Алекс Карр - 7-я книга. День Откровения Страница 53

Высказав свои претензии полковнику Диме, я устало закрыл глаза и вдруг понял, что еще не потерял своей способности видеть сквозь стены, а даже наоборот, я стал видеть дальше, чем раньше, ничуть не хуже Патриарха, когда мы жили втроем в Макумбе. Еще ни разу за многие сотни лет никто из нас не оказывался в подобном положении. Я был первый в этой длинной, родовой цепочке, кто был взрослым Сыном, потерявшим и Патриарха, и Старика. Не веря себе, я попытался взлететь над стулом и мне это удалось сделать даже без какого-либо предварительного толчка. Поднявшись на несколько сантиметров вверх, я опустился и стал размышлять над этим странным и трудно объяснимым явлением.

Мужчины нашей родовой цепочки обладали удивительными экстрасенсорными способностями, которые теперь принято называть в нашей среде, сенсетивными. В минуты опасности наши способности сразу же многократно усиливались и это помогало нам выжить, спасало в трудные минуты. Между собой мы могли общаться телепатически на расстоянии в десятки и даже сотни километров. Мы обладали нактолопией, а когда это было необходимо, то и сверхзрением, способным проникать сквозь толщу металла и камня.

Еще мы могли левитировать, но всего лишь несколько десятков секунд, но и этого хватало, чтобы спасти свою жизнь прыгая с головокружительной высоты. Наши Патриархи могли усилием воли передвигать предметы, заставлять их летать по воздуху и даже зажигать огонь, то есть были теле и пирокинетиками. Скорее всего, лишившись сначала Патриарха, самого главного защитника в семье, а затем ещё и своего Старика, в обязанность которого входило воспитание Сына, я стал одновременно и тем, и другим, и третьим, да, к тому же еще и обрел силу всех трех ипостасей Идущего к Дню Откровения.

Проверяя свою догадку, я решился на самое большое чудо, на которое был способен только Патриарх и то при чудовищной концентрации сил. С помощью своего сверхзрения я осмотрел помещение службы безопасности, в котором бестолково толкались люди и вскоре нашел то, что мне было так необходимо, картонную коробку из под монитора, в которой, под тряпками, лежало килограмм двенадцать пластиковой взрывчатки. Сконцентрировав все свое внимание, я буквально заставил себя увидеть эту коробку стоящей на стуле рядом с собой и когда мне это удалось, я мысленно совместил два изображения в одно.

Открыв глаза я увидел на стуле грязную картонную коробку, покрытую масляными пятнами, стоящей на стуле. Действуя точно таким же образом я заполучил два десятка радиовзрывателей и дистанционный пульт управления к ним. Теперь я в любой момент мог выбраться наружу. Более того, заминировав здание, я мог похоронить в нем всех своих врагов разом, устроив взрыв таким образом, чтобы оно просто рухнуло набок, а я сам и две девушки, что были со мной в подвале, при этом даже не пострадали бы. Именно эта мысль пришла мне в первое мгновение, но я отогнал ее, так как не хотел быть виновником гибели множества невинных людей

Полковник Дима, обескураженный гибелью почти всего своего отряда, все-таки послушался меня и отослал прочь спецназовцев. Зато вместо них прибыла чуть ли не сотня бойцов криминальной пехоты в кожаных куртках, жутко борзых и вооруженных самым различным образом. Один из этих великовозрастных дурней даже припер с собой ротный пулемет Калашникова. В отличии от спецназовцев, эта публика вела себя чрезвычайно бестолково и не отличалась особой дисциплинированностью. Я также решил приготовиться ко всяческим неожиданностям и открыв кладовку, велел выйти оттуда всем своим пленникам.

Вышли из кладовки только пятеро. Избитый мною Кайман не мог даже пошевелиться, а бедняге Шарфуди, все еще лежащему связанным, крепко досталось не только от меня, но еще и от братвы, которая решила, что он один во всем виноват. Видя такое непотребное отношение к раненому, я велел вынести его из кладовки и подтащить поближе к дверям. Первым делом я приказал им развязать и вышвырнуть, избитого в кровь чеченца и незадачливого кик-боксера, которому я сломал несколько ребер, руку и ключицу, за дверь. После этого я отдал остальным своим военнопленным приказ тщательно забаррикадировать вход. Для вящей убедительности я подвел одного из телохранителей к своему компьютеру и показал ему, сколько братвы набилось в офис.

Ольга, вооруженная, штурмовым автоматом, присматривала за Антипом, а я изображал из себя злого-презлого вертухая, потому баррикада была сложена быстро и на совесть. На её сооружение пошли кухонные электроплиты, тестомешалка, несколько холодильников, мешки с мукой и сахаром, столики с массивными столешницами и прочая дребедень. Теперь кафе в подвале было невозможно взять штурмом и потребовалось бы килограмма четыре взрывчатки, чтобы снести это неказистое фортификационное сооружение. В награду за ударный труд, я перевел своих пленников в более просторное и удобное помещение кабинета заведующей кафе и позволил им взять с собой вдоволь спиртного и закуски. Пожалуй, они были только рады тому, что им предстояло пересидеть все основные события под замком. Антип смотрел на все мои приготовления с большим удивлением и даже не поленился спросить:

– Ну, и как вы теперь собираетесь выбираться из этого подвала? Вы ведь забаррикадировали единственный выход.

В ответ на его вопрос я зло огрызнулся:

– Не сомневайтесь, господин Антипов, я выйду из этого здания тогда, когда я этого пожелаю и пройду к машине именно тем путем, на котором мне никто не будет мешать. Поэтому сидите, не дергайтесь и берегите свое здоровье.

Чтобы у Антипа не возникало особенных подозрений на счет своей исключительности, я запер его в освободившейся кладовке, а сам решил отправиться в офис на небольшую прогулку, воспользовавшись шахтой грузового лифта, по которой, при желании, можно было подняться аж на десятый этаж, но для этого нужно было или обладать обезьяньей ловкостью или уметь летать. Поскольку, я в равной степени обладал и тем и другим качеством, то решил, что мне будет весьма кстати доставить паспорт Наташи полковнику Диме лично, а заодно немного потрепать нервы и хорошенько попортить здоровье братве, которая, на мой взгляд, вела себя через чур уж борзо. Может быть хоть это убедит его не предпринимать в дальнейшем против нас никаких не продуманных и не согласованных со мной действий.

Из кухни в кабину грузового лифта вел широкий люк, закрытый массивной крышкой из полированной нержавейки, которая поднималась вверх электроподъемником. Открыть её из кабины лифта было практически невозможно, разве что взорвать, вот потому-то полковник Дима и послал двух своих бойцов по вентиляционному коробу. Чтобы я не смог воспользоваться грузовым лифтом, его предусмотрительно подняли вверх и отключили, но мне это было только на руку.