Андрей Чертков - Миры Стругацких: Время учеников, XXI век. Важнейшее из искусств Страница 53

— Тойво, — вздохнул самозванец и, вдруг подскочив, встал навытяжку. — Абалкин Тойво Львович!

— Вольно, — отмахнулся Странник. — Так вот, Тойво, во избежание дальнейших утечек информации я, как руководитель экспедиции, принимаю решение включить тебя в число ее участников. Работать будешь наравне со всеми. Никаких поблажек. Станешь ныть — отправим на полярную базу. Там холодно и скучно. На Землю попадешь не раньше, чем мы здесь закончим. С твоей мамой, Майей Тойвовной Глумовой, я попрошу поговорить Атоса. Понятно тебе?

— Понятно! — ответил Тойво и, подумав, добавил: — Экселенц.

— Вопросы есть?

— Есть… — Тойво помялся. — Это правда, что когда-то вы… вы стреляли в моего отца?

Странник побледнел, вернее, побледнело его лицо, а острые уши и лысина, напротив, побагровели.

— КТО СКАЗАЛ ТЕБЕ ЭТУ ЧУШЬ?

— Я-а… я ч-читал, — с трудом выдавил из себя Тойво.

— Чтобы я больше не слышал об этом! — рявкнул Странник. — Ясно?

— Та-а-ак точно, Экселенц!

— Ступай! — велел тот. — И не смей называть меня Экселенцем!.. Младший координатор Гаал, введите юношу в курс дела и найдите ему работу. Мне не нужны бездельники на полигоне.

Рада перышком слетела с кресла:

— Слушаюсь, шеф!

— Только пусть сначала примет душ и как следует выспится. Напоминаю всем, что ночью внеплановый проход полигона.

— А сценарий, Павел Григорьевич? — спросил Мак. — Мы же вроде все отработали.

— Сценарий — Абалкина, — ответил Странник. — Не пропадать же добру. Еще вопросы?

— Уровень достоверности? — поинтересовался Зеф.

— Приближенный к боевой. Имперсонация максимально возможная.

— А мне можно участвовать? — подал голос Тойво.

— Нужно, — буркнул Странник. — Но пока отдыхайте… рядовой!

— Да я нисколечко… — начал было Тойво, но, получив от Рады чувствительный тычок в спину, вылетел за дверь кабинета руководителя экспедиции.

— Какой же я все-таки идиот! — проговорил Тойво, едва они снова оказались под полуденным небом. — Я-то ведь и вправду решил, что на Саракше взялись экранизировать «Жука в муравейнике».

— Думал, что раз в Стране Отцов однажды сняли «Обитаемый остров», — сказала Рада, — то почему бы им не заняться «Жуком», не так ли?

— Ага, — качнул светлым чубом Тойво. — Мне всегда хотелось побывать здесь, увидеть Голубую Змею, развалины Крепости, Последнюю Башню… Откуда мне было знать, что информация в БВИ — липа?

— Не липа, а деза, — поправила его девушка. — Дезинформация то есть. Разбрасывание камней по кустам. Потому-то и сценарий твой приняли. У нас, если по секрету, дефицит свежих сценариев…

— Слушай, — сказал Тойво, — а ты и вправду та самая Рада Гаал?

Рада расхохоталась:

— Скажешь тоже! Я действительно уроженка Страны Отцов, а остальное — плод авторского вымысла. Не хватало еще, чтобы все, что описано в романах, происходило на самом деле!

— Просто камень с души, — обрадовался Тойво. — Значит, ты не любишь Мака?

— Ростиславского, что ли?

— Ну да, легендарного Мака Сима!

— Нисколечко, — помотала стриженой головой Рада. — Мы с ним коллеги, друзья, но и только. Видишь ли, здесь у нас полигон. Мы готовим проникновение нашего резидента на территорию Островной империи. Для этого и существуют все эти декорации, которые довольно точно воспроизводят архитектуру укрепрайона на Южном архипелаге. Мы обыгрываем все мыслимые и немыслимые варианты развития событий, чтобы подготовить группу проникновения к любым неожиданностям. Ну и, разумеется, фиксируем все это, чтобы устраивать потом разбор полетов. Так что в каком-то смысле мы здесь действительно снимаем кино. Тебе нынче тоже довелось поучаствовать в одном… гм… эпизоде, хотя и не совсем добровольно. Злая шутка нашего великого Режиссера!

— Я так и не понял, кто здесь режиссер? Экселенц?

— Нет, милый мой Инозвездный Пришелец, не Экселенц — Щекн!

— Голован?!

— Да, голован Щекн — психократ и имперсонификатор высшего класса. Его задача — подсадка одной личности в другую. Возвратный метемпсихоз — временное переселение душ. Точнее, подселение… Эй, чего приуныл?

— Да так, — смутился Тойво. — Вспомнил солдата, который мечтал оказаться на Синем побережье и встретить там одну девушку.

— А разве он уже не встретил?

Тойво внимательно посмотрел в ее темные, как безлунные ночи Саракша, глаза и сказал:

— Встретил!

Вячеслав Рыбаков

СТАЖЕРЫ КАК ПРЕДЧУВСТВИЕ

Сцена 1. Инт. Режиссерская. День

— Да не буду я пидора играть!

— Ты какие слова говоришь, урод?! Ты гомофоб?

Обвиняющий взгляд ожег, будто крапивой по глазам. Кипятком в лицо.

— Гомофоб… — пряча глаза, буркнул Юра.

Слово-то страшенное какое… Когда я был совсем маленький, подумал Юра, наверное, вот так же припечатывали: враг перестройки… Сталинист. И голова у припечатанного сразу уходила в плечи, а плечи — в подмышки. Юра попытался хоть слегка приподнять ушедшую в плечи голову. Никогда нельзя терять чувства собственного достоинства, говорила мама.

— При чем тут гомофоб? — неубедительно пробормотал он. — Я их не трогаю… Но и меня пусть не трогают!

Смешной пацан. Нужный. И прямой, и застенчивый. И возмущается, и сам же этого смущается. Именно так представляли себе юношей светлого будущего в темном прошлом. Фактура буквально прет. И не женоподобная смазливенькая немочь для жантильных комедий типа «жена уехала в командировку», и не накачанный костолом для военно-патриотической кровищи. Юный ангел-стахановец: за спиной крылышки, но в руках — отбойный молоток. В советские времена его буквально растаскали бы по идейным картинам. Теперь такие типажи не очень-то и нужны, нечего им играть сейчас; да, собственно, их уж и не видно, исчезли, вымерли, днем с огнем не найдешь.

А я вот нашел.

— Никто тебя не будет трогать. Кому ты нужен. Едрись с кем хочешь, хоть всех статисток перетрахай, твои дела. Ты будешь просто работать по специальности. Играть роль. Не один, между прочим, а с серьезными, крупными актерами, которых знает и любит вся страна. Они же не тушуются.

— Так вот именно что их вся страна знает, — плачуще сказал Юра.

Он чувствовал полную беспомощность. Идя на эту судьбоносную встречу, он был уверен, что готов на все, лишь бы понравиться и зацепиться, но оказалось, не совсем на все.

— Про них-то сразу понятно, что они играют. А я — первый раз… На мне же потом всю жизнь клеймо останется!

— Если ты будешь залупаться еще хоть минуту, на всю жизнь на тебе останется одно-единственное клеймо. Клеймо дебила. Сиречь — лузера. Могу гарантировать. Есть такая профессия: кем велели, тем и становись. Вспомни, был недавно замечательный американский фильм про двух ковбоев-пи… нетрадиционной ориентации. Ребята выложились, сыграли на ять. И не то что клеймо, наоборот, — «Оскаров» хапанули! Теперь играют суперменов.