Софья Непейвода - Наследники предтеч. Поиск пристанища Страница 50

— Минуту! — Быстро выбросив испачканную траву из мелкой корзины, заменяющей Рыси туалет (а если точнее — лоток), я сполоснула ёмкость в реке и, постелив свежей зелени, поставила в угол, после чего сошла на берег. — Что случилось?

— Думаю, что ничего страшного: просто Растеряха нож посеял. Надеюсь, что посеял, — пояснил Артур.

— Идём за остальными?

Махаон согласно кивнул, и мы направились к плотам других дежурных. Найти удалось всех, кроме Тёмной, которая, судя по словам амазонок, ещё не вернулась из разведки.

— В общем, так, — ввел нас в курс дела Артур. — Он уже не первый раз нож теряет, все на его плоту это знают. Насколько мне известно, дежурные тоже уже не раз его вещи искали. Так что сами понимаете…

— Не понимаю, — проворчала я. — Мы милиция или сыскное агентство?

— И то, и другое, — обезоруживающе развела руками Женя.

На первый взгляд, Растеряха оказался вполне нормальным мужчиной, разве что с немного рассеянным взглядом.

— Я точно помню, где его оставил, — убеждённо заявил он. — Идёмте, покажу.

— И заодно расскажи, чем в это время занимался, — попросила Роза.

— Значит, пошёл я в лес, — ведя нас к месту происшествия, рассказывал Растеряха. — Гулял, никого не трогал, ягоды и орехи собирал… Потом к ручью вышел, а там — лягушки! И какие, — он продемонстрировал нам азартным жестом рыбака размер встреченных лягушек. — Ну вот, я и решил, что нечего добру пропадать, поставил корзину с ножом на видное место, чтобы не потерять, и отправился на охоту. А когда вернулся, ни корзины, ни ножа!

Мы переглянулись.

— Так, а ты точно на то самое место вернулся? — подозрительно поинтересовался Артур.

— Да точно! Я тоже сначала сомневался, на всякий случай вдоль ручья прошёл — нет их! Ладно корзина, её не жалко, а вот нож…

— Насколько далеко ты отходил охотиться? — спросила Женя.

— Недалеко. Ну, точнее, не очень далеко, — с сомнением сказал Растеряха и подумав, добавил. — Я увлекся немного, но, по-моему, всё-таки далеко не уходил.

— И есть ли у твоего ножа отличительные признаки? — полюбопытствовала я.

— А как же! — с гордостью воскликнул потерпевший. — во первых, у него рукоять в красно-синюю полоску, а во-вторых, я к ней большой красный лоскут привязал, чтобы, если что, найти легче было!

— А ты что, его настолько часто теряешь?

— Да! — хором ответили мне Роза с Женей.

— Бывает иногда, — обиженно покосившись на женщин, признал Растеряха.

— Он со мной на одном плоту, — пояснила Роза. — Так по нескольку раз в день забывает, где вещи оставил.

Наконец мы добрались до места пропажи. Ручей тёк по дну оврага и оказался довольно крупным (ближе к мелкой речушке), и, что немало нас расстроило, склоны по обеим сторонам оврага заросли высокой сочной растительностью, которая загораживала обзор. Расспросив, где именно потерпевший оставил вещи, и скептически выслушав, что наверху, чтобы в зелени не затерялись, мы решили разделиться: двое пойдут вниз, а двое — вверх по течению ручья по одному берегу, а вернутся все по другому берегу, чтобы лучше прочесать место возможной потери. Мне и Жене выпало идти против течения.

— Слушай, а я вот чего не поняла, — поинтересовалась я по пути. — Ладно, Роза как соседка могла знать о Растеряхе, но ты-то откуда?

— Как откуда? — удивилась она. — Мы же соседи!

— Так ты тоже с одного с ним плота? Тогда понятно, — облегчённо кивнула я.

— Нет, мы с разных общаг, — возразила Женя. — Но не в изоляции же живем, в отличие от вас.

— Значит, с разных… — я недоверчиво покосилась на неё. — Эй, погоди, мы тоже не в изоляции!

— Да ну? — весело спросила она. — На мой взгляд, вы-то как раз в изоляции, как за забором. Из посвящённых разве что Игорь нормальный, ну ещё с большой натяжкой к ним можно причислить Дета. Да не обижайся ты так, — фыркнула Женя в ответ на моё недовольное сопение. — Ведь в изоляции не только вы. Ещё и амазонки, и махаоны, и сатанисты с волгорцами…

Я задумалась. Сейчас моя спутница перечислила ни много ни мало, а все отдельные группы. То есть, по сути всех, кто уже решил, с кем и как он будет жить. Неужели, по её мнению, это и означает изоляцию? Но ведь всё равно не сегодня — завтра придётся и им разделяться на более мелкие группы, не собираются же они жить всей толпой.

— Да, не собираемся, — согласилась Женя, когда я высказала ей свои мысли. — Может, ещё пара-тройка мелких племён образуется, — она почесала нос. — Даже скорее три, чем два. А остальные будут жить семьями или вообще поодиночке.

— И после этого ты обвиняешь нас в изоляции?! — возмутилась я. — Мы хотя бы группой селиться собираемся!

— Не стоит зацикливаться на группе. Или считать, что, живя отдельно, человек обязательно отказывается от общения. Наоборот, как раз мы видим всех, а вы — замкнулись в себе.

— Не замкнулись, — обиженно возразила я. — Мы узнаем новое о мире и о его природе, о пище, травах, ресурсах…

— Может, и так. Но много ли вы знаете о других группах? Или о нас?

— Не так уж и мало!

— Но не так уж и много, — покачала головой Женя. — Впрочем, вас тоже можно понять: все группы образовались по интересам, и естественно, что у вас находится много своих внутренних дел, которые и занимают большую часть времени. А у нас общих дел меньше, и больше времени остается на общение.

Ну, если она ставит вопрос таким образом, то как-то даже вовсе и не обидно признавать её правоту. Стало спокойно, и я даже посмеялась над собственной реакцией: ведь горой стала на защиту своих. Привыкла к ним. Считаю чуть ли не семьёй.

— Только не стоит недооценивать не только ваш, но и наш образ жизни, — заметив, что я повеселела, продолжила Женя. — В каждом есть свои достоинства и недостатки.

— Я понимаю, — протянула я. — Но согласись, группа сильнее и защищённее одиночки. И может большего добиться.

— Ага. Но одиночка свободнее, чем любой член группы.

— Тоже верно, хотя я пока и не чувствую какой-либо неволи.

Мы проговорили весь путь. Женя оказалась интересным, приятным и совсем неконфликтным собеседником. Одно огорчало: мы так и не нашли ни ножа, ни корзины. А после встречи со второй группой дежурных выяснилось, что и их постигла неудача.

— Это начинает беспокоить, — сказал Артур. — Если бы пропал один нож, ещё куда ни шло: мог в траву завалиться. А корзина не такая мелкая вещь, чтобы исчезнуть бесследно.

— Может, её какой зверь утащил? — предположила я. — Растеряха сам говорил, что в ней и ягоды, и орехи были. Представляете, идёт, например, тот же кабан, а тут такое угощение…