Олег Синицын - Магма Страница 51

– Хорошо.

Женя положил трубку. Уолкер что-то накопал, он говорил об этом утром. Что же это? Женя не сомневался, что вскоре узнает. Он надел новую рубашку, пиджак и завязал галстук Когда он заканчивал застегивать запонки, телефон зазвонил вновь.

– Опять Уолкер со своими инструкциями, – проворчал Кузнецов. – Никак забыл что-то сказать. Он поднял трубку.

– Мсье Кузнецов?

Женя похолодел. Это был совсем не Уолкер. Он узнал этот голос.

– Граф Бисбрук?

– Двое суток, данные мною, прошли. Вы отдадите мне Иттлу и «солнце»?

– Мой ответ я показал вам еще в баре.

– Что ж, пеняйте на себя! – В трубке раздались короткие гудки.

Женя не помнил, как спустился в номер Уолкера в сопровождении агента. Уолкер стоял к нему спиной и завязывал галстук. Перед ним на кровати лежало еще штук двадцать.

– Мне звонил Бисбрук, – рассказал Женя. – Он вновь угрожал мне.

– Не волнуйтесь.

– Как мне не волноваться! – взорвался Кузнецов. – Речь идет о моей жизни!

– Я в тридцатый раз пытаюсь объяснить, что здесь вы в безопасности. – Уолкеру не понравился галстук, и, развязав, он отложил его в сторону. Затем выбрал другой. Женя видел отражение Уолкера в зеркале. По мнению Кузнецова, этот галстук еще меньше подходил к костюму, чем предыдущий

– Кто-то сжег вентиляционную решетку у меня в ванной, – произнес Кузнецов.

– Что? – Уолкер повернулся к нему. Да, галстук не подходил к костюму. – Что вы сказали?

– Кто-то сжег вентиляционную решетку у меня в ванной, – повторил Кузнецов, тщательно расставляя слова, словно объясняя ребенку.

– Когда это случилось?

– Не могу сказать. Я обнаружил сегодня днем. Но почему это так вас удивило?

Уолкер с сожалением посмотрел на свое отражение в зеркале и развязал галстук.

– При обследовании лаборатории Фишера в Блюмин-гтоне короб вытяжной вентиляции был сильно поврежден воздействием высокой температуры. Мы тогда не могли понять, что явилось причиной. Но если и вы нашли у себя похожее... -Уолкер запнулся, пытаясь поточнее выразить мысль.

– Если и в моем номере произошел похожий случай, – продолжил за него Женя, – значит, эти два события связаны и мне угрожает опасность?

– Нужно усилить наблюдение, – произнес Уолкер. – Совпадения быть не может. Что бы это ни было, убийца поблизости.

– Он что, пробрался в мой номер, пока я спал, и сжег вентиляционную решетку? – испуганно произнес Кузне­цов.

Уолкер снова повернулся к нему.

– Мы определим, кто это сделал. В коридорах гостиницы мы расставили видеокамеры. На пленке будет видно, кто заходил в ваш номер.

– Но куда же смотрела охрана? – задал справедливый вопрос Кузнецов.

– Тут надо тщательно разобраться. Вероятно, этот случай даст ответ на вопрос – как же преступник собирается совершить преступление.

Уолкер достал из кармана мобильный телефон и отдал распоряжение провести обследование номера Кузнецова. Закончив говорить, он спрятал телефон и обратился к Жене:

– Вы снова пойдете в ресторан с Элен. Тем временем ваш номер осмотрят.

– В ресторане мне будет угрожать опасность.

– Я сказал, что вы пойдете в ресторан! – отрезал Уолкер так, что у Кузнецова пропала всякая охота спорить. – У меня есть сведения относительно имени Мдраг, графа Бисбрука и его поместья.

Женя опустился в кресло. Информация была не просто новой, она была очень даже интересной.

– Как вам это удалось?

– В библиотеке Конгресса Соединенных Штатов обширная информация. – Он говорил, завязывая новый гал­стук. – Имени Мдраг не существует в картотеках и базах данных. Поэтому я стал исследовать все связи графа Бисбрука, пытаясь отыскать Мдрага в числе потенциальных знакомых. Это также оказалось безрезультатно Зато я узнал всю историю семьи Бисбруков. Это оказалось очень даже забавным. Бисбруки вышли из Германии, это были простые торговцы текстилем.

– Простые торговцы? Без титула? – удивился Кузнецов.

– Вот именно, без титула! Титул графа в 1899 году купил дед Ганса Бисбрука. Незадолго до Первой мировой войны они перебрались в Бельгию, где купили поместье в Герардс-бергене. То самое, где сейчас живет Ганс Бисбрук.

Кузнецов впервые слышал имя графа – Ганс. Бисбрук, казавшийся ему каким-то властным аристократическим монстром, сразу превратился в приземленного человека, имеющего простое немецкое имя и короткую графскую родословную.

– Так вот, поместье они купили у некоего Гильяма Лиама вместе с богатой коллекцией книг, картин и скульптур.

– Это невозможно! – вырвалось у Кузнецова.

– Что невозможно? – спросил Уолкер.

– Нет, ничего, – ответил Женя. Уолкер помолчал, затянул узел галстука и сказал:

– Вы находились в усадьбе и видели эту коллекцию. Она слишком богата, чтобы ее можно было продать! Ведь вы подумали об этом?

Уолкер был проницателен. Недаром он работал в ФБР.

Именно об этом и подумал Кузнецов.

– Вы даже не представляете, насколько она богата! – произнес Женя, – В книгах там собрана история всего мира, а картины и статуи настолько уникальны, что каждая может оказаться новой Моной Лизой или Венерой Милосской. Поверьте мне, мой отец был историком!

Правая бровь Уолкера поднялась вверх. Так он показывал удивление.

– Газеты в то время писали, что коллекция Гильяма Лиама богата. В свете богатства этой коллекции интересны хозяева усадьбы. Кто они? Усадьба была построена в 1765 году герцогом Мариком Лиамом. После его смерти в 1780 году она перешла к его сыну Даниелу Лиаму. Далее владельцами являлись потомки соответственно: Роальф, Адольф и последний – Гильям . Сведений об этой семье практически не сохранилось, имеются лишь слухи об огромной коллекции ценностей, собранных неизвестно где и как. Марик Лиам имел титул герцога и появлялся при дворе наместника Бельгии, но чем занимались его потомки – неизвестно. Продав имение, Гильям Лиам растворился во времени. Больше упоминаний о нем не имеется.

– Да, интересно. Я полагал, что Бисбруки – древний род. Однако мне не давала покоя буква "М" повсюду в особняке. Доктор Граббс предположила, что это первая буква фамилии архитектора, но теперь понятно, что это первая буква имени первого хозяина усадьбы – Марика. Такая же буква, кстати, имеется и в оформлении Королевского музея истории в Брюсселе. Вероятно, Марик являлся основателем музея.

– Что во всем этом связано с именем Мдраг, на ваш взгляд? – словно учитель спросил Уолкер.

– Первые буквы имен владельцев усадьбы в Герардс-бергене – Марика, Даниела, Роальфа, Адольфа и Гильяма – образуют имя. Имя это – Мдраг, – без размышлений ответил Кузнецов.