Ватутин Алексеевич - Знак Змееносца Страница 57

   В глубине коридора зажёгся свет, и что-то звякнуло.

   -- Не беспокойся, Катенька, -- глухо донеслось из недр квартиры, -- Саша будет жить... и, скорее всего с тобой...

   -- Я серьёзно, -- Катерина сжала губы.

   Ольга появилась в проёме коридора, в чёрном облегающем платье, с амулетом "Анх" из серебра, свисающим с длинной шеи. В руках она держала китайский фарфоровый чайник.

   -- Так и я серьёзно, Катя, -- метнув взгляд исподлобья, произнесла она, затем развернулась, и снова ушла на кухню. Шаги её гулко отзывались в высоких старинных стенах.

   -- Тапочки там одноразовые под зеркалом возьмите, -- кинула она на ходу.

   Лицо Ольги Калеб напоминало маску из белого воска: бледная, почти белая кожа контрастировала с иссиня чёрными длинными прямыми волосами, и огромными чёрными глазами. Губы она тоже красила тёмной помадой. Носила почти всегда только чёрное.

   Кухня была светлая, и очень просторная, с высоченными потолками. Её можно было бы назвать "уютной". Но... своеобразный уют освещался мертвенно белым неоном. При таком же минималистичном стиле, как и в прихожей, всё тут было или белое, или никелированное. Всё напоминало, то ли химическую, то ли медицинскую лабораторию: возможно, такова была задумка дизайнера, а возможно это диктовалось спецификой помещения. Скорее всего, Ольга решила совместить одно с другим: соль, перец, сахар и прочие специи хранились в прозрачных стеклянных пробирках, на алюминиевой подставке над столом. Кухонные шкафчики с посудой, так же были белыми, с матовым стеклом, за которым угадывались очертания колб, реторт. В них могла лежать крупа, мука, соя, бобы, а главное: множество видов индийских пряностей, которые так любила хозяйка необычной квартиры...

   Посуда была толстого белого фарфора, и очень напоминала лабораторную. Трудно было сказать: автоклав серебрится своими стенками, или эта такая модель микроволновки? Стальные ножи походили на скальпели, и прочие столовые приборы, напоминали медицинские инструменты, хотя все имели бытовую принадлежность.

   В металлической сетке тонкими дымными нитями тлели сандаловые благовония, перебивающие больничный запах помещения, а над шкафом висело чучело неясытя, пугающее своей натуралистичностью: казалось, что сова живая, и просто задремала.

   На столе стояло три фарфоровых блюда с орешками, проросшим овсом, мюслями, и спаржей. Ещё были бобы, маринованные маслята, и, выложенные с маниакальной скрупулезностью дольки лимона. По центру стояла колба с притёртой пробкой, внутри которой была налита прозрачная жидкость.

   Ольга поставила всем мерные стаканчики, ловко выдернула пробку из колбы, и налила жидкость.

   -- Ну, что, бойцы? По пятьдесят? -- спросила она, вздохнув.

   -- Я не буду, -- Катерина стиснула зубы.

   -- А ты неплохо выглядишь, Катюша, -- хозяйка вновь ухмыльнулась левым кончиком губ.

   -- Что с ним? -- ещё раз спросила Катерина напряжённым тоном, в котором была даже некая угроза.

   -- Кать, хватит, -- Ольга поморщилась, -- я же не виновата, что его принесли ко мне? Ты думаешь, я умоляла начальство, при этом, заранее зная, чем кончится ваша операция? Ты бредишь?...

   -- Ты же у нас провидица, -- хмыкнула Катерина, слегка успокоившись.

   -- Не до такой степени, Кать, поверь мне...

   -- А что это сейчас такое было в подвале? -- скептически хмыкнул Андрей.

   -- Андрюш, я вообще-то практикуюсь часто. Ты не знал об этом? -- Ольга вскинула тонкие нити бровей.

   -- Ага, -- мрачно кивнул тот, -- вот поэтому в сержантах и ходишь до сих пор.

   Глаза Ольги расширились, словно она глубоко задумалась, глядя прямо перед собой. Внезапно стеклянная мензурка с прозрачной жидкостью, стоящая перед ней, чуть сдвинулась по поверхности стола, а затем, приподнялась в воздухе, слегка расплескав содержимое на стол. Ольга медленно подняла руку, и взяла висящий в воздухе стакан.

   -- Да, Андрюша, -- усмехнулась она, -- тяжелее стакана ничего поднять не могу... вообще, ты, вроде в курсе, что на карьеру мне плевать: я -- специалист, а ты -- супермен. Вот и вся разница.

   Андрей молча поднял мензурку, и опрокинул её в рот. Поморщился, закусил с хрустом спаржей.

   -- Ты сумасшедшая, в первую очередь, -- сквозь спаржу ответил Андрей.

   -- Да, я сумасшедшая, и что? -- Ольга устало улыбнулась, -- не стоит вымещать свою личную обиду на человеке, который тебе её не причинял.

   -- Так, хватит, -- Андрей поднял вверх ладонь, -- сейчас ещё начнём... Что с Сашкой?

   Ольга посерьезнела.

   -- Более-менее, -- ответила она, -- сперва я думала, что всё хреново: несколько мозговых центров повреждены. Но... сейчас состояние стабильное, выкарабкается, точно...

   -- Так, -- Андрей кивнул, и откупорил колбу сам, разлив по мензуркам.

   -- Андрюш, Кать! -- Ольга снова прищурилась, -- давайте-ка вы расслабитесь уже. Я прекрасно понимаю, что сейчас твориться, и не время сейчас... не время... Что там Медведь?

   -- Да что ему будит? -- Андрей вздохнул и залпом выпил, -- он не понимает, что ритуал провалил в основном он. Да и положение его и...

   -- Ну, понятно, -- кивнула Ольга, -- а как наш держится?

   -- Анатолич на кипише, конечно, -- Андрей помрачнел, -- но... сказал, что ребята молодцы, и он попробует их к награде представить, Сашку особенно... он же экранировал...

   -- Понятно, -- кивнула Ольга, -- а что про Доценко?

   -- А что Доценко? -- Андрей вскинул брови, -- его позвали: он пришёл. Вот и всё кино... Починяется-то он Медведю. Коряво, конечно всё вышло... ой, как коряво, блин... Ну, в оправдание можно одно сказать: никто, даже из кураторов, такого не ожидал... и провафлили они сами всё, ещё на высоком уровне... так что... лишь бы из нас виноватых не сделали... Видишь, как Зарифа-то не оценили вовремя... там, конечно щас головы-то полетят...

   -- А куда Анатолич смотрел, наш любимый? -- возмущённо спросила Ольга.

   -- Вышестоящим в галифе! -- Андрей поднял брови, -- ты же знаешь, что у нас инструкций, больше чем зарплаты!

   -- Я могу выйти в астрал, и связаться...

   -- Нет, Оля, сейчас этого не надо пока...

   -- Ребят, стоп, -- Катерина всё-таки выпила, закусив лимоном, -- Ольга, ты знаешь: я редко тебя о чём-то прошу...

   -- Да уж, -- усмехнулась Ольга.

   -- К Сашке сейчас можно?

   -- Не желательно, Кать, -- нахмурилась та, -- он в самадхи. Курс реабилитации ещё две недели.

   -- Ладно, -- голубые глаза Катерины потемнели, -- тогда другой вопрос...

   -- Давай, -- Ольга разлила.

   -- Скажи, что ты знаешь про Мальцева? Есть, хоть что-то из его идей?

   -- А почему ты меня об этом спрашиваешь? -- вновь удивлённо вскинула тонкие чёрные нити бровей Ольга.