Ник О'Донохью - Ветеринар для единорога Страница 55

ГЛАВА 15

На этот раз спускаться по каменным ступеням было легче: Брандал не был облачен в доспехи, поэтому не стал останавливаться, пока не приблизился к Провидцу. Харрал, на голове которого красовалась какая-то странная повязка, посмотрел на него одним воспаленным глазом: - Привет тренированному герою. - Слишком хорошо тренированному. - Брандал опустился на относительно сухой камень около источника. Несколько рыбешек, испуганные его движением и неожиданным светом факела, суматошно кинулись искать спасения в глубинах. - Мы можем защищаться, но не можем сражаться с целой армией. Если она найдет способ напасть на нас, мы проиграем. - Ax. - Харрал с отсутствующим видом почесал своей каменной рукой то место, где древесные корни переходили в человеческую плоть. - Моргана, стратегия, учебный лагерь новобранцев. Устрашающая комбинация, не правда ли? Скажи мне, - спросил он, хотя явно не интересовался ответом, - не жалеешь ли ты иногда, что не согласился ее казнить? Брандал устало посмотрел на Провидца: - Я хотел бы, чтобы она была мертва. Но я все еще чувствую, что мне не следовало осуждать ее на смерть, и я не хочу ее убивать. - Ты также не жаждешь видеть меня. Но тем не менее ты здесь. - Если ей удастся раздобыть Книгу Странных Путей... - задумчиво проговорил Брандал. - Пока ей это не удалось, - твердо сказал Харрал. - Она ее нашла и постарается украсть. Если эта попытка ей удастся, она будет здесь через десять дней. - И что тогда? Харрал ответил таким тоном, как будто говорил о далеком прошлом - чем и является, подумал Брандал мрачно, будущее для пророков: - Генеральный инспектор погибнет через два дня после того, как ей удастся завладеть книгой. Она, правда, надеется убить его раньше. - Он способен защитить себя, - твердо произнес Брандал. - Верно. На свое несчастье, он также способен защищать других. К тому же трактирщик Кружка умрет в тот день, когда книга попадет в руки Морганы, дети Великих погибнут в течение года, а последний из Великих переживет последнего своего потомка на полвека. Ты, о король, проживешь достаточно долго, чтобы вир, поймав тебя, подвергли обычному для дезертира наказанию. Брандал отмахнулся от этого. Под угрозой такой расправы он жил уже достаточно давно. - Бог-Отчим погибнет на весеннем празднестве. Брандал вскочил. - Это так тебя удивляет? Она хочет убить всех на Перекрестке, не думаешь же ты, что это возможно, пока он жив? Брандал утратил дар речи. Убийство живого существа было ему отвратительно, убийство монарха - по очевидным причинам - запретно, убийство же божества было абсолютно за пределами понимания. - Но что, если нам удастся уберечь от нее Книгу Странных Путей? Харрал развел своими гротескными руками: - Тогда она потерпит неудачу, хотя и в самый последний момент. Ты не спрашивал меня, как ей удается сейчас перемещаться из мира в мир. - Ей показывают дорогу вир, конечно. Я, правда, не доверил бы им роль проводников войска, и, по-видимому, так же думает Моргана. Но они ее слушаются. Почему? - В его голосе прозвучала боль: Брандал не мог говорить иначе о предательстве. - Я никогда не считал, что они будут верны Перекрестку, и все же... В чем ее власть над ними? Провидец не ответил. - Ты не спросил меня о тех пришлых героях, что так занимали тебя в прошлый раз, - сказал он только. - Я теперь знаю о них больше, - ответил Брандал угрюмо. - Они прекрасные люди, знающие и в основном добродетельные. Но не похоже, чтобы они могли спасти мир. - Не похоже, вот как? - Харрал невесело улыбнулся. - Также не похоже, что они способны его предать. Король вытаращил на него глаза. - Строго говоря, - продолжал Провидец, - это даже не было бы предательством, поскольку это не их мир. - Ты не говорил, что они окажутся героями, - медленно произнес Брандал, но ты не говорил также, что они злодеи. Но книги, по которым разрабатывает свои планы Моргана, написаны на их языке... - И они так быстро приходят и уходят, как говорится в одной из их любимых книг. Король все еще пребывал в задумчивости. - Ты ведь ничего не скажешь мне прямо... - Прямота портит пророчество. Говорят, факт наблюдения за явлением изменяет его течение. - То ли они герои, в которых мы так нуждаемся, то ли злодеи, которых нужно убить. Харрал спросил с деланным изумлением: - Ты мог бы приказать убить их? Брандал долго не отвечал. Он сидел так неподвижно, что полуслепые рыбки в источнике успокоились и снова всплыли к поверхности. Когда он заговорил, его тихий голос был исполнен сожаления: - Я намерен ждать до тех пор, пока свидетельства против них не окажутся неопровержимыми. Я хочу, чтобы генеральный инспектор, которого они не знают, понаблюдал за ними. Но я намерен приказать ему, в случае, если он сочтет их виновными, уничтожить их без всякой жалости. Харрал кивнул: - Да здравствует могучий король! Моргана научила тебя кое-чему в конце концов. - Многому, - горько признал Брандал. - Следует ли мне благодарить ее за это? На этот раз Харрал промолчал. Брандал поднялся и снова распугал рыбок, направившись к лестнице наверх.

ГЛАВА 16

Бидж была обеспокоена: чем занять Стефана в Кендрике? Как развлекать кого-то, кто всю жизнь общался с сатирами, единорогами, огромными котятами? Но оказалось, что тревожиться было глупо. Ответы на все вопросы появились сами собой: так восторженно реагировал Стефан на все, что видел из окна автомобиля - банкоматы, шестиэтажное общежитие, самолет в небе. Университетская библиотека повергла его в благоговейное изумление. Он никогда не видел такого количества книг, собранных в одном месте. Стефан стоял перед полками разинув рот, не зная, чем интересоваться в первую очередь. Бидж показала ему некоторые публикации о Перекрестке, постаравшись не привлекать внимание к пессимистической статье, где речь шла о хрупкости его мира. Стефан несколько минут просматривал их, потом с сожалением вернул: - Мне очень жаль - я ничего не могу тут понять. - Я тоже, - откликнулась Бидж. Стефан вежливо улыбнулся, явно не поверив ей. Бидж остановилась в отделе библиографии, увидев за столом знакомую фигуру. - Миссис Собелл? Миниатюрная библиотекарь встала и подошла к ним, улыбаясь. Она как будто не узнала Стефана, Бидж подумала, что, может быть, она никогда и не бывала на Перекрестке. - Миссис Собелл, это Стефан Андрос. - Бидж вежливо представила спутника. А я Бидж Воган. - Я помню вас, дорогая, - ласково сказала миссис Собелл. - Вы часто здесь бываете. - Она повернулась к Стефану: - А вы откуда, молодой человек? - Я из Греции, - ответил юноша-фавн, и сердце Бидж замерло, когда он, вспомнив замечание доктора Трулава о хороших манерах, снял бейсболку. Миссис Собелл не могла не увидеть рожки. После момента замешательства она доброжелательно кивнула: - Конечно, Стефан. Только лучше не снимайте бейсболку - студенты так часто забывают их здесь. В бюро находок их скопилось уже несколько сотен. Стефан поспешно натянул бейсболку и заправил под нее свои кудри, чтобы она сидела плотнее. - Мне очень приятно с вами познакомиться, - сказал он серьезно. - А мне с вами, - ответила миссис Собелл искренне. Она повернулась к Бидж: - И что вы планируете ему показать? - После библиотеки? Не знаю. - Им нужно было чем-то занять еще два часа до обеда. - Я думала, не посмотреть ли нам видео... - Вы разрешите мне высказать свои соображения? - перебила ее миссис Собелл. Она поднялась на цыпочки и прошептала что-то на ухо Бидж. Бидж радостно закивала: - Прекрасная идея, миссис Собелл. - Если, конечно, он не видел этого раньше, - сказала миссис Собелл. - В Греции. - Нет, не думаю. Спасибо. - Рад был встретиться, - сказал Стефан. Бидж потянула его за рукав и увела прежде, чем он успел снова снять бейсболку. Они заняли кабину в видеотеке. Стефан с недоумением смотрел на пустой экран. - Это аквариум? Там кто-то плавает? - Нет. - Бидж наслаждалась впечатлением: Стефан даже подпрыгнул, когда на экране появилось изображение. - Ты смотри. Тебе понравится. Это было "Пение под дождем". Бидж была поражена тем, как много вопросов задавал ей Стефан, она не предполагала, что он никогда не слышал о видеозаписях. Стефан сначала решил, что маленькие человечки на экране разыгрывают пьесу специально для него и Бидж, и оказался скорее заинтересованным, чем разочарованным, когда выяснилось, что это не так. - Ты хочешь сказать, что мы могли бы увидеть это все снова, точно так же, как в первый раз? - Да, каждый раз точно так же. - А кто этот замечательный человек? - Это Джин Келли17, - ответила Бидж благоговейно. - Обрати внимание на следующую сцену. Стефану очень понравились песни, но танцы захватили его полностью. Бидж дважды пришлось удерживать его в кресле - Стефан порывался вскочить и пуститься в пляс вместе с героями. Когда они вышли из видеотеки, Стефан был вне себя. Он танцевал на тротуаре. Он пытался танцевать на мостовой, пока Бидж не остановила его. Он танцевал даже, оказавшись под навесом кинотеатра "Лирика", пока его внимание не привлекли афиши и кадры из фильмов. - Это кино в большом здании- такое же кино, как то маленькое, что мы видели? Можем мы пойти туда? Бидж вспомнила, что кино упоминается в книгах Хэрриота. Наверное, Кружка объяснил Стефану, что это такое, а вот рассказать ему про телевидение он мог вряд ли. Она взяла молодого человека под руку - не только потому, что хотела удержать от чрезмерной экспансивности. - Давай сначала поедим. - Она повела его в "Джиро". На улице Стефан обратил внимание на сделанные под старину фонарные столбы - они были установлены в центре Кендрика местной Торговой палатой как для украшения города, так и чтобы сделать его привлекательным для бизнеса, который все больше перемещался в район университета. - Совсем как в кино. - Да, очень похоже. - Бидж потянула его к "Джиро". Стефан притворился, что не удержался на ногах, и они вместе ввалились в дверь, смеясь во все горло. - Привет, Биидж. - Стан, как всегда, был рад ее видеть. - Давненько ты у нас не появлялась. Я уж думал, ты закончила колледж. - Куда уж там. Я провалила экзамен, - ответила Бидж и почувствовала облегчение, когда Стан и Стефан засмеялись в ответ. - Стан, это мой друг Стефан. Стефан, познакомься со Станом. - Вспомнив о приобретенных юношей хороших манерах, она быстро похлопала Стефана по бейсболке: - Можешь не снимать - Стан не настаивает на формальностях. - Ясное дело. - Стан пожал руку фавну. - А это мой папа, Хрис. Старик, сидевший в глубине ресторана, кивал головой каким-то собственным мыслям. Услышав свое имя, он подошел к сыну и что-то сказал по-гречески. - Говори по-английски, папа, - поморщился Стан. Но тут, к его изумлению, Стефан выпустил пулеметную очередь греческих слов. Старик сначала смутился, потом расцвел. Он наклонился через стойку, более оживленный, чем Бидж когда-нибудь приходилось видеть, начал жестикулировать и смеяться. Он даже приложил руку к уху, чтобы не пропустить ни единого слова Стефана. Стан отнес мясо на гриль и вернулся. - Где ты нашла этого парня, Биидж? Он разговаривает как уроженец Греции у него легкий акцент, но все равно греческий для него явно родной. - Да, конечно. Это наш клиент. - Так я тебе и поверил. - Стан улыбнулся девушке. - Меня не проведешь. Хрис ткнул пальцем в висящую на стене карту Греции и задал Стефану какой-то вопрос. Бидж с тревогой посмотрела на юношу. Тот показал на карте несколько горных районов и пожал плечами. Хрис радостно засмеялся и похлопал его по щеке. Разговор на греческом продолжался без остановки. - Ну, теперь пошли всякие старые истории, - сухо заметил Стан. - О том, как папа был пастухом и резал собственных овец. Хрис теперь вел себя так же экспансивно, как и Стефан: он показывал, как ножом вскрывает тушу, вытаскивает воображаемые потроха и бросает их в сторону, потом изобразил рычащую собаку, вцепившуюся в добычу. Они со Стефаном наслаждались беседой и безудержно хохотали. - Теперь он рассказывает, как выбрасывает... - Стан, старавшийся переводить разговор для Бидж в наиболее деликатных выражениях, замолк. - Внутренности. Я поняла, - ответила Бидж. Ее забавляло, что Стан, только и занятый разделкой мяса, был в этом отношении более стеснителен, чем она сама. Стефан задал какой-то вопрос, и старик посерьезнел. Он о чем-то долго рассказывал, а юноша слушал его как завороженный. - Папа рассказывает, как он нашел меня в Греции, - тихо пояснил Стан. - Я ведь родился там во время второй мировой войны. Папа здесь, в Вирджинии, открыл свой ресторан и поехал в Грецию, чтобы жениться, потом вернулся, и тут как раз началась война. Он несколько лет не знал о том, что у него родился сын. Когда мы первый раз увиделись, я уже умел говорить. Хрис замахал руками и заговорил писклявым детским голосом. Стефан смотрел на него и смеялся. - Когда я увидел, как какой-то мужчина обнимает мою мать, я подбежал и укусил его за ногу: "Отпусти сейчас же! Пока не вернулся мой папа, я должен быть маме защитником!" - Стан повернулся к отцу, глаза которого увлажнились. - Не волнуйся так, папа. Посиди-ка спокойно, пока я накормлю эту парочку. - Он помог Хрису усесться на стул рядом с грилем и приготовил две порции жаркого для Бидж и Стефана. Они расположились в кабинке в глубине. - Какие милые люди, Бидж. - А ты быстро заводишь друзей. - Бидж поколебалась, потом тихо спросила: Скажи - Хрис разговаривает нормально? Ты не заметил затруднений или еще чего-то странного? Стефан задумался, нахмурив брови: - Разговаривает он нормально - по крайней мере по-гречески. Правда, бывает, что, когда показывает на что-то, сначала показывает не туда. Я думаю, он иногда теряет нить разговора. - Стефан выглядел смущенным и обеспокоенным. - Я знаю многих стариков, но у них нет этого, нет ни сгорбленной спины, ни подгибающихся коленей, ты ведь видела, как он ходит? Бидж, что с ним такое? Бидж вспомнила, что Стефан не знаком с проявлениями дегенерации нервной и мышечной ткани. - Я расскажу тебе об этом потом. Это все довольно сложно. - Я постараюсь понять. - Стефан снова нахмурился. - О конечно. Просто дело в том, что... - Она оборвала фразу, потому что к ним подошел Стан с подносом, на котором стояло что-то, накрытое салфеткой. Нагнувшись и убедившись, что их не видно в окно, он церемонным жестом сорвал салфетку. На подносе оказались два красивых бокала с белым вином. - Мы с отцом угощаем. У меня к тому же нет лицензии на торговлю спиртным. Это папино любимое вино. Он рад был поговорить с тобой, Стефан. А Биидж, он подмигнул, - наша любимая клиентка. - Он быстро отошел от стола. - Биидж? - переспросил Стефан с улыбкой. - Пей, - сказала Бидж, чокаясь с ним. Когда они вышли из "Джиро", шел дождь - веселый теплый ливень, как в фильме, который они смотрели. Стефан бросил взгляд на зажженные фонари, раскинул руки и запел чистым тенором: "Я пою под дождем..." Он начал танцевать, и Бидж с восхищением отметила как точно он копирует хореографию Джина Келли. Он мог не только точно воспроизвести мелодию на слух, но и танец, увидев его всего один раз. - Твой друг - просто чудо! - сказал чей-то голос ей в ухо. Повернувшись, Бидж обнаружила Диди, с восхищением наблюдавшую за Стефаном. - Он очень доволен. С его бараном в госпитале все кончилось хорошо. - Бидж знала за собой склонность говорить очень быстро, когда пыталась что-то скрыть, и сейчас намеренно тянула слова. - Конфетка сказал, чтобы я показала ему город. - Тебе повезло. - Но Диди совсем не казалась романтически или сексуально заинтересованной, она смотрела на Стефана странно напряженным взглядом, как кошка, следящая за бьющимся на стекле окна насекомым. - Он танцор? - Похоже на то, верно? - согласилась Бидж. Стефан, не обращая внимания ни на одну из них, скользил по кирпичному тротуару и вдруг без малейшего усилия взлетел на половину высоты фонарного столба. Бидж в ужасе смотрела на его необутую ногу - увлеченный танцем, он где-то потерял один башмак. Она поспешно повернулась к Диди и посмотрела ей в глаза. - Диди, - сказала она серьезно, - мне нужно с тобой поговорить. - О чем? - Диди невольно сделала шаг назад. - О случаях воровства в колледже. - Бидж судорожно пыталась придумать, что еще она могла бы сказать. Пение Стефана резко оборвалось, он поспешно возвращался туда, откуда начал танцевать. На помощь Бидж пришел дождь. Диди явно не собиралась мокнуть. - Ты собираешься признаться? - неловко пошутила она. - Послушай, здесь же можно утонуть. Давай поговорим об этом потом. - Она пробежала мимо Стефана, который, как с облегчением заметила Бидж, нашел свой башмак и теперь старательно зашнуровывал его, сосредоточенно хмурясь, как маленький ребенок, осваивающий новое для него дело. Диди бросила на него быстрый взгляд - бейсболка прочно сидела у него на голове, слава Богу - и обернулась к Бидж. - Желаю вам хорошо поразвлечься, - сказала она с завистью, и Бидж вдруг спросила себя: не страдает ли Диди, которая никогда не проявляла интереса ни к кому, кроме себя, от одиночества? Стефан с интересом посмотрел ей вслед: - Она тоже доктор, да? - Нет еще. Пошли, Стефан. Тебя ждет еще один сюрприз. - Она привела его в "Митч". Когда им подали горячий фадж-санде18, Бидж подумала: никаких усилий не жалко, чтобы увидеть такое выражение лица, как у Стефана после первой ложки. Бидж открыла дверь в свою квартирку, быстро просмотрела накопившуюся почту ("реклама" - "проспекты" - "ничего, кроме макулатуры") и показала Стефану свое жилище. Он одобрил холодильник, поцокал языком над печально поникшими растениями на окне и перетрогал всю мебель. Закончив осмотр, он подошел к Бидж и сказал: - Спасибо тебе за самый лучший день в моей жизни, Бидж. - Я очень рада, - искренне ответила Бидж. - А что тебе понравилось больше всего? - Танцы, - без колебаний ответил он и добавил, смущаясь: - Не могли бы мы потанцевать еще, вместе? Бидж застыла на месте: - Я неуклюжая. Не думаю, чтобы из этого что-нибудь вышло... - Ну пожалуйста! Бидж вздохнула, просмотрела свои кассеты и наконец выбрала одну с записями мелодий начала века. "Мне светит солнце, - тихо пели динамики, - сквозь облака..." Стефан решительно взял ее за руку, и они начали танцевать. Ей удавалось не сбиться с ритма. Бидж закусила губу, следя за собственными движениями и ожидая, когда же произойдет неизбежное - она споткнется. Но ничего не случилось, она успокоилась и легко подчинилась его руководству: то приближаясь к партнеру, то отдаляясь, кружась и наклоняясь. Стефан был не только превосходным танцором сам, он оказался замечательным учителем, и Бидж летала, почти не касаясь пола. Под конец он развернул ее, держа на расстоянии вытянутой руки, так быстро, что ее короткие волосы взметнулись над головой, и резко остановил, она отклонилась в сторону, как балерина, и затем, молясь про себя, чтобы под конец не упасть, вернулась в его объятия. Его сильные руки удержали ее. Музыка смолкла, кассета кончилась. Они остановились в тесном объятии, глядя друг другу в глаза, их руки сплелись, напряженные тела прильнули друг к другу. Секунду они были неподвижны. Потом Стефан медленно начал целовать ее - в шею, за ухом, в подбородок... Подсознательно она испытала облегчение, когда его язык оказался обычным человеческим языком, а не шершавым, как у жвачного. Мысли Бидж путались. Ее пальцы скользнули по его влажной рубашке, по волосам на груди, опустились ниже... ...И тут перед ее мысленным взором появилась предсмертная записка ее матери - только написанная ее собственным почерком и адресованная Стефану. Она резко отстранилась, задыхаясь. Стефан казался пораженным, он протянул к ней руки, но, увидев выражение ее лица, опустил их. Бидж взяла его за руку: - Прости меня. Ты мне очень нравишься - больше, чем кто-нибудь другой. Но есть важная причина, по которой мне нельзя сейчас быть связанной... - У тебя есть возлюбленный? - Нет, - твердо ответила Бидж. - Если бы мне был нужен кто-то... Честность заставила ее поправиться: - Если бы я могла выбрать кого-то сейчас, это был бы ты. Я не могу. Действительно не могу. Прости меня. - Но я нравлюсь тебе? - Больше всех на свете. Ты замечательный. Он с сомнением посмотрел на Бидж: - Дело в том, что я не человек? - Абсолютно нет, - ответила она решительно, хотя до сих пор не думала о том, каким мог бы оказаться секс с фавном. - Дело даже не в том, что я старше тебя. - Не настолько уж ты старше меня. - Его глаза расширились, а уши странно дернулись. - Я понял: я необразованный. - Стефан! - сказала она умоляюще, но все было бесполезно: он убедил себя в том, что эта его догадка верна. Бидж попыталась обнять Стефана, но он отстранился и вежливо произнес: - Я благодарен тебе, но ты не обязана этого делать. - Но я хочу! - Мне кажется, сейчас лучше не надо. - Обида сделала его акцент более заметным. - Подождем, пока ты будешь чувствовать себя лучше. - Хорошо, - наконец сдалась она. - Я принесу одеяла и постелю тебе на софе. Мне только нужно проверить, нет ли чего на автоответчике. - Автоответчике? - Да, на телефоне. Ты ведь читал о телефоне в книгах Хэрриота? - А, - сказал он равнодушно, - верно. Телефон. - Он заставил себя улыбнуться. - Иди проверь его. - Я недолго, обещаю. Бидж прошла в спальню, гадая, не пойдет ли он за ней (откуда ему знать о таких вещах, как конфиденциальность), и пытаясь привести в порядок свои разбегающиеся мысли. Она посмотрела на себя в зеркало, рассеянно провела рукой по волосам и включила автоответчик. На нем оказалась единственная запись. "Привет, - сказал голос, который она не смогла бы перепутать ни с каким другим, - говорит доктор Хитори. Номер моего телефона... - Последовала серия цифр. - Пожалуйста, позвоните мне, чтобы мы могли договориться о встрече. - Долгая пауза. - Позвоните не откладывая". Это было все. Но доктор Хитори позвонила сама, не поручив это женщине из регистратуры, и голос ее звучал сердито. Не было ни малейшего сомнения в том, что это могло значить. Бидж почувствовала дурноту. Когда она вернулась в гостиную, Стефан уже улегся, повернувшись к стене, и притворялся спящим. Его поза ясно говорила об оскорбленных чувствах. Бидж выключила свет, вернулась в спальню и неподвижно пролежала до рассвета. На следующее утро в половине девятого она позвонила доктору Хитори, потом повидалась с ней, узнала результаты - ожидаемые результаты - теста и к десяти была дома. Стефан, проснувшийся на рассвете, трудолюбиво листал ее учебники, напряженно сморщив лоб и шевеля губами. - Ну а теперь, - спросил он, когда она вошла, - ты отвезешь меня домой? Бидж кивнула. Он взглянул ей в лицо и спросил встревоженно: - Бидж, ты плакала? - Немножко, - ответила она. - Такое иногда случается. Тут не о чем беспокоиться.