Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански Страница 6

«Заботливые наши», – подумал Арни Котт, прочитав заметку. Вероятнее всего, никто из них никогда не покидал Землю: они узнали об этом из какого-нибудь письма, от какой-нибудь престарелой тети, живущей здесь на пенсию на бесплатных землях Объединенных Наций. Ну и конечно, их сведения черпались у постоянного члена организации, обитательницы Марса, некой миссис Энн Эстергази: она распространяла ксерокопии этого письма среди общественно активных дам в разных поселениях. Арни получал и читал ее информационный бюллетень «Заметки ревизора», название которого неизменно вызывало у него смех. Смешили его и вставки, состоявшие из одной-двух строк и публиковавшиеся между статьями:

Суть некоторых статей «Заметок ревизора» Арни и вовсе не понимал – на таком странном жаргоне они были написаны. Однако совершенно очевидно, что этот бюллетень имел широкую аудиторию сторонниц, которые все серьезно принимали к сердцу и предпринимали требующиеся от них акции. Можно было не сомневаться, что в настоящее время они присоединились к жалобам Колониального Комитета Безопасности на опасную отдаленность посадочных площадок на Марсе от источников воды и человеческих поселений. Они выполняли свою роль в очередной великой битве, и на этот раз Арни Котт был вполне доволен, так как из двадцати с небольшим посадочных площадок на Марсе лишь одна располагалась в двадцати пяти милях от главного канала, и обслуживала она именно его поселение. Если каким-нибудь образом настойчивость Колониального Комитета увенчается успехом, все прибывающие с Земли пассажирские корабли станут совершать посадку у Арни Котта, и таможенные сборы будут поступать в его поселение.

То, что миссис Эстергази со своим бюллетенем и организацией на Земле боролась за экономически выгодное для Арни дело, было далеко не случайным. Энн Эстергази являлась бывшей женой Арни. Они и сейчас сохраняли дружеские отношения, совместно владея целым рядом предприятий, основанных или приобретенных ими за время брака. Они сотрудничали на самых разных уровнях, несмотря на то что в личных отношениях никогда не могли найти общего языка. Арни считал ее агрессивной, властной и мужеподобной. Высокая и худая, она ходила широкими шагами в туфлях на низком каблуке, носила твидовый пиджак, темные очки и огромную кожаную сумку на ремне. Однако она была умна, интеллигентна и обладала прирожденными организаторскими способностями. Так что в деловой сфере Арни прекрасно с ней ладил.

То, что Энн Эстергази была его женой и они до сих пор сохраняли финансовые связи, не предавалось широкой огласке. Когда ему требовалось связаться с ней, он не пользовался услугами своих стенографисток. Вместо этого он наговаривал сообщение на диктофон, хранившийся у него в столе, и отправлял кассету с пленкой со специальным посыльным. Посыльный доставлял кассету в художественный магазин, который принадлежал Энн в Израильском поселении, а ее ответ, если в нем была необходимость, оставлялся в офисе цементного завода, которым владел зять Арни – Эд Рокингхэм, муж его сестры.

Год назад, когда Эд выстроил дом для себя, Патриции и своих троих детей, он приобрел бесценное сокровище – собственный канал. Грубо нарушив закон, он вырыл канал для себя и теперь забирал воду из общественной сети. Даже Арни это привело в ярость. Но в то время иск не предъявили, и теперь канал, скромно названный в честь старшего сына Эда, катил свои воды на восемьдесят миль в открытую пустыню, так что Пат Рокингхэм могла позволить себе жить в прелестном уголке со своим газоном, бассейном и хорошо орошаемым цветником. В основном она выращивала большие кусты камелий, которые лишь ей удалось успешно культивировать на Марсе. Обрызгиватели вращались и поливали камелии целыми днями напролет, не давая им засохнуть и погибнуть.

Двенадцать огромных камелий, прямой вызов Арни Котту! У него были не слишком хорошие отношения с сестрой и Эдом. «И зачем они явились на Марс? – недоумевал он. – Чтобы тратить то, на что здесь идут неимоверные средства и усилия. Но для этого можно было оставаться и на Земле». Ему это представлялось абсурдным. Для Арни Марс был неизведанным местом, символизировавшим новый образ жизни. Вместе с другими поселенцами, и взрослыми и детьми, ему пришлось в процессе адаптации к новой жизни ежеминутно приспосабливаться к новым условиям, так что теперь они превратились в совершенно новых существ. И дети их, рожденные на Марсе, тоже были особенными, странными и в некоторых отношениях загадочными даже для собственных родителей. Двое его сыновей – его и Энн – сейчас жили в лагере, в пригороде Льюистауна. И когда он навещал их, ему не удавалось найти с ними общий язык: парни смотрели на отца пустыми глазами, словно ожидая, когда же наконец он уедет. Насколько мог судить Арни, мальчики были абсолютно лишены чувства юмора. И тем не менее они тонко чувствовали: могли бесконечно говорить о животных, растениях, пейзаже. У обоих были свои любимцы – марсианские существа, которые приводили Арни в ужас: огромные насекомые вроде богомолов, но размером с осла. Чертовы твари назывались боксерами, так как частенько становились на задние лапы и принимались колотить друг друга в ритуальной битве, которая порой заканчивалась смертью и пожиранием побежденного. Но Берт и Нед выдрессировали своих боксеров, чтобы те не слишком усердствовали и не съедали друг друга. И эти твари превратились в их друзей: дети на Марсе чувствовали себя одиноко, отчасти потому, что их было еще очень мало, а отчасти… Впрочем, Арни не знал почему. В огромных детских глазах прятался страх, словно им чего-то не хватало. Они становились замкнутыми, при каждом удобном случае уходили в пустыню. Назад в поселения они приносили совершенно бесполезные вещи – кости и остатки старой марсианской цивилизации. Совершая полеты на вертолете, Арни иногда видел сверху фигурки детей: они углублялись в пустыню и копались в песке, будто стремясь вскрыть поверхность Марса и уйти вглубь…

Арни открыл нижний ящик стола, достал маленький диктофон и нажал кнопку записи.

– Энн, нам надо встретиться и поговорить, – начал он. – В комитете слишком много женщин, и он неправильно действует. Например, в последнем приложении к «Таймc» меня встревожило…

Он умолк, так как лента в диктофоне со скрипом остановилась. Арни поковырялся в нем – пленка медленно двинулась и снова замерла.

«Я-то считал, что все отрегулировано, – раздраженно подумал Арни. – Неужели эти бездельники ничего не могут наладить? Неужели придется идти на черный рынок и покупать там новый за бешеные деньги?» Он даже вздрогнул от этой мысли.