Филип Хай - Запрещенная реальность Страница 6

- Мне жаль, - сказал он, помедлив. - Когда, по вашим расчетам..? спросил он сдавленно.

Остерли пожал плечами.

- В действительности вы тут ни при чем. Они, должно быть, сами как-то почуяли опасность, иначе не прислали бы вас сюда. Что же касается второго вашего вопроса... Мы рассчитываем, что пропаганда и подготовка вместе займут несколько месяцев. Они не применят ракет и ядерного оружия, так как другие города имеют слишком много приборов локации. - Он вынул трубку изо рта и принужденно улыбнулся. - Вам об этом, конечно, никогда не говорили, но один из городов однажды начал чересчур вооружаться. Он был разрушен, не успев пройти по этой дороге и половины пути. Никто не хотел рисковать - ни тогда, ни в будущем. - Он вздохнул и снова сунул трубку в зубы. - Это была когда-то самая высокогорная столица в мире; непривычным людям там не хватало воздуха. Кратер, который теперь там образовался, лежит ниже уровня моря. Зато достаточно воздуха, если вы не затруднитесь туда спуститься.

- А что будем делать с ним? - спросил мужчина по имени Годден.

- Продолжайте, он для нас жизненно важен.

- Это верно, я еще никогда не видел человека с таким потенциалом.

- Хорошо. - Остерли коротко кивнул и вышел из комнаты.

Джиллиад посмотрел на спросившего.

- Что с моим другом Кэнделом?

- Он в безопасности, и даже не под арестом. Конечно, он не может покидать город, но мы не предъявляем ему никаких обвинений.

- А мне?

- И вам тоже. Но отпустить вас не можем, по крайней мере пока. Вы нам нужны.

- А почему не Кэндел?

- Кэндел иммунный. От иммунного нам никакой пользы. Джиллиад со страхом посмотрел на них и вдруг в ужасе вскочил.

- Машина! Мерзавцы, вы применяли Машину! Сбоку подскочила фигура в белом халате, вторая подставила ему ножку, а третья выстрелила в него из пара-ружья. Джиллиад вдруг почувствовал, что его ноги отказали, рухнул на пол и остался лежать.

Люди в белых халатах перевернули его и осмотрели.

- Силен, да? Плечи боксера. Хорошо, что мы были наготове, а то он немного истеричен. Я бы не хотел с ним столкнуться, когда он не в своем уме.

Один из них наклонился над Джиллиадом.

- Мне очень жаль, Джиллиад, но мы не могли допустить, чтобы вы разбушевались. Простите нас за то, что мы применили известные длины волн Машины, но мы умеем с этим обращаться - как и с другими опасными препаратами. Можем вас заверить, что нет никакой опасности, что вы станете одержимым. - Он наклонился ниже. - Вы будете вести себя разумно? Если да, моргните три раза.

Джиллиад беспомощно посмотрел на него, но видя, что сопротивление бесполезно, повиновался.

Что-то щелкнуло, и жизнь вместе с болью опять вернулась в его конечности. Ему помогли подняться.

- Еще раз, мы очень сожалеем.

Он не смотрел на них.

- Я чувствую себя испачканным и заразным, черт бы вас всех побрал!

Один из них чуть печально улыбнулся.

- Промывание мозгов и незнание. Мы вас вылечим.

- Убирайтесь к черту!

Мужчина ухмыльнулся.

- Попозже. Но вы уже устали. Мы приготовили вам комнату наверху. Надеюсь, вам там будет хорошо.

Комната потрясла Джиллиада почти так же, как и все предшествующие события: она была размером с дворец и в ней могло бы разместиться по крайней мере шесть жилых ячеек. Удивительно большое окно открывало вид на маленький город, на широкую равнину и далекие склоны гор. Тут и там виднелись группы деревьев - Джиллиад никогда раньше не видел настоящих деревьев.

Он долго стоял у окна, погруженный в раздумья, пока усталость не взяла свое.

Он зевнул, потянулся и взобрался на высокую, невероятно большую кровать.

Он не мог точно припомнить, как заснул, но когда проснулся, было темно, и широкое окно виднелось слабым контуром, обрамлявшим звезды.

Джиллиад сонно потянулся и спросил себя, что его разбудило, а потом услышал - дикое, странно пульсирующее завывание.

Он снова пошевелился, все еще в полусне. Что, черт побери, это могло быть? У него было странное чувство, что он должен узнать или вспомнить этот звук.

Тут он услышал и другие звуки, пронзительные свистки, быстрые шаги на улице внизу.

- Поторапливайтесь! - крикнул мужской голос. - Сажайте детей в грузовики и слаззены.

Послышался плач младенца, грубые голоса, мимо прогрохотала длинная колонна грузовиков, похоже, спешно покидающих город.

Завывание постепенно стихало, и стали отчетливее другие звуки.

- Встаньте там!

- Без паники! Эвакотранспорт уже в пути...

Где-то пронзительно и истерически завизжала женщина: - Хильда! Хильда! Я потеряла свою малышку! Хильда! О, Боже, Хильда, дорогая, где ты?

И вдруг он понял, что это был за вой, и вскочил с кровати. Воздушная тревога! Все, казалось, обрело очертания - разговор несколько часов назад, "десять тысяч диктатур, которые ищут козла отпущения", "кое-кто нанесет визит в Канаду". Но миновали не месяцы, а часы - эти люди крупно ошиблись.

Он растерянно начал одеваться и полуодетым подскочил к двери.

Она была заперта. Джиллиад подбежал к окну. Окно не открывалось, и он бешено заколотил по нему кулаками.

- Выпустите меня! Выпустите меня!

На улице загремел голос из мегафона.

- Последний транспорт! Последний транспорт! Погрузиться группе эвакуации! Старт через минуту сорок секунд. Отправляется последний транспорт!

Джиллиад ударил стулом. Стекло глухо звякнуло, и стул разлетелся. За окном удалялись последние машины.

ГЛАВА 5

Джиллиад в отчаянии привалился к стене, уже почти смирившись. Они забыли его. В панике эвакуации они забыли, что в одном из зданий разместили единственного арестованного, которому не выйти без посторонней помощи.

Он устало подошел к окну и посмотрел в темно-синее небо. Оно казалось мирным - покрывало из звезд, несколько облачков.

Вдруг пол под его ногами качнулся, где-то сверкнула голубовато-белая вспышка, и здание на противоположной стороне улицы вспыхнуло белым огнем, закачалось, застонало. А его барабанные перепонки едва не порвала взрывная волна.

Он прижался к стене, чтобы не упасть, и почувствовал в желудке какое-то странное кружение, когда гигантские куски стен начали падать на крышу и рушиться на улицу.

Теперь вспышки сверкали постоянно, слепя его; на другом конце города пламя охватило разом около сорока зданий, как будто они были облиты бензином.

Джиллиад покрылся холодным потом; он всегда испытывал ужас перед пожарами. Он разломал кровать и ножкой от нее попытался разбить стекло. Окно зазвенело, спружинило, и удар больно отозвался в запястье. Джиллиад снова попытался выбить дверь, но с еще меньшим успехом. Во время его отчаянных попыток здание на противоположной стороне улицы вдруг запылало, и по улице потянулся язык горящей жидкости.