Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого Страница 55

Не совсем понятно. Ладно. Потерпим до совещания. Героям не просто, им тоже иногда приходится терпеть. Даже больше, чем трусам.

– Странно, фельдмаршал, – молвил Президент-импера–тор, – но вы ничуть не выглядите удивлённым. Неужели вы ожидали чего-то подобного?

Скар, похоже, хотел усмехнуться (так дёрнулись его губы, и это не осталось незамеченным). Но ответил сдержанно:

– Господин президент, я солдат, а солдаты не удивляются ничему и никогда. Потому что жизнь – то есть служба – с первых дней приучает их – нас – к тому, что обстановка вокруг может измениться в любое мгновение самым непредсказуемым образом, и от нас требуется не удивляться этому, а как можно быстрее находить пути обращения изменений в свою пользу. Только при таком образе действий можно побеждать противника, начиная с поединка и кончая кампанией. Нет, я не удивлён. И сейчас даже не думаю об этом. Вы прибегли к моей помощи, к моему опыту и умению. Предложили, должен признать, весьма достойные условия. Поэтому единственное, о чём я сейчас намерен и способен думать, – это поиск пути, который неизбежно поможет нам одержать полную победу. В том, разумеется, случае, господин президент, господа, если всё руководство и командование военными действиями будет отдано мне и будет совершаться в соответствии с моим планом.

– Да, мы ведь уже приняли ваше условие. И всё же не примите за обиду, если я спрошу: не смущает ли вас то, что сами войны за время вашего… скажем, вынужденного отсутствия очень сильно изменились, начиная уже с оружия, каким пользуются в наше время, а ведь оно определяет и способы решения тактических задач, да и вообще…

– Я вас понял, ваше высокопревосходительство. Благодаря вашей любезности я успел в общем и целом ознакомиться и с арсеналом, и с принципами организации армии, как и с нынешними тактическими идеями, и так далее. Все это кажется мне неплохо разработанным и, в общем, разумным. Но, господин президент, признаюсь: во всём этом есть одно обстоятельство, которое меня некоторым образом смущает.

– В чём же оно заключается?

– Только в одном. И большая часть оружия, с которым меня знакомили, и тактические и даже стратегические идеи, что использовались в трёх последних войнах – глубже я не заглядывал за отсутствием времени, – короче говоря, ничего из этого набора не привело к тому единственному результату, ради которого и стоит вести войны: к одержанию полной и безоговорочной победы. К капитуляции противника, если угодно. К лишению его возможности когда-либо в будущем не то что начинать войну против нас, но даже думать об этом!

Господа, выяснив это обстоятельство, к какому заключению должен был я прийти, как думаете? Конечно, к одному-единствен–ному, и сейчас я намерен, с вашего позволения, изложить мои выводы и пожелания – хотя, наверное, правильнее будет сказать «требования» – более детально, чем я сделал это вначале.

Выслушивая эту тираду, президент, не поворачивая головы и даже почти не шевеля губами, тихо проговорил сидевшему рядом военному министру:

– Похоже, воспроизведение удалось на совесть: именно таким он и был в той жизни, судя по сохранившейся информации.

На что министр точно таким же образом ответил:

– Да. И потому боюсь, что с ним будет нелегко.

– Потерпим. Пусть только победит. А там…

Президент не закончил: фельдмаршал направил взгляд на него и теперь обращался уже к нему лично: Президент-император как-никак помимо прочего был ещё и верховным главнокомандующим Эврила. Во всяком случае – считался.

– Итак, мои требования. Их немного. Первое: с нынешнего дня и вплоть до одержания полной победы я назначаюсь верховным главнокомандующим и военным министром. Не удивляйтесь, господа: именно так делалось всегда, когда мы начинали новую войну, в том числе и ту, в которой одержать победу удалось именно под моим командованием. Вы можете спросить: зачем нужны эти в значительной мере формальные действия? Отвечаю: поскольку по ходу действий именно мне придётся принимать, иногда за секунды, важнейшие решения. У меня просто не будет возможности согласовывать их с кем-либо! Мой метод подразумевает полное единоначалие – моё. А поскольку для реализации моих планов понадобится значительная перестройка той армии, что существует здесь сегодня, а это – функция военного министра, то и эти права должны быть переданы мне. Вот главное, о частностях мы сможем договориться и потом, когда необходимые процессы будут уже запущены.

– Простите, фельдмаршал, сколько же времени понадобится для тех реформ, какие, как мы поняли, вы предполагаете провести?

– Две недели, ваше высокопревосходительство. Дольше просто невозможно. И потому, что если реформу не осуществить за такой срок, то она просто засохнет на полпути, и её уже нельзя будет оживить. Реформа – это цементный раствор, нужный при перестройке здания; но если он вовремя не использован – неудача обеспечена. Ещё потому, что две недели – это крайний срок, когда информацию можно удерживать от самопроизвольного распространения, потом она начинает утекать, какие бы меры вы ни предпринимали. Поверьте моему опыту, господа. Когда информация начинает просачиваться, о победе, тем более быстрой, можно забыть.

– Но вы, я надеюсь, ознакомите нас хотя бы с самыми общими положениями ваших предполагаемых преобразований?

– Я этого не сделаю, господа. И вот почему: мои методы настолько просты, что, услышав хоть ничтожную малость о начатых изменениях, даже кадет-перворотник с лёгкостью восстановит всю их сущность. Кстати: чтобы этого не произошло, необходимы будут операции по кардинальному дезинформированию противника. Надеюсь, что разведка сможет обеспечить их проведение. А контрразведка – мою охрану. Мой опыт, господа, свидетельствует о необходимости этого: не поверите, если сказать вам, сколько покушений на меня было совершено за годы службы! Но благодаря хорошо организованной охране все они закончились трагически – но не для меня. Надеюсь, что и транспортные средства, какими я буду пользоваться, окажутся на должной высоте, и сотрудники, на которых миссия охраны будет возложена, – тоже. Кстати, лица, возглавляющие разведку и контрразведку, надеюсь, тут присутствуют?

Один из сидевших за столом встал.

– Я – директор Объединённой службы безопасности Эврила. К вашим услугам, фельдмаршал.

Скар смотрел на говорившего несколько секунд – делал, наверное, какие-то выводы для себя. Потом кивнул:

– Назначаю вас моим заместителем по безопасности. Потом подойдёте ко мне, познакомимся как следует. Господа, возникли ли у вас какие-то вопросы? Если нет, то я хотел бы сразу же заняться делами: война не терпит проволочек. Господин президент, если у вас нет возражений – время объявить наше полезное совещание закрытым. Генерал-адъютант! Жду, что вы покажете мне наши рабочие помещения. Надеюсь, там имеется всё, что понадобится для работы? Прекрасно. Да шевелитесь, генерал, забудьте о пешем хождении, привыкайте – бегом, только бегом. К победе надо бежать, а не плестись вперевалочку!