исцеления — в противном случае я устрою такое представление, что у вашей Общины не останется никаких шансов уцелеть.

На престарелую Верховную Мать тирада барона не произвела видимого впечатления.

— Сколько человек в вашей свите?

— Скажите ей, что у нас целая армия, — прошептал Раббан дяде на ухо.

Барон отмахнулся от племянника.

— Я и шесть человек.

— Ваша просьба о встрече удовлетворена. Сеанс связи закончился, и Раббан спросил:

— Я могу идти, дядя?

— Ты помнишь, что я говорил тебе об изяществе?

— Я посмотрел это слово и, как вы велели, выучил его определение.

— Оставайся здесь и думай, что значит это определение, пока я буду беседовать с Матерью ведьм.

Рассерженный Раббан затопал в свою каюту. Час спустя лихтер Общины Сестер пришвартовался к фрегату Харконненов. На палубу ступила молодая женщина с каштановыми волосами и узким лицом, одетая в блестящую черную форму.

— Меня зовут Сестра Кристейн. Я провожу вас на планету. — Глаза ее сверкнули. — Верховная Мать ждет вас.

Барон пошел за женщиной в сопровождении шестерых специально отобранных и вооруженных до зубов солдат. Питер де Фриз тихим голосом, чтобы не услышала ведьма, сказал:

— Не вздумайте недооценивать Бене Гессерит, мой барон. Фыркнув, барон прошел мимо ментата и ступил на трап лихтера.

— Не волнуйся, Питер, теперь они в наших руках.

~ ~ ~

Религия — это покорение взрослого ребенком. Религия — это заключенная в застывшую оболочку вера прошлого: мифология, которая есть не что иное, как догадки, скрытые допущения, упования на вселенную и все заявления, которые люди делали в поисках усиления своей личной власти… Все это смешано под покровом одежд просвещения. И в любом случае главной остается невысказанная заповедь: «Ты не должен ни о чем спрашивать!» Но как бы то ни было, мы спрашиваем. Мы нарушаем эту заповедь как бы походя. Работа, которой мы должны посвятить себя, заключается в освобождении воображения и в его обуздании, но таком, чтобы оно служило раскрытию глубинных творческих способностей человечества.

Прекрасная женщина, по воле судьбы заточенная в затерянном мире, леди Марго Фенринг не жаловалась на суровый климат, жуткую жару или отсутствие удобств в этом пыльном гарнизонном городке, Арракин был расположен на плоском соляном озере, от которого на юг простиралась низменная бескрайняя пустыня, а к северо-востоку поднималась возвышенность, переходящая в зубчатый хребет Защитного Вала. Граница владений червей не была четко обозначена, но проходила в нескольких километрах от городка, поэтому он ни разу не подвергался нападению больших червей, хотя иногда люди задумывались об этой проблеме. Что будет, если что-нибудь изменится? Жизнь на пустынной планете не может быть надежной и безопасной.

Марго задумалась о Сестрах, пропавших без вести после того, как их отправили на работу в пустыню как членов Защитной Миссии. Они давным-давно исчезли в пустыне, выполняя приказ Верховной Матери: их больше никто не должен был видеть.

Арракин был полностью погружен в ритм жизни пустыни… сухость климата и премии, назначаемые за сбереженную воду, ужасные бури, которые налетали так же неожиданно, как налетает в море шторм, легенды об опасностях и о людях, эти опасности переживших. Здесь Марго чувствовала себя в атмосфере безмятежной и очень духовной. Здесь, вдали от глупой и пустой суеты императорского двора, она могла спокойно заниматься естествознанием, философией и религией. Здесь, только здесь могла она заниматься важными делами, открывая при этом себя.

Что отыскали в пустыне пропавшие без вести женщины?

Наблюдая лимонно-желтый рассвет, она стояла на балконе второго этажа Резиденции. Тонкая пыль и мелкий песок, поднявшиеся в воздух, просеивали свет восходящего солнца, придавая ландшафту незнакомый, прямо-таки волшебный вид, с длинными тенями, в которых пряталось сейчас все живое. Марго наблюдала за полетом пустынного ястреба, который парил в направлении высушенного солнцем горизонта, лениво, но мощно взмахивая время от времени большими крыльями. Рассвет казался сошедшим с полотна старого мастера, пастельные тона омывали четкие силуэты крыш города и зубчатую линию Защитного Вала.