Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Кэтрин Л. Мур Страница 51

Керль прочесал все, фут за футом. И теперь он узнал скалистый выступ прямо перед собой и природный мост из черного камня, под которым извивался таинственный туннель, уходивший вправо. В этом туннеле он несколько дней пролежал в засаде, карауля идоморфа-змейку, пока та по глупости не выглянула из каменного укрытия – погреться на солнце. Первая его жертва с тех пор, как он понял, что без планомерных зачисток не выжить. Он облизнулся, смакуя тот короткий торжествующий миг: брызжет слюна, челюсти рвут добычу на драгоценные лакомые кусочки… Но дикий страх перед лишенной ида вселенной прогнал это сладкое воспоминание, оставив в мозгу лишь предчувствие неизбежной смерти.

Керль громко взревел, как непокорная нечисть; его рык сотряс воздух, эхом прокатился по скалам и задрожал в его собственных нервах – так звучало чудовищное, слепое желание выжить.

И вдруг – в тот же миг – показалось оно. Мелькнуло вдалеке и по длинной дуге полетело вниз – керль увидел, как из маленькой светящейся точки быстро вырос металлический шар. Огромный, блестящий, он просвистел у него над головой, резко тормозя и заметно теряя скорость. Пронесся справа, над черной грядой холмов, на мгновение завис почти неподвижно, а потом стал спускаться и скрылся из виду.

Керль рванул с места, стряхнув оцепенение. С тигриной прытью он заскользил вниз по камням. Черные глаза навыкате пылали бешеной жаждой, сжиравшей его изнутри. Вибриссы дрожали, подавая сигнал о таком невероятном количестве ида, что керля замутило от дикого голода, спазмами охватившего все тело.

Карликовое солнце багровым диском горело в черно-лиловом небе, когда он подобрался к каменной гряде, спрятался в тени и стал наблюдать за разрушенным городом, чьи исполинские обломки лежали в долине внизу. Каким бы огромным ни был серебристый шар, он удивительно неприметно смотрелся на фоне тянувшихся без конца призрачных развалин. И все-таки в нем угадывалось скрытое оживление, обманчивая неподвижность, которая вскоре стала привлекать внимание, и он будто выступил вперед. Тяжесть этой махины могла раздавить камень – приземлившись, она пробила кратер в незыблемо твердом плато, подступавшем прямо к окраинам мертвой столицы, и теперь он служил ей опорой.

Керль уставился на странных двуногих существ, группками стоявших у ярко освещенного отверстия, зиявшего в основании корабля. Горло пересохло, требуя немедленного насыщения; сознание затмил первобытный инстинкт – рвануть вперед, яростно атаковать и растерзать этих слабеньких, беспомощных на вид созданий, от которых расходились вибрации ида. Но не успел он послать мышцам электрический импульс, как этот дикий порыв поглотила дымка воспоминаний. Память принесла с собой страх – он заструился по нервам, отравляя источники сил кислотой безволия. Он успел заметить, что создания чем-то закрывали настоящие тела – прозрачный переливчатый материал вспыхивал в солнечных лучах странными слепящими бликами. Тут же всплыли другие, полузабытые дни. Дни, когда билось могучее сердце лежащего внизу города, когда он дышал величием прежних времен – но не прошло и ста лет, как огонь орудий обратил былую славу в пепел. Те, кто стрелял, думали только об одном: выжившие завладеют запасами ида, которые таяли уже тогда. Именно память об их оружии удержала его на месте, захлестнув разум волной ужаса. Он живо представил, как его разрывает металлической дробью, как опаляет жгучим пламенем.

И тут его озарило – он догадался, зачем здесь эти существа. Керль только сейчас понял, что это научная экспедиция с другой звезды. Древние керли задумывались о полетах в космос, но беда настигла их слишком быстро, и этому замыслу не суждено было осуществиться. Ученые будут исследовать, а не разорять. Ученые – те еще безумцы. Догадка придала ему смелости, и он вышел из укрытия. И сразу увидел, что его заметили. Существа обернулись и уставились на него. Одно из них, самое маленькое, вытащило из футляра блестящий металлический прут и небрежно зажало в ладони. Керль отпрянул – движение заставило его вздрогнуть всем телом, – но отступать было поздно.

Хэл Мортон, капитан экспедиции, услышал смешок Грегори Кента – нервное бульканье, которое низенький химик издавал всякий раз, как оказывался в растерянности. Мортон заметил, как его пальцы сжали тонкий металитовый ствол.

– Не стал бы я рисковать, когда противник такого размера, – проворчал Кент.

Тогда Мортон не удержался и тоже хохотнул – по рации эхом прокатился его низкий голос.

– Грегори, – он хмыкнул, – это одна из причин, по которой мы взяли вас в эту экспедицию. Кто, как не вы, укажет на все риски!

Еще один смешок растаял в тишине. Глядя, как монстр идет к ним по черному плоскогорью, Мортон инстинктивно двинулся навстречу – до тех пор, пока не оказался на пару шагов впереди остальных. Его атлетическое тело обтягивал скафандр из прозрачного металита. Рация доносила до его ушей разговоры команды:

– Не хотел бы я повстречать этого котенка в темном переулке…

– Глупости. Без сомнения, это разумное существо. Может, даже господствующей расы.

– А выглядит всего-то как большая кошка – ну, забудем про щупальца, растущие из лопаток, и сделаем поправку на эти жуткие передние лапищи.

– Такое телосложение, – Мортон узнал голос психолога Зиделя, – свидетельствует о том, что с окружающей средой оно взаимодействует скорее как животное, не наделенное разумом. С другой стороны, необычно, что оно подошло к нам, – это поведение было бы характерно не для зверя, а для создания, способного додуматься, кто мы такие. Обратите внимание, какие у него скованные движения. Это признак осторожности – вероятно, оно испытывает страх, сознавая, что мы вооружены. Вот бы взглянуть поближе на эти щупальца! Увидев, что они сужаются к концу, и отростки, как пальцы, способны сознательно удерживать предметы, мы смогли бы прийти к бесспорному заключению: перед нами потомок обитателей этого города. Если нам удастся наладить контакт, это будет огромным подспорьем – хотя, судя по многим признакам, его сознание деградировало вплоть до первобытного.

Керль остановился еще в десяти футах от первого существа. Близость ида была настолько мучительна, что мысли метались на грани хаоса. Лапы будто бы обдавало жидким огнем, тело рокотало, охваченное чистым желанием, и даже глаза подернулись поволокой.

Люди подошли ближе – все, кроме маленького человечка с блестящим прутом в руках. Керль увидел, что они разглядывают его с нескрываемым любопытством. Они шевелили губами, и их голоса – монотонные ничего не значащие ритмы – отдавались в его вибриссах. Параллельно он уловил волны на другой, более высокой частоте – той, на которой он привык общаться, – но они только раздражали мозг механическими щелчками. Старательно демонстрируя дружелюбие, он передал свое имя при помощи вибрисс, в то