Александр Шуваев - Книга Предтеч Страница 58

А еще он тогда, в незапамятные времена, аж час сорок восемь тому назад, схлопотал от гости оглушительную, искросыпительную, огнепальную затрещину. И происшествие это находилось в определенной связи с тем, что ослепительная Елена Тэшик оказалась некоторым образом девицей. Когда, после всего того, что произошло, он, при всей своей неопытности, осознал этот факт, и у него хватило глупости показать свое изумление.

- Почему, - пораженно спросил он, - почему ты сделала это?

- А что мне еще было делать? н Угрюмым тоном спросила она. н У тебя был такой вид, будто ты без этого вот-вот помрешьЕ Очень похоже было. Ты хоть помнишь, что говорил до этого? И как? Есть народ, не из самых опасных, но все-таки его считают довольно воинственным. Когда они, на войне, решают, что им все равно, остаться в живых или умереть, то повязывают головы зеленой такой повязкой, и у них при этом бывают такие лицаЕ Так вот, - у тебя вчера было еще хужеЕ Так что делать, если человеку очень, прямо-таки н позарез, нужно?

- Да нет! Тебе-то зачем было нужноЕ - Он перевел дыхание, безуспешно пытаясь подыскать нужные слова, но язык н словно бы окостенел у него во рту. - Ведь говорят, что для девушки очень важно, нуЕ когда в самый разЕ Так за что же вдруг такая жертва?

И вот тогда-то, после этого вопроса, как раз и треснуло оглушительно, и зазвенело в левом ухе, как раз и посыпались искры из глаз, а щеку словно бы ошпарило крутым кипятком.

- За что!??

- З-за упорство в глупости!!! н Медовые глаза ее сейчас пылали лютым желтым огнем, и было как-то уж очень хорошо понятно, на что она, в случае чего, способна в ярости. н Сколько бы тебе ни твердили, сколько бы ни объясняли, - а я сегодня только этим и занимаюсь! н ты так и не понял, что не свете единственно важно! Потому что все остальное не стоит ничего! И уж тем более так называемый Цветок Моей Невинности!

- Извини. Но я все равно ничего не понимаю.

- А я про это и говорю! И добавила уже куда более спокойным голосом. н Дурак. Все испортил, разбираться началЕ А душа бывает сыта именно тогда, когда отдаешь просто так, ни за что, просто потому что другому очень нужно, и даже мыслей нет о том, что кого-то там облагодетельствовал. Просто так, понятно? Произвол. Единственное, что ставит нас на одну ступень с любым Богом.

Но на лице его уже блуждала умильно-подхалимская улыбка, в глазах таяли, как тают комки масла перед жарко натопленной печкой, последние остатки соображения, а сам он неудержимо, с вкрадчивым упорством вьющегося растения тянулся к ее телу, потому что больше не мог быть отдельно.

- Ладно, - спросил он спустя некоторое время, когда они оба отлично обходились без слов, - спрошу по-другому: почему тогда только сейчас, почему не раньше? Если уж это так мало значит?

Сказав это, он отодвинулся, демонстративно закрывая голову скрещенными руками, но на этот раз никакой агрессии не последовало. Вообще все реакции ее были настолько непредсказуемы, что сразу же становилась ясна безмерная пропасть в их привычках, воспитании, представлениях о должном и недолжном. Та пропасть, о которой так славно забывалось в иные минуты.

- А! н Елена беспечно махнула рукой. н Не знаю. По глупости. По тупому упрямству. По дурному характеру, который от воздержания становился и еще хужеЕ Нет, со мной и впрямь непросто. Недостаточно просто. То, что ты начал со мной, поэтому вполне может превратить твою жизнь в безумную скачку по бездорожью. н И задумчиво добавила. н Тебе бы кого-нибудь другого.

- Не думаю, - сказал он с легкой, только самую малость иронии содержащей, улыбкой, как ему хотелось улыбаться всегда, да вот только не получалось, - что мне удалось бы встретить кого-нибудь такого же щедрого.

- Вот видишь, у тебя уже возникло представление о какой-то там щедрости. Именно это-то и есть возможный корень будущих сложностей, именно об этом-то я и говорю. И никакой мистики. Потому что попади ты, к примеру, в Рыбий Замок, тебе бы потом и в голову не пришли бы все эти глупости о Жертве, Щедрости и Даре. И это, конечно, было бы правильно. Но что сделано, то сделано, и переделывать что-нибудь ужеЕ Невозможно просто.

- А что за замок такой? Рассказала бы пока чтоЕ

- Ах ты, мерзавец! Пока что? Что это ты имеешь ввиду под "пока"?

- Ну-у, - он неопределенно повел руками в воздухе, - вообще "пока"Е Но ты все-таки расскажи.

- А-а, это и впрямь интересно. Понимаешь, я во многихЕ местах бывала, много всяких видела зданий и дворцов. Но нет ничего причудливее и непонятнее Рыбьего Замка у меня дома. Да, именно что дома, потому что Сулан с самого начала н на самом деле город моего рода, рода Птиц. Это, - сравнительно молодой город, и, может быть, как раз поэтому у нас так принято вроде бы как забывать, откуда взялись некоторые вещи в нем. Понимаешь? Не помнить, не выяснять, чтобы казались они н извечными, стоящими с незапамятных времен и возникшими как бы чудом. И это в первую очередь относится к Рыбьему Замку. Иной раз миф и на самом деле бывает нужен куда больше, чем любое точное знание. Представь себе что-то среднее между куполом и морской звездой с очень-очень короткими лучами. Знаешь таких? Вот-вот, очень похоже, но только очень выпуклое. Он накрывает вершину холма на берегу, над океаном, и между концами пяти коротких отростков, которые как будто распластаны по склонам и погружаются в них, - метров триста пятьдесят, не меньше. Высота н метров сто восемьдесят. Снаружи здание покрыто сплошным слоем какого-то розовато-желтого вещества, усеянного короткими тупыми шипами на широком основании, от двух миллиметров и до пяти сантиметров длинной. Все входы н как косой срез спирального коридора внутри раковины улитки. Снаружи н стены кажутся глухими, без окон, но изнутри видно, что они есть и их н много. Замок диковинно смотрится снаружи, но это н ничто по сравнению с его внутренним устройством. Оно вызывает странное чувство какого-то увлекательного безумия, фантасмагории, так что глаз отказывается верить всему увиденному. Там н многоцветье, больше цветов и оттенков, чем можно себе представить, но царствуют, конечно, всего три цвета: белое, синее и золотое. К одному и тому же залу могут вести несколько наклонных галерей-коридоров, и некоторые из них настолько круты, что тяжело подниматься, а угодив в него, - рискуешь скатиться до самого низа ни разу не зацепившись. Бывает так, что галерея из зала, расположенного выше, опускается ниже уровня более низко размещенных покоев, никак с ними не соединяясь, огибая своды поверху, бывает и по-другому. В некоторых залах и перекрестьях коридоров собраны диковинные фигуры из несокрушимого, вечного материала, похожего на фарфор, пестро расписанные синим и золотым, с тяжелым основанием, в рост человека или чуть выше, но, поднатужившись, сдвинуть все-таки можно. Если вдвоем-втроем. Так что статуями их тоже не назовешьЕ Некоторые из галерей и лестниц на разной высоте выходят наружу, а некоторые н ведут вниз, глубоко под землю. Среди них есть и такие, что доверху залиты водой, совсем-совсем прозрачной, чистейшей. Представляешь себе? Так и уходят под воду, извиваясь, стены гладкие, белые, и ярко освещены синими и золотыми светильниками, горящими прямо в воде, под потолкомЕ Это то же самое божественное "просто так", о котором я тебе говорила, только сказанное по-другому, на ином языке.