Татьяна Иванова - Рыжая птица удачи Страница 50

— Ты имеешь деньги и власть, дядя, а я хочу поиметь тебя! И, значит, деньги и власть я тоже буду иметь. Хорошо получается, да?

Сначала он говорил «мы», отметил Ревнёв. Парень не один. Это серьёзнее, чем просто воришка в доме. А если в дом самого Ревнёва проникло несколько человек — это уже пахнет большими проблемами. Где охрана? Что же происходит? Неужели до них всё-таки добрались? Здесь, на Каджеро, в центральном городке, в его собственном доме, охраняемом, как крепость. Крепость дала трещину? Либо их кто-то продал, либо…

— Ты меня не слушаешь! — сильный удар в челюсть вернул Ревнёва в реальность и в горизонтальное положение на полу.

— Стоп, хватит, — раздался новый голос. Спокойный, уверенный, как будто говоривший знает, что ослушаться его не посмеют. — Ну-ка, немедленно извинись и помоги господину Ревнёву присесть на диван.

Ревнёв оказался сидящим на диване несколько раньше, чем восстановил ориентацию в пространстве. Кудрявый пробормотал что-то вроде «Прости, дядя» и исчез. Надо же, действительно извинился. Так, и кто же тут главный?

Молодой мужчина, в таком же пятнистом костюме, сидел на специально вытащенном из-за стола кресле, закинув ногу на ногу, и пристально изучал пленника. Ревнёв ответил ему тоже взглядом в упор. Лицо у нового «гостя» благожелательное, улыбка дружеская… и только глаза настораживали. Чёрные, как это принято говорить — «бездонные», в которых прячется неизвестность.

— Простите этого болвана за наглость, — начал он, встряхивая головой — длинная чёрная челка упала прямо на глаза, мешая смотреть. — Сколько ни воспитываю, а всё без толку. И ладно бы, он по делу болтал, так ведь нет — просто хамит.

Он и вправду выглядел искренне огорчённым.

— Что вам нужно? — Ревнёв устал от навязываемых ему спектаклей.

Парень согласно кивнул.

— Вы правы. Перейдём к делу. Вы, наверное, не представляете себе, что сейчас происходит вне вашего дома. — Черноволосый уселся поудобнее. — Мои люди захватили Солнечный. Пока вы лежали без сознания, мы собрали всех жителей на центральной площади, и сейчас их уже разводят по ближайшим зданиям. Мужчин, если вы не возражаете, мы поместим в этом доме. В нём удобнее всего забаррикадироваться. Вы ведь как специально для нас спроектировали свой дом — здесь, в центральной его части, можно устроить запертую на все засовы крепость.

Ревнёв похолодел. Об этой особенности устройства дома знали только члены семьи, Орест и Тайгир, начальник охраны. Орест лежит рядом, на полу в этой же комнате, значит…

— А вы думали, мы сюда просто погулять пришли? — парень откровенно наслаждался эффектом. — Всё планировалось тщательно, с учётом нюансов. И, как вы понимаете, не ради спортивного интереса. А вот теперь мы подходим к основному. К нашим требованиям.

Парень сделал паузу, ожидая вопроса или другой реакции. Однако Ревнёв не доставил ему такого удовольствия, молча созерцая ножку кресла под незваным гостем. Тот подождал ещё пару секунд, а затем продолжил, как будто и не прерывался.

— Нам от вас нужен совершенный пустяк. Ну, может быть, и не совсем пустяк, но вы как-нибудь переживёте. Вы должны перечислить на указанный нами счёт пятьсот миллионов евро, обеспечить нам корабль и зелёный коридор до ближайшей зоны перехода.

Ревнёв перевёл взгляд с ножки кресла на кончик чёрного сапога, покачивающийся вверх-вниз, в такт словам, потом выше — к непроницаемым глазам. Нет, не шутит.

— Такой пустяк, всё же, по сравнению с драгоценностью под названием «жизнь», а, господин Ревнёв? — голос стал вкрадчивым и тихим, и от этих почти медовых интонаций словно потянуло ледяным ветерком. — Особенно если речь идёт не о вашей жизни, а о жизнях вашей жены и дочери?

У стены слабо застонал Орест, приходя в себя.

Ревнёв молчал. Он смотрел по-прежнему в глаза черноволосого, пытаясь осознать, верно ли он услышал. Тот улыбнулся.

— Я же сказал вам, что захвачен весь Солнечный, все его жители. И я сказал, что мы заранее всё планировали. Конечно, мы уделим вам и вашей семье особое внимание, — он сделал упор на слове «особое». — Ведь все смертны — и вы, и ваша семья. Подумайте об этом.

Внизу, на улице, послышался шум.

Черноволосый поднялся.

— Полагаю, я могу оставить вас, чтобы дать вам время для раздумий, — голос его резко стал деловым и очень жёстким. От прежней мягкости не осталось и следа. — Но учтите, долго ждать я не могу. Решайте скорее, иначе появятся первые жертвы.

Он вышел из комнаты, а Ревнёв так и не смог ему ничего ответить.

— Что думаешь делать, Андрей? — тихо спросил от стены Орест, который, несомненно, слышал финал разговора и всё понял. Он всегда всё быстро схватывал. — Сколько они хотят?

— Пятьсот миллионов, корабль и возможность свободно улететь, — разжал, наконец, губы Ревнёв.

Орест охнул, попытавшись сесть поудобнее.

— Деньги немаленькие. Но дело не в них. Свободно улететь у них вряд ли получится.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Ревнёв. Он хорошо знал Ореста и его царапнул тон, которым были сказаны последние слова.

— Неважно, — Орест выразительно повёл глазами вокруг, и до Ревнёва дошло — их могут слушать. — Впрочем, если поспешат — может, и получится.

Неожиданно распахнулась дверь, и в кабинет втолкнули ещё двоих — одного из охранников, Ревнёв напрочь забыл его имя, и Аристова. У обоих руки так же схвачены за спиной наручниками. Парень из охраны не удержался на ногах и упал. По синякам и кровоподтёкам было ясно, что его взяли не сразу, а после хорошей драки. Аристов выглядел несколько лучше, хотя на левой скуле алел след от кулака, но Ревнёва ужаснул его взгляд — совершенно пустой, потухший и равнодушный.

Дверь так же быстро захлопнулась.

— Серёжа! — первым пришёл в себя Орест. Он попытался встать, но у него ничего не вышло, и с тихим стоном снова привалился к стене.

Точно, Сергей Серов, — вспомнил Ревнёв. Он не так давно служит в охране Солнечного, поэтому и имя не сразу вспомнилось.

Парень на полу пошевелился и медленно, с усилием, сел.

— Что там случилось, вы снаружи были? Где Майя, Лиза, вы видели их? — торопливо посыпались вопросы Ореста.

— Серов, где Тайгир? — тяжело спросил Ревнёв, перебивая взволнованного друга.

Наступила пауза.

— Я не видел его, — негромко ответил охранник. — Сначала не видел.

— А потом? — каждое слово было, как булыжник.

— А потом… потом он был с ними.

Снова пауза.

— Их много?

— Я видел человек сорок. Они окружили площадь, собрали туда всех сиреной общей тревоги, а нас вырубили чуть раньше. Кто-то из наших даже дёрнуться не успел — положили на месте.