Андрей Шевченко - Герои должны умирать Страница 51

– Только посещение? – с невинным видом спросил Сидас.

– Да, перед ужином посещение закончится, – хмыкнул капитан и вновь посмотрел на коммуникатор. – Шумский, Зорин верёвку проглотил, что ли? Сходи, поторопи его.

Грегу не терпелось осмотреть местные достопримечательности, а потому он не сходил, а сбегал до сорок шестого кубрика. Он толкнул дверь и сказал:

– Пётр, выходи быстрее, капитан начинает нервно теребить кобуру.

Зорин на шутку не отреагировал.

– Э-эй! Ты там жив? – Грег легонько постучал в дверь туалета.

Ответом ему было молчание. Грег кашлянул и толкнул дверь – глазам его предстал гигиенический прибор белого цвета. Зорина видно не было. Грег задумчиво осмотрел небольшую комнату – самой разумной мыслью была о том, что Пётр уже ушёл, но разминулся с Шумским где-то в коридоре. Порешив на том, Грег отправился в холл, но Зорина там по-прежнему не было. Он остановился, а вопрошающий взгляд капитана Клина вперился в него.

От необходимости что-либо придумывать Грега избавило появление рядового Зорина. Пётр вошёл в холл не из общего коридора, а из главного входа, отыскал глазами Грега, погрозил ему кулаком, покрутил пальцем у виска и только потом попросил у Клина присоединиться к группе. Капитан буркнул что-то отдалённо напоминающее разрешение и повёл солдат в штаб.

По пути Грег осведомился у Петра:

– И что означали те некультурные жесты?

– То и означали, что если у тебя не все дома, то за такие шутки в ухо схлопотать можно!

Грег даже остановился.

– За какие шутки? – искренне удивился он.

– А кто дверь закрыл?

– Какую дверь? – продолжал недоумевать Грег.

– В кубрик сорок шесть, шутник! Я выйти хотел, толкнул дверь, а она закрыта. Я как-то сразу понял, что это твоих рук дело. Но меня так просто не возьмёшь…

– Погоди, Петь, я дверь не запирал. Чёрт, да, по-моему, на ней даже замка нет!

В глазах Петра промелькнула тень сомнения, но он буркнул:

– И всё-таки дверь была закрыта. Я толкнул – не открывается. Ломать уж не стал – в первый же день неудобно как-то… Но меня так просто не возьмёшь – я в окно вылез и здание обошёл.

Грега вдруг осенило, и он беззвучно рассмеялся. Глядя на его довольную физиономию, Пётр окончательно убедился, что дурацкая шутка – это дело рук Шумского.

– Петь, – прерывающимся от смеха голосом сказал Грег, – дверь в номер открывается внутрь.

Зорин замедлил шаг, сложил "два и два" и рот его расплылся в широкой улыбке.

– Ты хочешь сказать…

– Ты пытался открыть дверь в другую сторону.

Капитан Клин услышал из арьергарда странные кудахчущие звуки, обернулся и увидел Шумского и Зорина, согнувшихся буквально пополам. Они тыкали друг в друга пальцами, при этом разражаясь новыми взрывами смеха.

– Вот же повезло заполучить двух умалишённых, – пробормотал он вполголоса, и крикнул: – Шумский, Зорин, не отставать!

Эти двое собрались с силами и догнали товарищей, но периодически до капитана доносились их приглушённые смешки. Клин провёл новичков в штаб, где каждый из них был усажен в биометрическое кресло. Кресло содержало неимоверное количество датчиков, которые записывали все параметры человеческого организма: от сетчатки глаз до индивидуальной ментальной ауры.

– Поздравляю, с этого момента вы полноправные бойцы роты "Вихрь", – сказал Клин, когда последний из тринадцати поднялся с кресла. – Ваши данные будут обработаны и отправлены в сервера штаба округа. С этой минуты жалование каждого из вас составляет семьсот кредиток. Плюс за участие в боевых операция, плюс сложные условия службы…

Новые бойцы роты "Вихрь" оживлённо зашептались. Капитан сделал паузу и, усмехнувшись, продолжил:

– … и минус штрафы. А поскольку вы многого не знаете, штрафы на вас будут сыпаться, как из рога изобилия.

– Откуда? – послышался вопрос.

– Неважно, – отмахнулся Клин. – Запомните, что система штрафов не направлена против кого-то конкретно из вас. Это просто способ призвать нарушителя к порядку. Так что, как говорится, ничего личного. Да, кстати о личном. У нас принято обращаться друг к другу по именам, невзирая на звания и должности. Ротный считает, что это сплачивает коллектив, и я с этим согласен. Одна поправка: обращаться друг к другу по уставу обязательно в присутствии посторонних, во время несения боевого дежурства, на тренировках, на занятиях в учебных классах и на полигонах.

Грег, уже слышавший подобное лично от ротного, не удивился, остальные озадаченно переваривали информацию. Наконец, кто-то не выдержал:

– То есть, когда к вам можно обращаться по имени?

– Когда мы находимся в "свободном полёте". Отдыхаем, то есть. Правда, отдыхать вам придётся нечасто, особенно в первое время. Так вот, в свободное время можете обращаться ко мне "на ты" и по имени. Меня зовут Георг, фамилию уже знаете, Клин, – тут капитан сделал суровое лицо. – И чтобы я не слышал от вас Жора, Гога или Гоша. Никакой фамильярности! Понятно?

– Так точно! – послышался хор голосов.

– Сейчас я покажу вам санчасть, затем идём в столовую… В обычное время нас обслуживают штатные доктора, но сейчас рота в полном составе на задании, так что, в санчасти вас лечить будет господин Гиппократ, он же – роботизированный универсальный медицинский комплекс. Что же касается поваров, то они у нас отсутствуют. Поэтому…

Что "поэтому" никто не узнал, потому что едва они подошли к дверям санчасти, как послышался вопль:

– Жора, чтоб я так жил! Мог бы и раньше меня проведать. Совсем ты позабыл старину Гиппо.

Капитан Клин густо покраснел, среди новичков послышались смешки.

– Ну, братья-админы, попляшете вы у меня, когда вернётесь, – проворчал он и пояснил: – Это или Ван-Вейс, или Кристиан заложили в Гиппократа одухотворённую программу – ни один из них не признался. Но точно их работа. Приедут, голову отверну.

– Не надо отворачивать голову, мне хватит и сотрясения мозга, – послышался другой голос из недр санчасти, и на пороге появился худющий рыжеволосый парень, на голове которого была надета медицинская шапочка с множеством мигающих датчиков.

– Серж, а ты почему не улетел? – удивился капитан внезапному появлению парня.

– Жора, а ты не видишь, что у меня с рабочим инструментом? – вопросом на вопрос ответил рыжий, показывая себе на голову.

– Гм, – капитан напустил на себя суровый вид, – рядовой Ван-Вейс, доложите по форме.

Рыжеволосый широко ухмыльнулся и встал по стойке "очень смирно".

– Господина капитана, докладываю ситуацию по форме: день-два обратно я был упаден и повреждён головой о покрытие спортивной площадки. Капитана Сенегаль была огорчёна неимоверно и приказала посетить медицинский комплекс.