Юлия Латынина - Вейская империя (Том 1-5) Страница 6

А поверх всего на Марбоде Кукушонке был длинный малиновый плащ королевских посланцев, с жемчужным оплечьем и печатью у пояса, такой плойчатый, что даже меча не видно в складках, и расшитый по подолу золотыми лапами и листьями, и плащи эти давно видали лишь у предков на скалах. А королевских посланцев в стране вот уже век как не рассылали, потому что никто их все равно слушался.

Марбод закричал:

- Именем короля - прекрати разбой!

А дружинник Шодома Опоссума поглядел на плащ Кукушонка и сказал:

- Что-то нынче много развелось живых покойников, - корабль как у предков, плащи как у предков...

Шодом Опоссум засмеялся и крикнул Марбоду:

- Сними тряпку - мешает драться!

Марбод Кукушонок отвечал:

- Сдается мне, Шодом Опоссум, что твоей голове не место на твоих плечах, раз ты говоришь такие слова.

Тут одна лодка зацепилась за другую, люди Марбода выскочили на палубу и начали биться, и не все люди у Шодома сражались так храбро, как обещали.

Марбод сбросил плащ и кинулся на Шодома. Шодом нанес ему удар под названием "клюющая перепелка", но Марбод подставил щит, и меч вонзился в щит с такой силой, что застрял в нем. Марбод отвел щит и выворотил меч у Шодома из рук.

Тут Шодом схватил секиру, завертел ею и отступил за мачту, а щит его остался перед спускной балкой. Марбод бросил швырковый топор, - тот порхнул и пригвоздил шодомов щит к балке.

А затем Марбод ударил Шодома ударом "кошачья лапа бьет справа", так, что у того соскочил подшлемник и шлем слетел с головы, сбил его с ног, занес меч и сказал:

- Признайся, что ты напрасно оскорбил меня, и нечестно было грабить чужеземцев.

Шодом был человек рассудительный, он вздохнул и ответил:

- Многие бы предпочли смерть такому унижению. Однако я думаю, что нет позора быть побежденным лучшим мечом королевства и человеком из рода Кречетов.

И Шодом Опоссум закричал людям, чтоб перестали драться.

Однако у Марбода было несколько дружинников из тех, что во время битвы, помимо желания, превращаются в рысей и волков, так что прежде чем все успокоились, многие еще получили отметины на память, а от некоторых на воде остались лишь пузыри, а потом и пузыри пропали.

После этого Марбод подошел к чужеземцу, который во время драки выбрался из мешка, и помог ему встать на ноги.

Марбод Кукушонок, однако, ничего не взял из принадлежащего Шодому. Все считали, что оба вели себя очень благородно, - ведь лари на лодках Опоссума были забиты мехами. А чужеземцы вели себя довольно-таки гнусно, потому что когда началось сражение, их как бы отпустили, и старший даже выполз из мешка, а они сидели и смотрели, словно их это не касалось.

Друг Марбода, Белый Эльсил, сказал ему:

- Ты сегодня сделал две глупости: отпустил живым Шодома и не взял добра у чужеземцев. Будет время, и ты раскаешься в этом. Потому что чужеземцы, видно, и вправду колдуны, однако те, кто во всем полагается на колдовство, а воевать не умеет, кончает плохо.

- Молчи, - сказал Марбод. - Если они помогут мне в том, что я задумал, мне не придется жалеть ни о чем.

Марбод Кукушонок и Шодом Опоссум перегрузили вещи из корабля на свои лодки, и это были в основном золотые слитки. После этого корабль сняли с мели и отвели в Золотой Улей, поместье Шодома Опоссума.

Чужеземцы почти не говорили ни на языке богов, ни на языке людей, однако поняли, что Кукушонок дрался за их жизнь и добро, были ему очень благодарны и подарили много золота.

Они хотели также подарить кое-что Шодому Опоссуму, но тот не хотел брать от таких трусливых людей ничего, иначе, чем за деньги.

Тогда Марбод Кукушонок сказал:

- Сдается мне, Шодом, что ты питаешь дурные мысли в отношении этих людей, а мне надо уезжать, и я не хотел бы, вернувшись, найти их мертвыми.

Тогда Шодом Опоссум взял от чужеземцев столько золота, сколько они хотели, и зарыл это золото в беличьем болоте. Все поняли, что не будет удачи тому, кто этот клад выроет.

Перед отъездом Шодом сказал Кукушонку:

- Я хочу, чтоб ты знал, что моя жизнь и мои земли - все это теперь твое, и ты вправе просить у меня все, что пожелаешь.

Кукушонок ответил:

- Я о многом попрошу тебя, а сейчас мне бы хотелось одного, чтобы ты помирился с Махудом Коротконосым, потому что наступают странные времена и покойников в королевстве, действительно, чересчур много.

Марбод Кукушонок как всегда, был удачлив, потому что сделал все, что хотел, и даже больше того, раз Шодом стал его другом.

Марбод оставил чужеземцев в Золотом Улье чинить корабль и обещался вернуться через месяц.

- Правда ли, - сказал Марбод Кукушонок, прощаясь, - что в Золотом Улье есть подземный храм Ятуна?

Шодом Опоссум побледнел, а собаки на ножнах его меча насторожились.

- Это я так спрашиваю, - сказал Марбод Кукушонок. - Прошлое не должно стоять между нами. Разве я плохо воевал для короля этой зимой?

Карта с морскими течениями и торговыми городами соврала, и карта с империей-черепахой соврала тоже. Не было на Западном Берегу ни городов, ни империи. Были замки над морем, усадьбы за каменными стенами и деревни за сосновым тыном.

Хуже всего, однако, было то, что и кораблей, подобных кораблю землян, нигде не было, - только их подобия были высечены на "скалах предков". Были этакие плоские лодки без киля, на которых было удобно заходить в реки и грабить приречные деревушки, а на торговые корабли с глубокой осадкой спроса не было. Заморский корабль с золотом торчал как бельмо на глазу. Впрочем, без золота он торчал бы еще больше, - здрасьте, приперлись, - а зачем, спрашивается? Со своим золотом - значит, торговать, а без золота значит, грабить.

Ванвейлен ломал себе голову: кто же построил корабль на том берегу?

Все считали их оборотнями, но мало ли оборотней на свете? Ванвейлен думал, что Марбод Кукушонок спас их корабль, приняв его за корабль из страны Великого Света, как на скалах. Ракетоплан, вероятно, не произвел бы на него такого впечатления.

Поместье Шодома Опоссума сохраняло от городка, на месте которого оно располагалось, лишь одно, но самое существенное - имя. Золотой Улей. Поместье было как поместье, со всеми его составляющими: усадьбой за крепостными стенами, дворовыми службами, деревней, лесами, лугами, дружинниками, рабами, богами и предками.

Ванвейлен и Бредшо поселились в усадьбе на горе, остальные - в деревне у моря, поближе к кораблю.

Люди в усадьбе и люди в деревне жили в одном поместье, но в разных мирах. Мир людей из усадьбы создал Белый Кречет, разрубив в поединке у мирового древа чудовище Вея. Мир людей из деревни создал государь Великого Света, старый Вей, который взошел по мировому древу к подземным пряхам и принес оттуда ячмень, просо и искусство свадебных церемоний. Люди из деревни и люди в усадьбе были, однако, согласны в том, что Мировое Древо та самая желтая катальпа, что растет на бывшей площади разрушенного города.