Саймон Грин - Охотник за смертью: Судьба Страница 53

Позади с глухим стуком затворилась дверь. Диана обернулась. Ложный Оуэн стоял прямо у нее за спиной. Диана схватила его за грудки, оторвала от пола и прижала к закрытой двери. Вытаращив глаза, бедняга беспомощно затрепыхался в ее крепкой хватке.

— А ну, выкладывай, — прохрипела она, — зачем ты завел меня в пыточную камеру? Сознавайся, или я прикончу тебя на месте!

— Она не настоящая! Она не настоящая! — выдавил из себя ложный Оуэн. — Право же, милочка, расслабься и не принимай все так близко к сердцу. Это такая же пыточная камера, как я — Охотник за Смертью. Здесь развлекаются клиенты... скажем так, с особыми вкусами и пристрастиями.

Диана отпустила его и, глядя исподлобья, спросила:

— И что, люди платят за это деньги?

— Некоторые платят, и неплохо. Всегда находятся те, кому нравится страдать. «Or vice versa», как говорили латиняне, — «Или наоборот». Да, «лишь тот, кто причиняет боль, дарить способен наслажденье». Рядом находится мастерская трансформации, так что, если кто-то проявит... избыточный энтузиазм, все телесные повреждения будут устранены.

— А почему тот, кто назначил мне встречу, выбрал такое место?

— Может быть, потому что это — наиболее безопасная и закрытая для чужих часть дома. Можно мне уйти, а? Я бы предпочел пойти куда-нибудь и переодеть брюки, пока пятно не впиталось.

— Да, — произнес мягкий, вкрадчивый голос. — Можешь идти. Я призову тебя, если ты понадобишься мне снова.

Оба, и Диана и поддельный Оуэн, торопливо огляделись по сторонам. Казалось, что голос исходит отовсюду одновременно. Звук был неприятный, мрачный, как смерть, липкий, как слизь, омерзительно скользкий, как живая тварь, раздавленная стальным сапогом. Диана почувствовала, как сердце забилось у нее в груди. Последний раз она слышала подобный голос, когда содержалась в бункере № 9 Логова Большого Червя и Большой Червь вел свою дьявольскую игру с ее сознанием. Ее охватило желание броситься наутек. Но едва эта мысль пришла ей в голову, раздался стук двери: это выбежал наружу двойник Охотника за Смертью. Усилием воли Диана собрала свои мысли и чувства, позволив некоторым чертам Дженни Психо подняться на поверхность сознания. В таком месте нельзя быть слабым.

— Кто ты? Где ты?

— Прямо здесь, — прозвучал голос, и показалось, будто железные гвозди вошли в податливую плоть. — Прости мое нежелание раскрыть себя, но в последнее время так трудно понять, кому можно доверять. Каждый может оказаться агентом Матер Мунди, всякий может быть замаскированным убийцей.

— У меня та же проблема, — ответила Диана. — Ладно, скрываешься, так скрывайся. Скажи тогда, почему мы встречаемся именно здесь?

— Потому что это лучшее место, где можно укрыться. Приоткрой чуть-чуть свои мысли, Диана, и вдохни аромат цветов страсти, которые расцветают здесь столь пышно.

— Черта с два! — не размышляя, ответила Диана. — Мои щиты подняты и останутся поднятыми. Это опасное место. Слишком много эмоций льется со всех сторон. Экстрасенс может захлебнуться ими и утонуть.

— Очень предусмотрительно, моя дорогая. Страсти высвобождаются, когда реальность уступает личным фантазиям. В «Доме Радости» позволено все. Все чувства, все ощущения или, во всяком случае, их идеальные копии доступны любому, кто готов платить. Самые буйные фантазии здесь обычное дело, а страсти разгораются и затухают, словно приливы и отливы. Лучшего места, чтобы прятаться, таким, как я и ты, не найти. Даже Матер Мунди не может пронзить мысленным взором вихрь реальных и поддельных эмоций, рождаемых «Домом Радости». Только здесь, где осуществляются самые темные желания человеческого сердца, осторожный и осмотрительный ум может оставаться сокрытым практически вечно. Я живу здесь очень долго, возможно, десятилетия, а может быть, и века, трудно сказать. Живу, укрытый от бурь и забытый миром.

— Ну так и укрывался бы дальше. Зачем ты вступил в контакт со мной? — спросила Диана. — Зачем вызвал меня сюда?

— Дело в том, что я боюсь, — тихо ответил страшный голос. — Ты тревожишь то, что лучше оставить в покое, пробуждаешь то, что погребено в мрачных, забытых подземельях истории. Мне ведома правда о Матер Мунди, и именно это ужасное знание вынудило меняскрываться. Воистину лучше подобно крысе таиться в подвале, нежели разгневать Матерь Всего Мира. Ты не имеешь представления о том, чему ты бросаешь вызов.

— Ну так просвети меня. А заодно покажись. Я притащилась сюда не для того, чтобы слушать голос, звучащий в моей голове. Меня тебе нечего бояться.

— О, но я боюсь, боюсь. Ты не представляешь, во что мне пришлось превратиться, чтобы выжить. Некогда я был человеком, как и ты. Вестником Матер Мунди, ее воплощенной сущностью. Я считал себя избранником, призванным спасти всех экстрасенсов. Но мне, как и тебе, пришлось сойти с ума, чтобы не дать чужому безумию овладеть собой и уничтожить себя. Я выжил, хотя многие другие умерли. И тогда, так же как и ты, я возжелал познать истинную природу того, что коснулось меня и изменило навсегда. Мне удалось найти ответ. Только вот ни счастья, ни мудрости это не принесло. Сымитировав собственную смерть, я неведомо когда поселился здесь, и теперь мне отсюда уже не уйти. Поначалу бурливших в этом месте страстей и эмоций было достаточно, чтобы укрыть меня. Но спустя некоторое время... их стало не хватать. Поддавшись искушению, я вкусил плод порока и лишился той малой благодати, которая со мной оставалась. С тех пор я не только укрываюсь в этом убежище, но и подпитываю себя чувственной энергией моих сладких жертв. Разумеется, не в ощутимом для них количестве, но так, чтобы ее хватило для поддержания моего существования. По законам природы мое бренное тело давно уже должно было умереть. Я убедил себя в том, что обязан остаться в живых и непременно дождаться кого-то вроде тебя. Кого-то, кому в отличие от меня хватит сил и отваги, чтобы противостоять Матер Мунди. Но, по праве сказать, я просто боялся умереть... не говоря уж о том, что избранный мною способ питания был сладок. .. Очень сладок. Меня зовут Варни. Узри же меня, и пусть то, чем я стал, будет для тебя предостережением.

Он снял защиту и предстал перед ней. Диану чуть не стошнило: она скривилась и лишь усилием воли заставила себя не отвернуться. Нечеловечески толстый, бледный, словно мертвец, с противоестественно яркими и пухлыми пунцовыми губами, одетый в черное тряпье, Варни сильно смахивал на гигантскую, раздувшуюся от высосанной крови пиявку.

На болезненном, мучнистом лице выделялись огромные, мрачные, немигающие глаза. На голове и руках были заметны следы гниения, а нос и вовсе провалился: на его месте посреди раздутого, как волдырь, лица зияла зловонная дыра. Перед ней стоял труп, подобие жизни в котором поддерживалось неестественными силами, поглощавшимися с нечеловеческой алчностью. Диана не удивилась, если бы узнала, что он спит в гробу.