Вадим Проскурин - Пламя Деметры Страница 58

- Мы с тобой похожи, - хохотнул Хаттаб. - У меня тоже только имя арабское, но я принял ислам, чтобы моим предкам не пришлось стыдиться меня перед лицом Аллаха. У тебя есть жена?

- Уже нет, - Якадзуно изобразил на лице приличествующее случаю горестное выражение.

- Извини, - смутился Хаттаб. - Я не подумал...

- Ничего. Слушай, ты не знаешь, тут поблизости есть какие-нибудь забегаловки?

- Голоден?

- Это тоже, но больше всего пить хочу. Я с утра не пил.

- Ну ты даешь! У тебя же, наверное, в горле все пересохло! Тут рядом один магазин есть, странно, что ты его не нашел.

- Я думал, у меня нет кредита.

- Ах, да... А что у прохожих не спросил?

- Я пробовал, но меня все посылали, это так странно! По-моему, до революции люди были более приветливыми.

- Люди какими были, такими и остались. Просто ты очень грязный, все думали, что ты бродяга.

- Еще бы я был не грязным, я пять часов пешком по джунглям пробирался.

- Ящеры не погнались?

- Нет, не погнались.

- Странно, обычно они свидетелей не оставляют.

- Я думаю, они меня не заметили. Когда они напали, я был в джунглях, у меня была ферма животноводческая, я лягушкоедов разводил... Так вот, когда ящеры начали стрелять, они обесточили периметр, лягушкоеды ломанулись наружу, ящеры стали стрелять, я тоже стрелял, только они, наверное, не заметили, что я стрелял. Там такая пальба была, что ни один бес не разберет, кто в кого стреляет.

- Тебе повезло.

- Это точно. Слушай, а что у вас тут творится? Я последний раз здесь был еще до революции, тут столько изменилось... Деньги вот больше не действуют.

- Деньги на самом деле действуют, только теперь деньги другие. Братство выдает кредит каждому трудящемуся, этот кредит, по сути, и есть деньги. Разница только в том, что кредит нельзя класть в банк под проценты, инвестировать, ну и тому подобное. Кредит - это только для личного пользования.

- А как узнать, сколько у меня кредита?

- Информация лежит на карте, как обычные данные. Берешь мобилу и смотришь.

- У меня нет мобилы.

- Как это?

- Потерял в джунглях.

- Надо новую купить.

- А у меня кредита хватит?

- А я откуда знаю? Давай карту, посмотрим.

Якадзуно передал Хаттабу свежеактивированную идентификационную карту, тот вставил ее в свою мобилу, и оказалось, что кредита Якадзуно на покупку новой мобилы не хватит. Можно, конечно, купить дешевую модель, которая умеет только звонить и больше ничего, но зачем такая модель нормальному человеку? Нормальному человеку нужен не столько переносной телефон, сколько карманный компьютер.

- Придется тебе без мобилы покантоваться, - констатировал Хаттаб. - По большому счету, на стройке она тебе и не нужна будет. С кем там по мобиле разговаривать?

- Мне сейчас вообще не с кем разговаривать. Как эта бесова революция началась... Ты что это напрягся? Хаттаб посмотрел на Якадзуно с сомнением.

- Да так... Думаю, откуда ты - из особого отдела или вправду из джунглей.

- Особый отдел - это что? Типа гестапо? Хаттаб аж скривился.

- Никогда так не говори, - сказал он, - сразу в кутузку загребут. В общем, ты прав, это самое настоящее гестапо. Следят за порядком, чтобы народ новую власть не ругал, свиноголовых еще выявляют...

- Кого?

- Свиноголовых. Они так называют бывших военных, полицейских, топ-менеджеров... короче, тех, кто раньше был наверху. Те, кто в братство переметнулся, не считаются, они как бы свои, а все остальные - свиноголовые. Типа, враги революции и народа, натравливают ящеров на людей...

- Что, правда натравливают?

- А я почем знаю? Ты в джунглях жил, тебе виднее. К нам сюда ящеры не заходят.

- К нам тоже не заходили. Я слышал, они с людьми вообще почти не общаются, живут себе в своих деревнях, а в наши дела не лезут.

- Раньше так и было. А теперь, как революция началась, стали нападать. Выбирают какую-нибудь ферму в глуши, убивают всех людей и забирают все ценное. Оружие, аккумуляторы... Однажды тю телевизору показывали, как на одну ферму напали ящеры и люди одной командой. Всех, кто был на ферме, вырезали, жуткое зрелище... Только я думаю, это компьютерная графика была.

- Почему?

- Сам посуди - кто их снимал? Если бойцы братства, почему они не вмешались? Вот если бы у тебя было нормальное оружие и ты увидел, как твоих соседей ящеры живьем режут, неужели не вмешался бы?

- Обижаешь.

- То-то же.

- Слушай, а банковские счета, что были до революции, теперь точно недоступны?

- Точно. А у тебя что, банковский счет был?

- У меня один хороший знакомый в Олимпе, очень богатый... был. Жалко. Слушай, а где тут можно в глобальную сеть выйти, не знаешь?

- Можно с мобилы выйти, только за это кредит снимается. А тебе что нужно?

- Так, поговорить кое с кем.

- Если ненадолго, дам тебе мобилу.

- Мне надолго надо.

- Тогда извини, у меня у самого кредита в обрез.

- А в Олимп я могу как-нибудь попасть?

- Если будет назначение в Олимп, то легко.

- А если нет?

- Если нет, то никак. Ты Рамиреса по телевизору не слушал?

- У нас телевизор еще в апреле перестал работать.

- Тогда понятно. В общем так - ситуация чрезвычайная, планете грозит голод, надо затянуть пояса и всем трудиться на благо светлого будущего. Если у тебя никакой особой квалификации нет, значит, должен работать, куда пошлют, и не жужжать. А если жужжишь - значит, враг революции и подлежишь ликвидации.

- Прямо фашизм какой-то.

- Это слово тоже лучше не употребляй, за это тоже ликвидировать могут.

- Так что, получается, приеду я на эту стратегическую стройку, и что дальше? Буду гнить там в бараках, пока она не построится?

- Вот именно. А потом получишь назначение на другую стройку и будешь там гнить в бараках, и так до тех пор, пока планета не превратится в цветущий сад.

- Но это еще хуже, чем на Гефесте!

- Может, и хуже, я на Гефесте не был, не знаю. А ты был?

- Нет, я не был, один мой знакомый там был. Вот бесовщина!

К этому времени Хаттаб и Якадзуно подошли к магазину, в котором Якадзуно купил двухлитровую бутылку кока-колы, и жизнь стала чуть менее ужасна. А потом Якадзуно узнал, что дорога к месту назначения всегда бесплатна, и ему стало почти хорошо. Удивительно, подумал Якадзуно, когда все вокруг рушится, а потом что-нибудь второстепенное вдруг восстанавливается, ты испытываешь почти такое же счастье, как и тогда, когда все хорошо. Человеческая природа воистину удивительна.

3

В гостиной суетились полицейские. Рамирес с Галей сидели на кухне и пили пиво. И Джон, и Галя уже дали показания и теперь ждали, когда полицейские закончат с осмотром места происшествия и покинут дом. Гости давно разошлись.

- Расскажи мне про Ивана, - попросила Галя. - Ты говорил, у него была очень интересная жизнь.