Алекс Карр - 7-я книга. День Откровения Страница 55

На пятом этаже, как только я пробрался в вентиляционную шахту, мне сразу же пришлось вступить с противником в короткий огневой контакт, еще раз доказав этим придуркам, что пуля, выпущенная через тонкую, гипсолитовую стену, может точно поразить цель. Подстрелив еще несколько человек, я бегом бросился к бухгалтерии, чтобы забрать паспорт Наташи и её сумочку. Между делом я телепортом разместил в нескольких кабинетах шестого этажа небольшие мины из пластита, чтобы позднее наделать побольше шума. На этом этаже находился валютный отдел и делал я это таким образом, чтобы создать видимость своего интереса к документам и валютным запасам компании Клима.

Пока бандиты искали меня в комнатах и кабинетах бухгалтерии, где меня зафиксировала телекамер прежде, чем я ее вырубил, я снова был в шахте лифта и спуститься на второй этаж. К этому времени бандиты сообразили, что я могу прятаться там и потому, раздвинув двери, светили внутрь какими-то хилыми фонариками. Ну, я, вообще-то парень щедрый и потому добавил им света, забросив на крыши лифтов магниевые гранаты. Пальнув по ослепленным бандитам парочку раз для острастки, я беспрепятственно добрался до конечной цели своей прогулки под грохот пистолетных выстрелов, дикий вой и оглушающий мат тех бандюков, которые еще не выбрались из застрявших лифтов.

Как только я подорвал свои мины, забегали уже не бандиты, сотрудники службы безопасности компании, которые дружно бросились на шестой. В данном случае они действовали по своему расписанию и, получив сигнал о взломе пяти сейфов, рванули наверх почти всей командой. На втором этаже я действовал практически бесшумно, поскольку хотел подобраться поближе к полковнику Рогозину, чтобы лично, из рук в руки, передать ему паспорт Наташи.

Сделать это было совсем несложно, так как этаж был битком набит компьютерами и прочей электроникой, а потому был оснащен мощной системой принудительной очистки воздуха с большими вентиляционными коробами. Забравшись в вентиляционную камеру, где находились здоровенные кондиционеры, я залез в вентиляционный короб и тихонечко пробрался в ту комнату, где сидел, вглядываясь в экраны телевизоров и наблюдая за поисками таинственного злоумышленника, полковник Рогозин. Подорвав последней радиоуправляемой миной последний, пустой пассажирский лифт, я дождался, когда полковник отдаст приказ своим людям пойти проверить, что случилось на этот раз и быстро выбрался наружу.

Мне пришлось подстрелить еще пару бандюков, находящихся в разных местах большой комнаты, которые не подняли своевременно лапы в гору, а затем сделать стремительный марш бросок по столам и крепко схватить полковника за глотку прежде, чем он, наконец, понял, что сопротивление бессмысленно. Разглядев меня, полковник Рогозин удивленно вытаращил глаза и задал мне совершенно идиотский вопрос:

– Ты? Как ты здесь оказался? Ведь ты же должен быть сейчас внизу, в подвале.

Неподалеку корчились от боли лежа на полу двое бандитов, – бригадиров, судя по дорогим шикарные костюмам и золотым, чуть ли не килограммовым цепям с гимнастами на крестах. Одному я прострелил бедро, а другому плечо, третий лорд бандитского сообщества, стоял с высоко поднятыми вверх руками. Тот, которого я ранил в бедро, видимо, чувствовал себя достаточно важной персоной в группировке Антипа, раз решил, что он имеет полное право делать в мой адрес резкие и достаточно ответственные заявления. Глядя на меня налитыми кровью глазами, он громко крикнул мне:

– Ну, все падла, теперь тебе конец! Все равно никуда ты отсюда не выйдешь, пидор кучерявый. Ты в беде, сука, и тебя, и твоих шлюх завалят мои снайперы, а если ты и выберешься, козел, я тебя из под земли достану.

Не вдаваясь в лишние пререкания с этим нервным и вздорным типом, я молча выстрелил в него дважды, одним выстрелом оторвав ему к чертям собачьим левое ухо, а вторым прострелив руку, которой он зажимал рану на ноге и чтобы побудить его к дальнейшему молчанию, предупредил на будущее:

– Вякнешь еще раз, падаль вонючая, я заткну твою пасть, но уже навсегда… – Смилостивившись, я потрепал полковника по его бледной мордашке, не спеша слез с пульта управлениями телемониторами, стеной стоящими напротив, достал из шкафчика аптечку и сказал бандиту с поднятыми руками – Эй ты, клоун, а ну-ка быстро собери все пистолеты, ножи и перевяжи раненых. Свой пистолет, который у тебя спрятан за поясом сзади, тоже вынь, а потом сложи все стволы вон в ту коробку. Давай пошевеливайся и не вздумай со мной шутить, пристрелю как собаку.

Этому типу вовсе не хотелось нарваться на пулю и потому он действительно быстро и точно выполнил мой приказ. Прежде, чем поговорить с полковником, я с пулеметной скоростью произвел у него на глазах еще три прицельных выстрела в стену, к которой, в соседней комнате, настороженно приник ухом какой-то тип с автоматом Калашникова в руках. Прострелив этому любопытному хлопцу предплечье левой руки, которую он использовал в качестве импровизированного фонендоскопа и оба бедра, я строгим голосом сказал полковнику Рогозину:

– Дима, дорогой ты мой, ведь я уже предупреждал тебя, что продемонстрирую тебе свою решительность и силу, если ты не прекратишь свою самодеятельность. Тоже мне, стратег нашелся, асс хренов. Когда ты только поймешь, что мои требования нужно выполнять быстро и неукоснительно? Там, за стеной, стоял человек с автоматом, скорее всего один из твоих спецназовцев. Он пытался определить на слух, где я нахожусь перед тем, как начать стрельбу. Вот и дослушался. Теперь он надолго запомнит, что такое работа профессионала. Пусть все люди из охраны поднимутся на шестой этаж, поближе к сейфам с бабками, которые я подорвал и остаются там, а бандюки пусть заберутся еще выше и сидят там, пока мы с тобой спокойно не поговорим. Иначе я пристрелю сначала тебя, а потом передушу и их, как котят.

Полковнику Рогозину, ничего не оставалось, как отдать такой приказ по радио и я уже хотел было продолжить наш разговор, как я, вдруг, понял, что с раненым за стеной творится что-то неладное. Пуля выпущенная мною из "Браунинга", которая по идее должна была прошить насквозь мягкие ткани его правой ноги в области бедра, наделала таких дел, что я пришел в ужас. Она разворотила ему ногу, словно пуля со смещенным центром тяжести. Парень, свалившись на пол, изо всех сил сжимал руками артерию и если бы я оставил его в таком положении, то он умер бы уже через полчаса или от потери крови или от болевого шока. Вынув из "Браунинга" обойму, которую я вставил в него всего несколько минут назад, я сразу же понял в чем было дело. Каждый третий патрон в ней был разрывным.

Сняв с плеча автомат, я разрядил весь магазин в стену, очертив пулями овал рядом с раненым, после чего проломил в стене здоровенную дыру и быстро втащил его в зал наблюдения. Сбросив со стола на пол чертовски дорогущий компьютер, я положил этого бедолагу, лицо которого было искажено гримасой боли и ужаса, на стол. Первым делом я применил один трюк Патриарха, который хотя и выглядел, как колдовской, таковым на самом деле не являлся, а относился исключительно к области телепатии. Таким образом мне удалось быстро и надежно не только обездвижить своего пациента, но и унять его боль до полной нечувствительности, а заодно и остановить кровообращение в его разодранной в клочья ноге.