Александр Крафт - Полигон: простые желания Страница 57

— Нет, — остановил меня лейтенант. — Только "Мадера". Ей хоть залейся, а французское не трогай.

— Это еще почему? — удивился я. Моя рука застыла в воздухе в непосредственной близости от вожделенной бутылки.

— Ты его любишь. Когда ты его пьешь, тебе кажется, что все вокруг не так уж и плохо. Ты очень подвержен таким мелочам.

— Что, настолько? — кисло улыбнулся я и налил себе "Мадеры".

— Сам знаешь, — буркнул он и продолжил: — Надеюсь, ты понимаешь, что отпустить их "на волю", как ты щедро пообещал, мы тоже не можем.

— А это еще почему? — я поперхнулся вином. — Завтра же, тут в резиденции, пока еще в силе моя "защита", я объявлю, что они свободны, вручу обещанные деньги, сержантам куплю по машине и высажу их, где они захотят. И что они смогут сделать?

— Ты им еще документы обещал. Без них это отложенное убийство. Лучше активировать браслеты. Они же все смертники. Ты еще не забыл?

— Ну, и документы им сделаю. Собственно говоря, они уже сделаны.

— А они попросят тебя высадить их в одном городе, — укоризненным тоном продолжил Андрей. — Да и не важно это. У них наверняка уже оговорен пункт сбора.

— Сбора? Для чего? — удивился я.

— Ты про искателей сокровищ когда-нибудь читал? — вопросом на вопрос ответил лейтенант. — Что требуется для человека такого склада ума (а наши "глаза" именно такого склада), чтобы он отправился в экспедицию?

— Ну, не знаю. Какая-нибудь старинная карта. А что?

— Пусть будет карта, но насколько велик шанс, что карта — это подделка, что сокровища уже давно выкопали, что искатели не смогут увезти драгоценные "пиастры" или что неожиданно засыпятся на таможне?

— Достаточно велик, — согласился я, не понимая, к чему клонит лейтенант.

— Но это не останавливает людей, привыкших искать сокровища. Так как ты думаешь, если у них будет точный район, с четкими ориентирами, причем им не надо будет вывозить сокровище, нужно просто прийти на готовое, сесть и жить в свое удовольствие. Кроме того, они знают, что сокровище никуда не уйдет, а будет сидеть на месте и только увеличивать свою стоимость. Так ты думаешь, есть хоть один шанс из ста, что они НЕ поедут за этим сокровищем хоть на край света, а не только на остров Бали?

— Они не знают название нашего острова, — прошептал я, понимая, что хватаюсь за соломинку.

— Только потому, что слово "Буракатун-аттакили-муматхиленго" ты не смог выговорить, ведь так? Тебе легче его называть просто островом. Только дважды за все время я слышал от тебя слово "муленго". Это не лучше, чем "остров", но уже отдает именем собственным. Но даже если они этого и не услышали, кто им мешает сесть на катер с Бали и сказать очередному Помасе: "Сотка, если покажешь остров, где недавно поселились белые сагибы", или как там они называют пришлых бледнолицых?

Говорить больше было не нужно: все было ясно, и мы немного помолчали.

— Когда? — спросил я.

— Сегодня, — ответил лейтенант и, пройдя к бару, налил мне "Бургундского".

— Как? — вопрос у меня вырвался сам, я не был уверен, что хочу знать подробности.

Андрей отдал мне стакан, а потом положил мне на колени маленький пистолетик с глушителем, трубка которого превышала размер ствола почти вдвое, и прозрачную пластиковую коробочку с маленькими патрончиками.

"Как игрушечные", — подумал я и вдруг спохватился:

— Почему я?

— Это тяжело, но это необходимо. Мне тоже это неприятно, но может получиться еще хуже! Если через месяц или год ты забудешь и этот разговор, и то, что тебя уже фактически приговорили, а будешь помнить только то, что твой лейтенант расстрелял всю охрану только из-за того, что ему показалось... в общем, это твое решение. И твоя работа. "Глаза" получат сегодня с ужином порцию снотворного, так что можешь не переживать особо: сопротивления не будет.

С этими словами он вышел из кабинета, а я быстро спрятал оружие в стол, как будто его вид мог повлиять на мое решение. По большому счету, я уже давно ничего не решал. Я вел себя так, как это было нужно, и вести себя по-другому не мог.

"Как это приговорили? — слова Андрея наконец дошли до меня полностью. Чтобы какая-то сволочь у меня под носом вела заговоры, а я об этом не знал? Я что, зря покупал всю эту технику слежения и сбора информации? Да не может такого быть!"

Может. Словами не заглушить фактов. Уже однажды это проделал Вадик, а значит, мог проделать и еще кто-то. Например, тот же Андрей. Стал бы он тогда меня предупреждать? Конечно же, нет. Или стал бы?

Я поразился, с какой легкостью только что признался себе в том, что могу подозревать любого из своих друзей. Новый круг. Опять стройка, опять заговор, и опять я в прицеле. Черт.

Компьютер послушно засветился под моей рукой.

"Информация", — ввод.

"Общий поиск", — ввод.

"Помещение. Человек. Ключевая фраза", — тут я задумался. Как узнать, что из существующих сорока гигабайт меня интересует? Просматривать все помещения из существующих семидесяти шести (не считая спирального коридора) — глупо. Хотя запись включается автоматически только при наличии в помещении человека. Следить за кем-то конкретно? За кем? Когда? Так у меня могут уйти недели, а то и месяцы, прежде чем я пойму, что происходит.

"Ключевая фраза", — ввод.

Теперь нужно правильно выбрать фразу.

"Олег".

Смотрю на свои разговоры с Леной, Андреем, с Людой и ее отцом, несколько фраз с "глазами". Все не то.

"Остров".

Пирушка в честь начала стройки, Лена, Андрей. Мимо.

"Шеф", "побег", "убить", "захватить", "освободиться", "глаза", "бойцы", "бандиты", "смертники", "мятеж", "восстание", "бум", — все не то.

Компьютер честно мне выдавал информацию: где, кем и когда говорились эти слова. Прокручивал отрывки, снятые с замаскированных камер, выдавал тексты разговоров и рефераты этих текстов. Все впустую. Я тонул в этой информации, и не мог найти ничего предосудительного ни в одном разговоре.

Повинуясь какому-то предчувствию, я посмотрел на происходящее в резиденции в данный момент.

Андрей увлечено чистил свой "узи", сидя на кровати. Лена нехотя и почти засыпая беседовала о чем-то с отцом Люды в столовой, дегустируя очередное творение Макса. В комнате Луизы свет не горел, и мне пришлось перейти на инфракрасный объектив, чтобы увидеть, что она просто спала. На полу возле ее кровати валялась книжка. Похоже, что она выронила томик, когда заснула. "Глаза" тоже в основном спали, хотя у некоторых горел свет, и можно было увидеть, как мои "обезьянки" пьют пиво, смотрят какие-то фильмы по видику, а одна пара даже играла в нарды. Люда слушала музыку. Вернее, перебирала кассеты. Вставит одну, послушает несколько секунд, остановит и вставит другую, потом следующую. Музыка была разная. Классика, джаз, попса, рок и еще много всего, что я даже не смог определить. Повар Макс находился у себя на кухне и тоже ел. Вернее — жрал. Он брал какую-то булочку, макал в нечто коричневое, похожее на мясное пюре, медленно и внимательно осматривал со всех сторон, как бы примериваясь, а потом целиком засовывал в рот. Процесс пережевывания у него происходил бурно и с чавканьем. Несомненно, это действо доставляло ему огромное удовольствие. Еще я заметил, что каждая следующая булочка обмакивалась во что-то новое.