Валерий Иванов-Смоленский - Ступеньки в прошлое Страница 54

Мы замурованы! Таинственные незнакомцы устроили обвал, и мы погребены заживо. Бросаемся назад. Здесь же много ответвлений, не могли же завалить все. И нор, ведущих в рудник, хватает. Слышится еще грохот. Мы бежим. Пока на пути никаких завалов. Вот и наша нора. Протискиваемся, лезем, и мы на свободе….

Снаружи грохочет гроза и хлещет дождь. Раскаты грома мы приняли за грохот обвала. С нас льет пот. Мы молча сидим у входа в нору, тупо уставившись в землю. Поднимаемся, плетемся в палатку. Пережитое отняло все силы.

В палатке полный порядок. Не сразу замечаю, что на моем рюкзаке стоит моя банка с чаем. Машинально беру в руку. Тяжелая. Открываю. Чая нет, но на дне банки лежат два прямоугольных, каждый величиной со спичечный коробок, темно-желтых слитка. Вынимаю и показываю Старику — это золото. И нас сразу прорывает. Шок от происшедших событий мгновенно проходит, и мы начинаем бурно, перебивая друг друга, обсуждать нюансы прошлых недавних часов. Картина, нарисованная углем на стене, и скелет на полу пещеры, означают предъявление нам «черной метки». Предупреждение, что мы здесь нежеланные гости, «персона нон грата», а потому — убирайтесь подобру-поздорову. Жирный знак вопроса на стене значит, предложение помыслить и сделать выбор — свобода или смерть.

А золото дано в награду за сделанный выбор. Незнакомцы, как бы, заранее уверены в нашем благоразумии и в том, что мы покинем чужую территорию.

Нам, собственно, ничего другого и не остается. Кроме сплошных опасностей и пережитых страхов, экспедиция ничего не принесла. Продолжать испытывать судьбу? Нет уж, хватит. И под стук дождя принимается решение о немедленной ретираде. По окончании грозы, разумеется. А грозы, они кратковременное явление. Единственное опасение, чтобы в результате дождя не разлилось болото и не унесло наш решетчатый мост.

Дождь действительно скоро заканчивается. Мы уже собраны, сворачиваем палатку. Она сделана из непромокаемой и водоотталкивающей ткани и поэтому практически суха. Все продукты мы оставляем под дубом в ответ на золотые подарки. Старик неожиданно расчехляет прибор и говорит, что у него ощущение — под этим древним дубом что-то зарыто. Внутренний голос ему вещует. Ну-ну. Он бродит вокруг дуба с детектором. Я наблюдаю, понимаю, что ему не хочется возвращаться без всякой добычи. Это небывалый в нашей практике случай. Мне тоже не хочется, но что поделать. Возможно, заброшенный рудник скрывает в себе тайны и сокровища, но жизнь — дороже.

Старик бродит под другим дубом, под третьим. Вдруг чистая трель детектора. Нашел таки. Я иду к нему, расчехляя лопатку. Но она не понадобилась. Он выуживает из густой травы обыкновенный гаечный ключ. Современный, cделанный из нержавеющей стали. Как он сюда попал? Да, какая разница. Нужно поспешать, время близится к полудню. Старик с досадой отшвыривает находку в сторону. Все, пошли.

К счастью, болото не разлилось, и наш решетчатый мост цел. Цела и лодка. Обратный путь мы проходим, как говорится, по накатанной колее, вооруженные опытом. Поэтому путь проходим быстро. Вот знакомая деревня. Петриков. И вот мы уже катим в джипе домой. По дороге обсуждаем, кем могли быть, так и не увиденные нами, таинственные незнакомцы?

Старик даже предполагает, что это солдаты или партизаны, оставшиеся еще с войны и не знающие, что она давно закончилась. Ведь были случаи, когда через десятки лет из филлипинских джунглей выходили японские солдаты, не подозревавшие, что война окончена, и Япония уже давно оправилась от ран и стала ведущей во многих отношениях державой. Один, кажется, вышел из джунглей через пятьдесят лет, глубоким стариком. Но в отношении наших незнакомцев, это, конечно, шутка. Никакие они не солдаты прошедшей давно войны и не партизаны. Но кто?

Следы, один из немногочисленных материальных и визуальных признаков их присутствия, говорят об одном взрослом мужчине, спутником которого была женщина или подросток. Подаренные нам слитки (не самородки) указывали на золотоносность рудника. И на самодельность слитков. Возможно, неизвестные тайно добывали и выплавляли золото. Естественно, они были против присутствия на руднике посторонних. Это единственная реальная версия. Вариант о беглых преступниках, скрывающихся в затерянном месте, тоже не подходит. Они бы не вели себя столь джентельменски. Не церемонились бы ни с нашим имуществом, ни с нашими жизнями.

Эта экспедиция вошла в нашу историю своей опасностью, безрезультатностью и неразрешенными тайнами и загадками заброшенного золотого рудника и его странных обитателей.

Глава двенадцатая Тени подземелий Мезерицкого укрепрайона

Бывают очень странные совпадения. Когда изучаешь какую-то конкретную тему и вдруг нежданно-негаданно по ней со стороны сваливается обилие информации. Вообще, в мире, время от времени, случаются различные невероятные совпадения, которые трудно даже осмыслить. С Вами этого не бывало?

Послушайте об одной давней загадочной истории.

… 24 августа 1883 года очень известный американский корреспондент одной из самых популярнейших газет США «Чикаго трибюн» Уилбур Даркснер вынужден был заночевать в редакции, в своем кабинете. Утром он должен был сдать в набор статью о вреде строительства в городах небоскребов, чем газета намеревалась защитить свой город от поднимающегося бума возведения гигантских зданий. К полуночи статья была готова. Даркснер же решил остаться ночевать в редакции, поскольку транспортная жизнь в громадном городе уже замерла.

Ему приснился необычайнейший и ужасный, но очень красочный и впечатляющий сон. В далеких океанских просторах взорвался вулкан. Взрывом был уничтожен остров Кракатау, на котором он находился. Гигантская морская волна смыла несколько близлежащих морских островов и, достигнув побережья огромных и густонаселенных островов Суматры и Явы, обрушилась на цветущие прибрежные города. Земля полностью покрылась зловонной черно-серой грязью, в которой просматривались обломки зданий и судов. Трупы людей и животных устилали все побережье на много миль вглубь. Всю Землю заволокло серым пеплом, черным дымом и густой пылью. Наступил полумрак. Солнце имело необычный синий цвет, закаты ярко-пурпурными, а луна приобрела зеленый оттенок.

Сон был настолько реален и ярок, что ушлый журналист, проснувшись, сразу же записал его, отпечатав на пишущей машинке. Он использовал различные красочные сюжеты, где-либо услышанные или подсмотренные, при подготовке своих статей, пользующихся у читателей повышенным спросом. Сунув напечатанное в какую-то папку на своем столе, Даркснер благополучно отбыл домой досыпать и вообще денек отдохнуть от напряженной работы.