Василий Бережной - Сенсация на Марсе (сборник) Страница 52

Уранос дошел до середины зала, время от времени поднося левую руку к лицу. Никифор не спеша двигался вдоль стены, рассматривая нагромождения какой-то аппаратуры, тянувшиеся на несколько десятков метров. Это был хаос форм и цветов черные усеченные пирамиды, переходившие в длинные красные цилиндры, синие кубы с какими-то голубыми наростами, всякого рода призмы, многогранники, прозрачные, словно стеклянные, огромные и совсем маленькие… Каково их назначение? Кто и когда смонтировал все это здесь? Ведь человеческая цивилизация не знает об этих таинственных установках. Интересно, действуют они сейчас или остановились?

Вопросы, вопросы… У Никифора от них даже немного закружилась голова.

И неожиданно включилось и заработало на полную мощность воображение, и предстали яркие, как будто бы вполне реальные, хотя и отрывочные, хаотические, картины.

…Древняя цивилизация зеленой, теплой Антарктиды. Энергетическая станция. Затем катаклизм — то ли Луна приблизилась, то ли какое-то другое небесное тело, но изменился наклон земной оси, и континент начал замерзать.

…Обсерватория пришельцев из космоса. Может быть, отсюда они на протяжении тысячелетий изучают Землю. Считают нецелесообразным вступать в контакт с землянами, их интересуют не они, а планета.

…Генератор магнитного поля. Сконструировали его, быть может, те, кто оставил колонну из чистого железа в Индии…

Никифор внимательно посмотрел на голубоватое «веретено». Да… От догадки у него мурашки пробежали по спине. А что, если это кабина космического корабля, который называется Землей? А почему бы и нет? Высокоцивилизованные мыслящие существа могли отправиться со своего «аварийного» светила на другую, стационарную, уравновешенную звезду и причалить к Солнцу. На этой орбите была Луна, она отступила, став спутником…

Ярковой представил себе, что произойдет, если он сейчас ну, скажем, через час, оповестит весь мир о своем открытии! Посмотрим еще, какая судьба ждет Антарктиду! Э, здесь нужно осторожно! А то: «Растопить лед!» Ведь, может быть, этот лед…

— Генрих!

Уранос двигался к нему мелкими шажками — совсем мизерный в этом богатырском просторе.

— Послушай, что ты думаешь обо всем этом?

Желтоватые глаза Ураноса сверкнули:

— А ты?

— Я полагаю, что это… двигательный агрегат планеты.

— Я в этом убежден, — торжественно произнес Уранос, и лицо его передернулось. — Модель Галактики, приборы космической навигации, разнообразные обсерватории. Это — главный зал, по всей вероятности, пульт управления…

Уранос придирчиво осмотрел панель, наклонился, словно принюхиваясь. Достал из кармана черный цилиндрик и навел на мозаику. Он вел себя так, точно рядом с ним никого не было. Какой самоуверенный субъект!..

— Что это? — Никифор кивнул на цилиндрик.

— Телефото, — не оборачиваясь, сказал Уранос.

«Ну, фото так фото… — подумал Ярковой. — Ах, телефото? Куда же он передает?»

— Зачем так спешить? Вот поднимемся в институт, сообщим…

Уранос, глянув на свою пластинку, прикоснулся к чему-то на панели, и мгновенно засветилась мозаика светом. Вспыхнула звездочка и в «Галактике». Никифор заметил освещенный ею темный шарик (возможно, Солнце и Земля), какое-то мгновенье зачарованно смотрел на мигающий свет, затем вдруг встрепенулся, словно пробудился ото сна:

— А зачем включать?! — Одним прыжком очутился между панелью и Ураносом, оттолкнул его грудью. — Не смей притрагиваться! — И уже примирительно добавил: — Нельзя же так легкомысленно!

— Я все это понимаю, — сдержанно ответил Уранос. — Я ведь только хотел проверить питание.

— А я считаю: никакого вмешательства, — сказал Никифор как можно тверже. — Оповестим Международный Совет, прибудут ученые эксперты…

— Неужели тебе не хочется самому встать к пульту управления?

— Нет, не хочется.

— Ты ведь Никифор Ярковой!

— Ну и что?

— Где же твой безудержный порыв? Неутомимая жажда открытий? Ты ведь совсем не такой, как миллиарды серых субъектов, населяющих Землю. Тебя оскорбили, выбросили за борт, а ты… не хочешь одним движением пальца покончить со всеми этими земными проблемами?

— Что с тобой?

— Мы считали тебя интересным объектом…

— Кто это «мы»?

— Теперь могу сказать. Мы — инопланетяне.

— Что ты городишь?

— Тебе повезло, Никифор, ты скоро увидишь высшую цивилизацию.

— Неуместные шутки! Хватит, пойдем отсюда!

«Неужели это может быть? — стучало в голове. — Откуда же они, эти инопланетяне? Да нет, наверно, он просто шиз. Увидел это все — и сдвинулся по фазе».

— За нами миллионы парсеков, годы неутомимой охоты за Землей, — продолжал Уранос, — и теперь, имея в руках мощный магнитный генератор, я упущу момент? Нет, это ты шутишь, или, как у вас говорят, валяешь дурака. А я уже получил точные указания с орбиты.

Ярковой увидел по его желтоватым глазам — правда! На Землю прокрался страшный, смертельно опасный враг.

— Послушай, Ярковой, давай договоримся. Мы давно следим за тобой. Откровенно говоря, я надеялся, что ты будешь добиваться этой куклы Клары. Ах, какое же занудство земная любовь! Какой примитив — двойственность человеческих существ мужчина, женщина! Я вынужден был играть роль одного из вас… Но теперь — точка! Не подходи! Будешь лояльным — сохраню тебе жизнь, тебе и твоей Вере. И не потому, что мы сентиментальны, а потому, что ты помог нам выполнить великую миссию. И для зоологического музея…

— Будь ты проклят со своей миссией! — крикнул Никифор и неожиданно ухнул Ураноса кулаком в живот.

Уранос скорчился, всхлипнул и упал лицом на пол. Никифор навалился на него, мог бы раздавить, как муху, но сдержался. Достаточно того, что обезвредил. Теперь надо препроводить в Международный Совет. Ведь над человечеством нависла угроза…

Уранос лежал пластом и не шевелился.

«Еще в ящик сыграет, — подумал Никифор и встал. — А кровь у него… неужели зеленая?» Уранос, вздыхая от боли, перевернулся на спину. Теперь сомненья не было — кровь у него зеленая. И лицо у него позеленело, стало как маска.

— Ну, будешь еще? — все еще тяжело дыша, произнес Никифор. — Вставай, пошли.

Подал ему руку, помог встать. Только теперь заметил: рука у Ураноса — четырехпалая, пальцы нервно подергиваются. Пока шли к пролому, Уранос еле волочил ноги.

— Скажи, почему же вы, инопланетяне, так агрессивно настроены против нас? — спросил Никифор. — Почему не явились честно, открыто, как гости?

— Все равно не поймешь. «Честность», «братство» — примитивные понятия, выработанные глупейшей земной этикой. Борьба, непрерывная, беспощадная, — это Закон Космоса!