Нэт Прикли - Вождь Страница 55

Он и погиб самым первым: десять восьмилапых братьев сконцентрировали на нем свои ментальные усилия, и паука буквально размазало по земле. Получая парализующие импульсы, по мощности во много раз превышающие сигналы собственной нервной системы, его внутренние органы переставали выполнять свои функции, из железистых протоков выдавился яд, сердце не билось. Лапы в последний раз судорожно скребнули траву — и аура восьмилапого погасла.

Между тем ментальная схватка на опушке продолжалась. Смертоносцы обменивались ударами, каждый из которых способен изувечить человека, и от ответных толчков то приседали, то откачивались в стороны.

Никому из них не удавалось достичь подавляющего преимущества, чтобы уничтожить врага, и противники начали сближаться, собираясь разрешить спор одним ударом ядовитых хелицер.

— Арбалетчики готовы? — оглянулся на шерифа Найл.

— Тетивы нужно натягивать, — попытался оправдаться тот. — Их нельзя хранить взведенными, луки ослабевают. Заряжать следует только перед боем.

Убившие туземца смертоносцы тем временем переключились на одного из ведущих схватку дикарей. Тот начал боком, боком отступать к лесу, но уйти из опасной зоны не успел и шлепнулся на брюхо.

Последний дикий паук, в полной мере осознав свое будущее, резко оборвал поединок и кинулся бежать.

— Значит, вы собираетесь посадить Семя в этих зарослях, мой господин? — уточнил северянин. — Понятно…

К тому времени, когда братья по плоти дошли до полосы прибоя, от кораблей отвалили пироги и устремились к берегу. Моряки встречали надолго задержавшихся в походе путников с искренним восторгом, как встречают только близких друзей или кровных родственников. Даже Назия, командовавшая небольшой флотилией экспедиции, изменила своим привычкам и покинула борт флагмана.

— Я рада вас видеть, мой господин, — с почтением склонилась она перед Посланником Богини, ступив на сушу, и в мыслях явственно вспыхнула картинка того, как ей хотелось бы вознаградить повелителя за благополучное возвращение. — Как прошел ваш поход?

Как прошел поход? Как можно описать в двух словах полтора месяца непрерывных стычек, голода и движения?

— Нормально, — пожал плечами правитель. — А как ты? Как корабли выдержали шторм?

— Ничего страшного, — точно так же пожала плечами морячка. — Волн почти не было, только уровень воды поднялся, да ветер усилился. Мы просто немного отошли от берега и встали на якоря.

Взгляд женщины скользнул мимо правителя:

— Это оно?

— Да.

Хозяйка кораблей подошла к Семени, прикоснулась к нему кончиками пальцев, затем со всей силы прижала ладони. Ей тоже не верилось, что экспедиции наконец-то удалось добиться успеха.

— Теперь нужно предать его земле.

— Что вы сказали, мой господин? — оглянулась Назия.

— Его нужно посадить. Закопать в землю. У тебя на кораблях есть лопаты или заступы?

— Да, Посланник Богини, — кивнула она. — На каждое судно положено три кирки, на тот случай, если оно сядет на мель.

— Кирки? — удивился правитель.

— Да, — не поняла его удивления Назия. — Если под килем песок или рыхлый грунт, его и руками разгрести можно. А если твердый — без кирки никак не обойтись.

Некоторое время правитель размышлял: отправиться на разведку в лес немедленно, или отложить это до завтра, и в конце концов решил дать людям небольшой отдых в честь возвращения:

— Всем отмываться от муравьиной крови, благо море рядом, отъедаться копченой рыбой и отдыхать! — приказал он. — Ты ведь угостишь нас копченой рыбкой, Назия?

— Разумеется, мой господин, — склонила голову морячка.

Ей было жалко разорять заготовленные на обратную дорогу припасы, но спорить она не посмела. Тем более, что в путь отправляться не сегодня, и запасы еще успеют пополниться.

ГЛАВА 16

ЛЕС

Настороженность Посланника Богини с прибытием на берег ничуть не уменьшилась, и братья по плоти фактически были разделены на две части: ту, которая спит первую половину ночи, а вторую охраняет лагерь, и тех, кто спит перед рассветом. Разумеется, Найл понимал, что плохо выспавшийся человек — это только полчеловека, а потому общее время ночного отдыха увеличил почти в полтора раза. Однако, стоило отдыхающей смене начать подниматься, как уже успевших позавтракать караульных второй смены правитель повел за собой.

Собственно, задача осмотреть лес мало чем отличалась от тех, что братья по плоти ежедневно выполняли в последние месяцы: ограниченный с одной стороны морем, с трех других — остатками пешеходных и подъездных дорожек, некогда культурный садик, а ныне изрядно одичавший лес представлял из себя слегка вогнутую полосу шириной около двухсот метров, и примерно полукилометра в длину. Правда, на этот раз правитель совершенно точно знал, что здесь живет немногочисленное, но очень агрессивное племя. И с ним желательно попытаться договориться, а не проливать понапрасну голубую кровь.

— Мы пришли с миром! — послал Найл широкий мысленный импульс, останавливаясь в паре сотен шагов от кромки леса. — Разрешите нам выбрать в вашем лесу место для посадки Богини, и ваши потомки будут вечно гордиться вами!

— Отдай нам хранителей, смертоносец, и мы простим тебе то, что ты вошел в наши охотничьи угодья!

Все как всегда. Его за паука не считают, двуногих признают только как дичь, и предыдущий урок здешнее племя так ничему и не научил. Возможно, нескольким десяткам живущих среди деревьев туземцев пятеро двуногих и шестеро смертоносцев представлялись слабой кучкой существ, неспособных к сопротивлению — но они просто не подозревали, насколько велика разница между жадной ордой и сильными, сытыми, хорошо обученными воинами.

— Щитов, жалко, нет, — пробормотал Найл. — Без них чувствуешь себя голым.

— Да, — согласилась Юлук. — И арбалетов мало.

Нефтис промолчала. Ей доводилось по несколько дней воевать только копьем, и всего лишь вдвоем с Посланником — однако до сих пор она оставалась жива. — Отдай нам хранителей, и мы отпустим тебя живым!

Вот эта угроза Найлу не понравилась. Обычно одним из отличий восьмилапых от людей было то, что пауки никогда не воевали с себе подобными. По крайней мере — в Южных песках. Здесь же они угрожали ему, хотя и считали смертоносцем. Они способны убить восьмилапого! Как же они тогда сосуществуют одним племенем? Потому и не справиться дикарям с настоящими воинами, что они не то что двуногим — самим себе доверять не способны.

— Мы не хотим проливать чью-то кровь… — Найл запнулся на полуслове. Для туземцев не шла речь о пролитии или непролитии крови: они элементарно думали только о еде.