Евгений Прошкин - Магистраль Страница 58

— Господину Шороху тоже надо заплатить, — сказала Крикова сухо, по-деловому. — С вычетом за подлог.

— Воля ваша… — Федяченко протянул Лису две карточки.

— Мальчики! Поедем уже. Пыльно…

Перед ней открыли дверь. Она подошла к «Линкольну» и, взяв револьвер за ствол, брезгливо отшвырнула его куда-то в сторону.

— Это было неосмотрительно… — посетовал Федяченко, и двое из трех охранников без приказа ринулись за «кольтом».

Они бродили по кустам минут пять, перепачкали все брюки, но оружия так и не нашли. Крикова начала выказывать нетерпение, и водитель длинно просигналил. Телохранители подбежали к машине и запрыгнули в салон. Последним погрузился тот, что следил за Олегом. «Линкольн» задним ходом откатил от черной «Волги» и, развернувшись, направился по извилистой дороге обратно.

Лис почиркал зажигалкой и приблизился к Шорохову.

— Дай прикурить. А станнер не трожь, — проговорил он буднично.

Олег шагнул в сторону и хмуро посмотрел на два трупа.

— Звони Лопатину, — распорядился Лис.

— Кому?… Лопатину?! Даты…

— А старухе в театр хорошо бы. — Зажигалка после десятого щелчка все-таки дала огонь, и он затянулся. — Могу поспорить, каждую фразу перед зеркалом шлифовала. Наверно, еще и с заряженной пушкой. И с надеждой, что случайно в себя выстрелит, Кстати! Ствол-то они там не нашли. Да, май фрэнд?… — подмигнул Лис. — Кто-то опередил, не иначе… Ладно, ладно, мне он не нужен. Звони, говорю, Вениаминычу, а то он волнуется.

Олег, подозревая Лиса в блефе, набрал номер. Ответа он не ждал — Лопатина тут сейчас не было, соответственно, не было и его телефона.

Ответили после первого же гудка.

— Шорох? Как там у вас?…

— У нас… хуже некуда.

— Угум… Покури пока.

Шорохов от растерянности вытащил пачку «Кента». Лис стоял к нему лицом — Криковы, прототип и клон, лежали за Олегом, и диггер не мог их не видеть. Тем не менее он увлеченно пускал кольца.

— Полтора лимона тебе, фрэнд, не обломится, — сказал он. — Значит, это байка…

— Что — байка?

— Полтора миллиона евро, которые ты якобы получил. Держи. — Лис помахал зажатой в пальцах карточкой. — На этой пятьсот тысяч. Хотя основной кайф Крикова словила с твоей подачи. Без первого действия спектакль был бы скучнее. Она очень на него рассчитывала.

— Так она что же?… Она заранее знала, что я привезу копию?!

— Это знал даже Криков.

— Какой из них? — жестко спросил Олег, оборачиваясь на трупы.

— Настоящий, — ответил Лис.

Шорохов лишь теперь понял, откуда взялось его спокойствие.

— Лопатин подготовил двух клонов?!

— Трех. На случай еще более непредвиденных обстоятельств. Но эти-то предвидеть было легко. Крикова знакома со Службой, так что в подвохе не сомневалась. И ты ее не обманул.

— А ты?…

— А мне пришлось тебя сдать, — пожал плечами Лис. — Сдать и привезти вторую копию, пока тебя не сдал кто-нибудь еще. Но две трети мои, таков уж расклад. Бери, а то и этого не получишь.

Олег механически забрал карту и сунул ее в ремень к синхронизатору.

У дальнего выезда раздалось шкворчание дизеля, и на пустырь вкатился оранжевый мусоровоз. За ним, ныряя на рытвинах, ехала «шестерка». Она остановилась рядом с телами, и из нее выбрался Василий Вениаминович.

— Запасного куда денем? — спросил Лис.

— Там уже… — Лопатин махнул рукой на нечистый кузов «МАЗа». С Лисом он, как и прежде, держался холодно. Видимо, координатор все еще не забыл того случая, когда по вине опера лишился должности.

— Василь Вениаминыч… — выразительно произнес Олег.

— Вопросы потом, Шорох.

Парализованный водитель «Волги» уже начал шевелиться, и Лис пошел приводить его в чувство, — то ли не хотел возиться с покойниками, то ли угадал приближение тяжелого разговора.

— Ни хрена не «потом»! — взвился Олег. — Подло, Василь Вениаминыч. Я с завязанными глазами играть не намерен.

— Ох ты, боже!.. А с какими намерен? И когда ты их себе развяжешь?

— Что вы этим хотите?…

— Ты уж или догадывайся, или нет. В барьере был?

— Ну…

— В справочную звонил?

Олег прочистил горло, но ничего не сказал.

— Моховы… — Василий Вениаминович почесал под бородой и похлопал себя по карманам. — Похожая фамилия. Но другая. А Шорохова нет. Вернее, есть, и в большом количестве, но все не те.

— Счета за мой телефон приходят вам… — упавшим голосом проронил Олег.

— Если не тебе, то мне. Должен же их кто-то оплачивать? — Лопатин раскрыл баночку с табаком и начал набивать трубку. — Да ты не напрягайся. Есть еще двадцать пять способов отследить твои брожения. Но специально я этим не занимался. Так уж… всплыло.

— Очень приятно… — вякнул Олег. — А при чем тут Крикова?

— При том. Ты, Шорох, на грани срыва. Только сам этого не знаешь пока. А я знаю. И роль серьезней, чем «кушать подано», я тебе доверить не мог. Поди разбери, когда он у тебя наступит… — добавил шеф после паузы.

— Срыв? — уточнил Олег. — А подробнее можно?

— Нельзя. Подробно — это сразу все. И в итоге получим истерику. В барьере побывал? Хорошо-о… И квартирку свою поискал…

— Автобусы тоже искал. На «Щелковской».

— Ну ясно, ясно, — благодушно отозвался Василий Вениаминович. — Звонки твои датированы июлем. Я уж сообразил, зачем ты туда лазил. Не нашел автобусы-то?

— Нет.

— Так их и не было.

— Так я в курсе, — подражая ему, заявил Олег.

— Уже тепло, Шорох. Смотри только не обожгись.

— Это что, угроза?

— Забота.

— Мне бы как-нибудь без нее, без заботы вашей… — пробормотал Олег.

— Вот и я думаю: когда же ты созреешь? Не ребенок ведь. От конца к началу идешь, это правильно. Только медленно у тебя получается, Шорох.

Олег нахмурился. Хорошо бы, чтоб Лопатин еще я расшифровал… Лопатин, кажется, не собирался.

Из кабины мусоровоза спрыгнули двое в засаленных комбинезонах — один смахивал на местного оператора Алика, но вряд ли это был он. Мужчина дернул рычаг с круглым набалдашником, и в торце кузова раскрылась черная пасть. Второй, взяв клона за ноги, поволок его к машине.

В Олеге боролись отвращение и циничное детское любопытство. Он все стоял и никак не мог решить, смотреть ему или отворачиваться. Когда второго клона, раскачав, забросили в контейнер и скругленные створки начали наползать друг на друга, Шорохов отвернулся. Как будто от этого что-то могло измениться.

«От конца к началу»…

Олег так и не понял, о чем говорил Василий Вениаминович, но, рассудив по-своему, набрал на табло «1970» — начало зоны ответственности.