Алекс Карр - 7-я книга. День Откровения Страница 50

– Шеф, Виктор действительно замочил эту суку.

Антип коротко ругнулся и стремительным шагом вошел в кафе. Как я того и ожидал, второй телохранитель вошел вслед за ним. Один телохранитель встал метрах в трех позади своего босса, остановившегося перед несколькими пятнами крови на полу, а второй быстро закрыл двери и тотчас присоединился к нему. В этот момент я уже не цеплялся руками и ногами за потолок, а парил в воздухе на высоте чуть более четырех метров, держа в одной руке "Узи" с глушителем, поставленный на боевой взвод на тот случай если придется стрелять, а в другой руке большой, тяжелый "Браунинг" с лазерным прицелом и здоровенной, прочной рукоятью.

Чуть наклонив свое тело вниз, я бесшумно скользнул по воздуху к стоящим передо мной телохранителям и, как только приблизился к ним, с размаху треснул сразу обоих по коротко стриженным затылкам своими железяками, слегка добавив еще кое-чем, присущим нашей родовой цепочке издревле. Врезал я им по голове так крепко, что даже выронил "Браунинг". Оба телохранителя, не издав ни единого звука, немедленно рухнули на пол как подкошенные. Антип, услышав непонятный шум за своей спиной, грубо рявкнул:

– Тише вы, там, идиоты. Виктор, а ты чего здесь расселся, как на именинах?

Ольга, услышав шум падающих тел, резко вскинулась от пола и нацелила на Антипа "Беретту" с навернутым на ствол глушителем. Увидев такие метаморфозы, Антип, уверенный в том, что его поддержат телохранители, угрожающе зарычал и двинулся на женщину, злобно рыча:

– Ах ты паскуда!

Но был остановлен тем, что я, без малейшей деликатности крепко ухватил его за шиворот, и основательно встряхнув, сказал ему шипящим от злости голосом:

– Полегче, болван, а не то я тебе все зубы вышибу!

Антип резко вывернул шею, но, увидев у себя перед носом вместо верных телохранителей ствол "Узи" с черной дубиной глушителя, только озадаченно клацнул зубами. Поскольку у этого типа было очень хорошее зрение, он сразу же сообразил, что прежде, чем кто-нибудь придет к нему на помощь, я успею нашпиговать его свинцом по самое некуда. Поэтому он сразу сменил тон и, судорожно сглотнув слюну, суетливо поинтересовался у меня:

– Что вам нужно? Деньги? Свободный выезд за границу?

Грубо толкнув этого типа к столику, я резко сказал ему:

– И то и другое, Антип, но об этом мы еще успеем поговорить, а сейчас сядь за стол, шакал и заткнись.

Евгений Сергеевич Антипов, пятидесяти трех лет от роду, хотя и был коронован, как вор в законе, никогда и близко не подходил к тюрьме, не смотря на то, что преступлений в своей жизни совершил превеликое множество. Это был вальяжный, холеный господин со спортивной осанкой и благообразной физиономией, никак не подходившей к высокому званию вора в законе. За свою, не такую уж и долгую, карьеру он успел, однако, сколотить капитал в три с половиной миллиарда долларов и, похоже, вовсе не хотел отходить в мир иной одним из самых богатых людей России, а потому охотно изъявил желание не только поделиться своими деньгами, но и помочь мне покинуть эту несчастную страну даже не дожидаясь от меня такого требования и не подумав возмущаться столь грубым отношением к своей важной персоне.

Мне с трудом верилось в такой альтруизм, но, так как положение наше было в общем-то критическим, мне ничего не оставалось делать, как вступить с Антипом в переговоры, надеясь, что я смогу боле или менее спокойно дождаться глубокой ночи и, как минимум, убраться из Москвы подальше. В ночное время, когда улицы этого большого города были пустынны, по дорогам на бешенной скорости носились на иномарках всевозможные придурки, а милиция пьянствовала, занималась поборами и прочими преступлениями, уйти от погони не составляло особого труда. Тем более, что при царящей в городе неразберихе и постоянной вражде между преступными группировками преследовать кого-либо становилось проблемой для кого угодно.

Разоружив телохранителей Антипа, я даже не стал их связывать. Вместо этого я сволок всех своих пленников, заскирдованных за портьерой, в большую кладовку на кухне, которая закрывалась обшитой нержавейкой дверью и запиралась на прочный замок. Там, предварительно развязав одного из бандитов, самого бодрого на вид, я их всех и запер, вместе с предателем Огурцом, оставив им пару пустых ведер, несколько больших бутылей воды, аптечку и с десяток чистых полотенец для перевязки. Теперь моя совесть перед всем человечеством и его понятиями о гуманизме была полностью чиста и я мог смело зверствовать дальше. Что-то мне в ту минуту говорило, что кровушки в этот вечер мне придется пролить вдоволь и единственное, о чем я мечтал, так это не пристрелить кого-нибудь, кто был совершенно не виновен.

Вернувшись в зал, я подсел к столику, за которым, под прицелом, в напряжении сидел Антип и нервно облизывал губы. Наташа сидела неподалеку и также судорожно сжимала в руках пистолет без патронов. Видя, что ему с трудом верится в столь резкую перемену декораций, я попросил Ольгу принести из бара бутылку коньку получше и пару бокалов. Разлив коньяк по бокалам, я пододвинув один из них Антипу. Он жадно выглотал дорогой напиток и благодарно закивал головой. Сделав несколько небольших глотков, чтобы промочить свою пересохшую от напряжения глотку, я добродушно сказал ему:

– Антип, позвони наверх своим быкам и скажи им, что ты попал под молотки, то бишь в заложники. Мои требования таковы, мы сидим здесь до двенадцати часов ночи, после чего поднимаемся наверх, садимся в заправленный под завязку джип с тонированными стеклами и уезжаем вместе с тобой, но сначала эту девочку твои люди отвозят в Шереметьево вручают ей кейс, в котором должно лежать два миллиона долларов и сажают её на самолет, летящий в Париж. Как только она доберется до места, я позвоню ей и если все будет в полном порядке, то отпущу тебя на все четыре стороны. Поскольку ты без охраны и часа не проживешь на улице, то я назначу место где и передам тебя твоим мордоворотам. Ты меня понял, Антип? Учти, я человек очень серьезный и никаких шуток в свой адрес не потерплю.

Антип меня прекрасно понял и, позвонив по сотовому телефону своему начальнику охраны, хотя и несколько нервно, но достаточно толково объяснил ему ситуацию. Правда, при этом, видимо, надеясь на его профессионализм, он до неприличного затянул разговор, но я, до начала каких-либо событий, не стал предпринимать никаких решительных действий. В его объяснениях меня особенно умилило то, когда он, предупреждая своего начальника охраны, взволнованно сказал:

– Полковник, все обстоит очень серьезно. – Глянув на груду оружия, лежащую передо мной на столе, он облизнул губы и продолжил увещевать его – Дима, я тебя умоляю, не предпринимай никаких непродуманных действий по моему освобождению, это страшный человек! Ты бы видел, как он отделал этого твоего Каймана и того чеха, который приперся ко мне. Он их просто изувечил, а твоих хваленых спецназовцев вырубил буквально в одну секунду, да так, что они уже с полчаса не могут оклематься. Лучше сделай все, как он требует.