Вячеслав Морочко - Ужас и счастье прикосновения Страница 6

3.

Вернувшись в каюту, Конин взглянул в зеркало. -Такой же смешной, как всегда... Почему они здесь от меня шарахаются? - он прикрыл глаза и опустился в кресло, вспомнив, как однажды уже не сумел понять человека, а после не мог себе это простить. Перед выпуском из академии, в день, когда стало известно распределение, он сидел в нелюдном кафе, предаваясь мечтам. Назначение было желанным, но, Иван всякий раз мучительно расставался со всем, к чему привыкал. Обед подошел к концу, но вставать не хотелось. На душе было чуточку грустно. - Каждый стремится к счастью, - рассуждал он, - а по дороге мы то впадаем в восторг, то в уныние. Эти качели изматывают, заставляя думать, что человек сам не знает, чего добивается. Кто-то спросил: "Тут свободно?" Ваня кивнул, и напротив, сел, пригнув голову, молодой человек с большим лбом, не глядя, нажал кнопку выбора блюд и заговорил: "Назначение получили? Счастливчик! Завидую! Мне еще ждать целый год. Ничего, догоню!" - он говорил это громко резко, выкатив очи. На щеке багровела приметная бородавка. - Не догоните, - покачал головою Конин, подстраиваясь под "шутника". Тот подался вперед через стол и глядел исподлобья. - Могу я узнать, у вас лично какая программа? - Что вам ответить? Приеду на место, осмотрюсь, разберусь в обстановке, буду работать - вот вся программа. - Я не о том! - "шутник" откинулся в кресле, закинув ножку на ножку. Невероятно! Люди не понимают элементарных вещей! - бородавка поблекла, а физиономия выражала вселенскую скорбь. - Действительно, не понимаю, - признался Конин. - О чем вы толкуете? - Что ж, я могу разжевать. Начнем хотя бы с того, что вы не годитесь для нашего дела. Из вас не получится координатора! - бородавка вопросительно замигала. Камешек брошен - парень ждал не простого ответа, а взрыва. - Возможно вы и правы, - зевнул Конин. - Пока еще рано судить. "Шутник" навалился на стол. - Вам подобных я называю сонными мухами. Вы из тех, которых следует тормошить, чтобы не спали! - Это имеет значение? - Он еще спрашивает! Кто тормошит, тот - лидер! - Как вы сказали?! - Лидер! Есть такое словечко. Теперь оно не в ходу. Но в чем, как не в лидерстве - предназначение координатора? Он - в курсе всех дел, хотя и не занят добыванием сведений. Знания узкого специалиста ему ни к чему. Менее обремененному интеллектом легче стать вожаком. Если там, куда вас назначили, уже есть по штату начальник, - ему не до лидерства. Это занятый по горло завхоз. А люди не терпят отсутствия лидера. В любом месте должен быть главный. И вот тут без программы не обойтись, потому что надо быть дьявольски ловким, чтобы предвидеть ходы и парировать козни! Ивана больше всего восхищала серьезность "артиста", изображавшего невероятного типа. - Я так не умею, - позавидовал он и, стараясь не улыбаться, спросил: Какие же преимущества лидер имеет сегодня? - Власть! Как во все времена! Спустился "Рог изобилия" (робот-бармен) и бросил перед "артистом" кассету заказанной снеди. - А мне - откровенно признался Конин, - власть представляется невероятной обузой. - Обузой может быть только ответственность... Власть - никогда! вскричал "вождь", открывая кассету. В голосе его слышалось превосходство. -Эти вещи не следует путать! Власть означает свободу... от любого контроля! Впрочем, вам не понять. Запахло пирожками с капустой. В прозрачной кассете они выглядели соблазнительно, и Конин подумал, что даже сейчас, отобедав, не отказался бы от одного пирожка. Бородавка на щеке "вожака" во всю семафорила. - Я тебя раскусил! - "шутник" перешел на ты, соскользнул с кресла и, приблизившись, тронул Ванино ухо - Какая прелесть! Ну что, бегемотик, ты слышишь меня своими свиными ушами? Иван не знал, как себя вести, когда "артисты" начинают терять чувство меры. - Оставьте ухо в покое, - попросил он, чувствуя, как напрягаются мышцы и темнеет в глазах. - Ну ты, круглый добряк! Каша рассыпчатая! Ты еще будешь указывать?! "шутник" растопырил пальцы и полез пятерней в лицо. Конин отпрянул. Боишься? - спросил "вожачок". - А ну, идиот, поднимайся! Кому говорят! "артист" размахнулся и сильно ударил сзади по шее. Конин только отбросил руку непроизвольным движением... Получив удар в челюсть "шутник" закатился под стол. Ваня нагнулся взглянуть, что он делает: споро перебирая конечностями, "лидер" удалялся, петляя между столами на четвереньках. Конин ушел к себе, бросился на кровать и долго лежал, уставившись в потолок. - Нет - думал он с грустью, - из меня в самом деле не выйдет координатора. Я человека ударил. В самом деле, я - "бегемот и каша рассыпчатая!" - с этими горьким мыслями он и заснул. Потом еще несколько раз Конин видел этого парня издалека - в кафе, в актовом зале, на состязаниях. Если "шутник" ловил на себе его взгляд, то обязательно изображал панический ужас и, пригнувшись, пускался в бега. Эта встреча оставила горький осадок на сердце Ивана.

Стон, разбудивший Конина, выхвативший его из каюты, превратился в долгий тоскливый вопль. Ваня бежал, но ему казалось, он топчется на одном месте. Это было похоже на мучительный сон и длилось целую вечность, пока, наконец, он не уперся в дверь, за которой происходило что-то ужасное. Вопли стали отчаяннее. Створка была заперта изнутри. Кто-то бился о нее с другой стороны. - Откройте! - закричал Конин. - Ради бога, откройте! Господи, что происходит? - А вы как будто не знаете? - Иван узнал голос Строгова и обернулся: филолог, не спеша приближался к двери. В руке у него позвякивал крышкой блестящий цилиндр. - Неужели этот кошмар имеет будничное объяснение?! - подумал Ваня. - В самом деле не знаете? - переспросил Сергей Анатольевич. - Не могу же я видеть сквозь дверь! - Тогда не ломайте ее! Вообще, вам тут нечего делать. Ступайте в каюту! - Нет! Не уйду, пока не узнаю, что происходит! - Это может для вас плохо кончиться. - А для вас? Извините, вы очевидно, забыли, я - координатор! И от меня не может быть тайн! - Хорошо, оставайтесь. Только не говорите потом, что не было сказано. - Обещаю. Строгов приблизился к двери. - Все-таки отойдите подальше. И не дергайтесь! - быстрым движением он повернул в замке ключ и нажал на ручку... Дверь распахнулась. И в ту же секунду какое-то длинное тело, вырвавшись из каюты, сверкая очами, бросилось прямо к Ивану. Координатор успел прикрыть голову и отвернуться. Что-то ударило в спину, сбило с ног, придавило к полу. Сверкнули клыки. Конин чувствовал кожей чье-то дыхание. Стоило отнять руку, он ощутил на лице горячую ткань, подобную губке. - Зевс, назад! - крикнул Строгов. Иван вскочил на ноги - только теперь он увидел громадного куна. Дома их называют еще львособаками. Ростом с теленка, взрослый кун обладает силою льва. Он бесстрашен. А чувства свои выражает по человеческий. Больше животное не нападало, а всхлипывало, прижавшись к ногам Ивана,. - Значит тебя зовут Зевс? Как странно... - Что тут странного? - проворчал Сергей Анатольевич. - Почему не Юпитер, - Конин провел рукой по спине львособаки. - Что с тобой, Зевс? На тебе - только кожа, да кости! - Он не ест с того дня, как исчез наш координатор. - Кун его? - Они были друзьями, хотя пес и прилетел с Ветровой, - на этот раз филолог расщедрился на слова. - Мы запираем его, чтобы не пускать в лазарет. - Чья каюта?. - Того, кто исчез. - Значит можно со мной разговаривать по-человечески - подумал Иван, склоняясь к Зевсу. - Бедный, мой Громовержец, я тебя так понимаю... Но жить как-то надо. Кун задрал голову и лизнул человека в лицо. Координатор обнял его обвисшую гриву. - Постарайся быть умницей. Я помогу. Голова Строгова покрылась испариной. В волнении, доставая платок, он едва удержал цилиндр. Соскользнувшая крышка покатилась кругами, оглашая палубу кваканьем. Из раскрытой посудины шел аппетитный запах. - Там у вас что-нибудь вкусненькое? - поинтересовался Иван. Строгов кочнул головой. - Какой раз приношу! Все равно есть не будет. - Дайте мне, - Иван опустился на пол, расположил судок меж колен, обхватив тощую гриву, притянул Зевса к себе и, ткнув мордой в еду, сказал: - Ешь, маленький. Я тебя очень прошу. Кун фыркнул, замотал головой, облизнул губы и нос, а потом забрался в кастрюлю и не расстался с ней, пока не очистил до блеска. - Молодчина! - похвалил Конин. - А теперь пойдем. Здесь тебе нечего делать. Да и мне одному не сладко.