Фред Адра - Конец актерской карьеры Страница 6

И тишина… И в этой тишине только тихий стон… Мне стало очень не по себе. Если это и есть их "лесок", то я даже подумать боялся, что может из себя представлять их "зверушка".

Так, надо прекращать это дело до появления зверушки.

— Диджей, — зашептал я на ушко Буратино. — Останови их. Немедленно.

Диджей отозвался не сразу. И это мне не понравилось. Еще больше не понравилось то, что он в итоге ответил.

— У меня не получается, — сказал Диджей. — Они меня не слышат. Они сейчас поедают страх и ни на что не реагируют. Там столько страха в зале… Разве ты не чувствуешь?

Откровенно говоря, я чувствовал. Когда страха ТАК много, он становится осязаемым. Я и сам был близок к состоянию ужаса. Надо что-то предпринять, пока не поздно! Но что? Если эти умники не реагируют на Диджея, то с чего бы им реагировать на меня? Нет, остановить их у меня нет шансов. Ждать пока они лопнут, нажравшись страху — тоже не годится. Значит надо позаботиться о публике. Убедить ее, что ничего страшного не происходит, что все, что они видят (а также слышат и обоняют), нереально. А потом попробовать потихоньку вывести зрителей из зала. Как выполнить последний пункт, я не имел ни малейшего понятия, так как отыскать выход в этой плотной стене слизистых глазастых деревьев — задачка не для рядовых суперменов. Значит, пока надо попробовать успокоить людей, а потом будем голову ломать. Черт, и где были мои мозги, когда я соглашался нанять этих не в меру прожорливых брауни! Впрочем, дурацкий вопрос. Кому как ни мне знать, ГДЕ были мои мозги…

Ладно, хватит рассуждений — надо действовать! Я решительно встал, подошел к микрофону и сказал:

— Дамы и господа! Не стоит волноваться. Все, что вы видите перед собой, это всего лишь искусно созданная иллюзия. Фантазия. Сказка. Выдумка. Очень реалистичная и мастерски выполненная, — насчет мастера это я на себя намекал, типа я это все сделал и совершенно не боюсь, вот и им бояться нечего, — но совершенно не реальная. Ее не надо бояться. Давайте лучше полюбуемся этими удивительными красками, диковинными деревьями и невероятным неземным небом. В конце концов, ничего страшного ведь не происходит…

И тут зал взорвал истошный женский вопль. А за ним — еще и еще вопли. Люди повскакивали с мест, с ужасом уставившись на что-то за моей спиной. Еще не обернувшись, я уже понял, в чем дело — это появилась "зверушка".

И я не ошибся. "Зверушка" была прямо за мной. "Зверушка" возвышалась надо мной на несколько метров, и при этом видимой была, похоже, не большая ее часть. У "зверушки" были глаза размером со спутниковую антенну-тарелку. Зверушка-зверушка, зачем тебе такие большие глаза? У "зверушки" были зубы — коллекция наточенных сабель и мечей. Зверушка-зверушка, зачем тебе такие большие зубы? А вот ушей у "зверушки" не наблюдалось, так как "зверушка" оказалась гигантской змеей. Слишком гигантской. Неприлично гигантской. Черт! Как говорится, приплыли… Будь она хоть трижды иллюзией, без инфарктов сегодня не обойдется.

Я перевел взгляд на паршивцев-брауни. Они явно прибывали в нирване — за страхом им подали в качестве второго блюда ужас. Интересно, подготовили ли они что-нибудь и на десерт? Козлы!

Тут змея открыла пасть. Медленно так открыла, чтобы мы в деталях разглядели ее коллекцию холодного оружия. Разглядели и оценили — богатая коллекция. Змея зашипела. Мне показалось, что она сейчас что-то скажет. Например, "вы слышите меня, бандер-логи?". Но змея ничего не сказала, она только шипела. Очень красноречиво шипела. И громко. Я никогда до сих пор не подозревал, что шипение может быть таким оглушающе громким.

Мне придется признать, что я находился в растерянности и совершенно не знал, что делать. До меня начало доходить, что чем бы это все не закончилось, это представление может стать последним. Кто захочет ходить на спектакли, где случается массовый инфаркт! Черт, что же делать? Ведь должен же быть какой-нибудь выход!

И вдруг все вокруг застыло. Застыла змея. Застыли облака. Застыли взгляды. Застыли зрители в нелепых позах с перекошенными от страха лицами. А по проходу между рядами ко мне медленно приближалась Лили, и в наступившей тишине был отчетливо слышен стук ее каблучков. Она подошла и уставилась на меня с иронией. А я, наверно, выглядел не очень умно, так как вообще перестал понимать, что происходит. Поэтому и не нашел ничего более умного, чем спросить:

— Что происходит?

Лили сложила руки на груди и с легкой насмешкой в голосе сказала:

— Мне показалось, что ты несколько потерял контроль над ситуацией. Поэтому я решила слегка остановить течение времени.

Просто так сказала. Как нечто обыденное. Подумаешь, делов-то. Остановить. Течение. Времени. Да, чуть не забыл — слегка. Да уж! Если бы это не я ее пытался поразить, чтобы ее добиться, а она меня, то можно сказать, что в этот момент она меня добилась.

Между тем Лили продолжала:

— Итак, что мы имеем? А имеем мы некоего субъекта, обнаружившего в себе незначительно повышенные способности к восприятию потаенного мира, но при этом ведущего себя так, будто ему открылись тайны мироздания.

— Незначительно повышенные? — возмутился я.

Вместо ответа она указала на двух прожорливых брауни и спросила:

— Ты их видишь?

— Конечно, вижу!

— А их? — она указала пальцем в другую сторону. Я проследил взглядом в этом направлении, но увидел только пол сцены.

— Нет, — ответил я в недоумении.

— Ну вот, — усмехнулась она. — А ИХ ты уже не видишь. А ведь ОНИ — там! И сейчас ОНИ всей компанией с интересом за тобой наблюдают.

Вот это я называю крушением иллюзий.

— Самое печальное в твоей ситуации, — продолжала Лили. — Это то, что ты стал совершенно бесконтрольно с нашей стороны играть с огнем.

Так… С НАШЕЙ стороны… Ну-ка, какие еще сюрпризы меня ждут?

— Ты как ребенок, который дорвался до коробка спичек. И ничего удивительного, что когда случился пожар, ты оказался не в состоянии его остановить.

— Какой еще пожар? — пробурчал я, скорее, чтобы вообще что-нибудь сказать.

— Это метафора, — пояснила Лили. — Я имею в виду то, что сейчас произошло.

— А, — сказал я.

— Какое легкомыслие! Ты очень несерьезный человек.

Вот тут она неправа. Легкомысленный — да! Но к своему праву быть легкомысленным я отношусь со всей серьезностью.

Лили пристально на меня посмотрела и вдруг перешла на сухой официальный тон:

— Ладно, перейдем к делу. Я представляю Общество Посвященных. Мы — Тайное Правительство нашего мира. Обнаруженные в тебе способности означают, что ты должен перейти под наш полный контроль. Тебе запрещается самовольно использовать свои связи в потустороннем мире. Со спектаклями придется покончить. Далее. Тебе надлежит оставаться в отеле еще один день. За тобой придут наши люди. И не пытайся скрыться, это бесполезно. А сейчас забирай своего Джедая…