Дмитрий Кружевский - Бродяга Страница 53

Приветственно махнув рукой сидевшей в одном из кресел женщине и указав Соболеву глазами на пустующее, Малышев быстрым шагом прошел внутрь кольца, которое при соприкосновении с его телом замерцало зеленым светом.

– Ну что, начнем потихоньку, – сказал он, обращаясь к самому себе. – Дана, дай сигнал.

Женщина коротко кивнула и, нагнувшись к пульту, пробежалась по нему пальцами. При этом из кресла вытянулись тонкие жгуты нейродатчиков и метнулись в ее сторону, сливаясь с тканью обтягивающего ее тело сенсоркомба, а на экране появилось изображение «врат». В то же время над взлетным полем бывшего космопорта разнесся громогласный голос:

– Внимание всему персоналу, до начала прокола десять минут, всем срочно покинуть зону перехода.

Работающие в ангаре люди спешно принялись заканчивать свою работу и, отложив инструменты, торопливо направлялись к выходу. Вслед за ними потянулись и некоторые киборги. Тем не менее, к удивлению Соболева, никто из рабочих далеко не уходил. Большинство лишь зашло за пирамиды излучателей и осталось стоять там, переговариваясь и с интересом наблюдая за происходящим. Антон бросил быстрый взгляд на Малышева, но тот был абсолютно спокоен.

– Тридцать секунд до начала прокола, начинаю обратный отчет…

Андрей, все это время молча стоявший на своем месте скрестив руки на груди, встрепенулся и провел ладонью над окружавшим его зеленым кольцом. Повинуясь резким движениям его руки, оно разделилось на несколько частей, каждая из которых засверкала разноцветными огоньками пиктограмм. Теперь со стороны Малышев был похож на Юпитер с его множеством спутников, роль которых здесь исполняли плавающие вокруг него мерцающие разноцветными огнями плазмопласты пультов управления.

Изображение «врат» на экране подернулось голубоватой дымкой, и вдруг в воздухе между пластинами возникла ярко-желтая точка.

– Есть пробой, Андрей Львович, связь с приемником установлена, начинаю стабилизацию канала.

Малышев бросил взгляд на свою помощницу и, коротко кивнув, принялся манипулировать с кружащими вокруг него пультами, передвигая их с места на место, словно причудливую головоломку.

Желтая точка резко набрала яркость и уже походила на маленькое солнышко, заставляя находящихся в ангаре людей невольно щуриться. Ее резкое исчезновение стало для Антона полной неожиданностью. Он даже сперва подумал, что что-то пошло не так, пока невидимая камера не сменила ракурс, направив свой объектив прямо на «врата».

Залитая пенобетоном площадка, огороженная по периметру невысокой металлической оградой. Прямо за ней уходящая к самому горизонту равнина, покрытая высокой темно-зеленой травой. Вдали виднеются какие-то строения. Создавалось такое впечатление, что какой-то неведомый шутник загнал между пластинами «врат» голопроекцию.

– Есть пространственная развертка.

Камера вновь сместилась. Некоторые из оставшихся в ангаре людей обнимались, хлопая друг друга по спинам и плечам, радостно пожимая руки, другие что-то бурно обсуждали – было заметно, что по другую сторону экрана царит праздничное настроение.

Соболев поднялся из кресла и подошел к Андрею.

– Думаю, тебя можно поздравить.

– Пока рано, вот откатаем полностью программу, тогда можешь поздравлять.

Антон понимающе кивнул и пару мгновений всматривался в раскинувшийся по другую сторону портала пейзаж, затем спросил:

– А что это за планета?

– Это Дальняя. Пятая планета системы А324У дельты Бригса. Находится в девяноста двух парсеках от Земли. Независимая колония, – ответила вместо Малышева его помощница, бросив на Антона быстрый взгляд и сверкнув на миг белозубой улыбкой.

– Ого, прилично, – присвистнул тот. – И сколько же на это надо энергии?

– Порядочно, мой друг, порядочно. – Андрей скользнул взглядом по висевшим перед ним небольшим мониторам. – Грубо говоря, затраты на этот пробой соизмеримы с количеством энергии, выработанной реактором корабля на полет до нее. Так что тут выигрышей никаких, но время… Обычный космолет в подпространстве будет идти до Дальней около месяца. Корабль с прокольником, конечно, сделает это почти мгновенно, но ты знаешь его минусы – обычный человек внефазовый переход не переживет. Плюс для его полета в точке назначения нужен специальный «финиш-фиксатор», к тому же кораблю еще и сесть надо, а на это тоже уйдет пара часов, зато я…

– А ты можешь преодолеть это одним шагом, – закончил за него Антон.

– Вот именно, – улыбнулся Малышев, не отводя глаз от поступающих на экраны показаний датчиков. Он поднес руку к виску, и оттуда по его щеке стек тоненький усик микрофона.

– Василий, повысь напругу на тройке, пошел провал в синусоиде, и давай уже продолжать.

– Пять минут, пробой стабилен, – разнесся над площадкой громовой голос. – Всем внимание, начинаем фазу два.

– Фаза два?

– Переправка грузов, – пояснил Андрей, пододвигая ближе один из плавающих в воздухе пультов и пробегая по нему пальцами. – Колонисты как раз нуждаются кое в каких запчастях на сельхозтехнику, ну и так, по мелочам. Корабли-то к ним редко ходят, да и дорого все обходится, а тут и людям поможем, и проверим заодно.

– Разумно, – кивнул Антон. – Кстати, там защита, надеюсь, не хуже, чем здесь?

– Точно такая же, – рассеянно ответил Малышев, а его рука вновь скользнула к виску. – Андре, синхронизатор идет вразнос, включай резерв, иначе не удержим.

– Что-то не так? – спросил Соболев, с беспокойством смотря на неожиданно нахмурившегося друга.

– Пока не знаю, раньше такого не было. Такое впечатление, что линия пробоя дрожит.

– Это как?

– Потом объясню, – бросил в ответ Малышев, вновь принявшись «играть» пультами, и Антон, поняв, что не стоит мешать другу лишними расспросами, вернулся на свое место.

Меж тем к «вратам» подплыла грузовая гравиоплатформа с установленными на ней контейнерами и медленно «протиснулась» между пластинами. Антон невольно напрягся, ожидая всего, чего угодно, от обычной вспышки света до пространственных искажений, однако ничего подобного не произошло – переход прошел совершенно буднично. Такое впечатление, что платформа просто перелетела в соседнее помещение, а не пересекла почти сотню парсек. Вслед за первой платформой к «вратам» направилась вторая, затем третья, и каждый раз Антон невольно ожидал какого-нибудь светопреставления, но все шло гладко. Лишь вид нервно кусающего губы Андрея, угрюмо наблюдавшего за происходящим на экране, говорил, что на самом деле все далеко не так радужно. Руки Малышева то и дело скользили от пульта к пульту, заставляя те в ответ вспыхивать чередой разноцветных огоньков.