Екатерина Морозова - Небылицы Страница 6

…Полгода спустя случилось небольшое потрясение. Двадцать тысяч человек (отобранные для бета-тестирования; альфа-тестирование проводило всего пятьсот мирных жителей) проснулись от того, что в их голове играл оркестр, а перед глазами шла бегущая строка: «Добро пожаловать в проект „Расширенная реальность“! Здесь вы можете абсолютно бесплатно подключиться к Интернету, пообщаться с друзьями, написать рассказ и делать все, что душе угодно». Было зарегистрировано сто двадцать три несчастных случая, несколько сотен обращений к психиатрам, остальные же адаптировались к программе и теперь в основном сидели дома и общались в социальных сетях. Человек ко всему привыкает.

О людях интеллигентных (Диалог, который не состоялся)

— А что значит — быть интеллигентным человеком?

— Лихачев на этот вопрос ответил: «Жадный человек может казаться щедрым, а злой — добрым, но вот неинтеллигентный интеллигентным — ни за что».

— Это все прекрасно, но что же это все-таки значит?

— Это сложно понять. Перебивать учителя на уроке посторонними вопросами, а потом еще не слушать — это не есть интеллигентно.

— Можно подумать, это мне непонятно. А вот чисто умозрительно — зачем быть интеллигентным? Или вежливым? Или добрым?

— Без этого ты не будешь человеком.

— А если без общих фраз? Простите, но человек ведь произошел от обезьяны, а свою связь с природой надо понимать и поддерживать.

— Знаешь, животные никогда не убивают для развлечения.

— Знаю. А еще они не пишут стихов, не ходят на концерты и не делают многих других бесполезных вещей.

— Ну, мы все же не совсем животные…

— Почему? Просто мы окончательно победили в естественном отборе и размножились сверх всякой меры, лишая остальные виды шансов. А теперь расслоились сами и, похоже, книга «Машина времени» становится не лишенной смысла.

— Не надо преувеличивать! Такого не будет.

— Как не будет и всемирного равенства, которое воспели Оруэлл и Замятин. Надо это признавать. Хотя, как показывает история, никто не может даже представить себе, что будет через сто-двести лет.

— Ну почему? Есть же профессия — футуролог.

— А есть профессия преподавателя философии. Если хотите знать мое мнение. Это все — издержки цивилизации.

— Ты еще гуманизм «издержками» назови!

— Чисто умозрительно — да, ведь он сводит на нет естественный отбор. С другой стороны, физическая сила сейчас значит мало.

— Но ведь нельзя же оставлять в живых только людей с высоким уровнем интеллекта!

— Нельзя, потому что некому будет их кормить. В итоге мы приходим к разделению людей на «сильных» и «умных», что практически и описывает Уэллс.

— По-моему, все наши умозаключения лишены смысла, потому что мы все равно не сможем их проверить.

— В таком случае предлагаю завершить нашу дискуссию и прошу вас объяснить мне, зачем нужно быть интеллигентным. Только без общих фраз, пожалуйста.

— Общие фразы не всегда неверны. Когда-нибудь ты это поймешь.

— Если жить, полагаясь на общие фразы, станет скучно. Так что я уж порассуждаю лучше.

Как дела сверху

У меня в последнее время создается впечатление, что люди — это как скот, который растят для каких-то непонятных нам целей. Нас уже семь миллиардов, борьба за существование во многих странах свелась к борьбе за лишние блага, продолжительность жизни населения все растет и растет. Вопрос только один: зачем?

Зачем вообще растят скот? Для шерсти, мяса и молока. Есть и стричь нас могут только иногда не вполне нормальные нам подобные — для высшей силы это примитив. Тогда обратимся к тому, что мы понимаем под высшей силой.

«— Мне жаль Бога, он совсем обанкротился. Его доходы — людские молитвы и добродетели, а расходы — дрова, чтобы топить ад и жарить грешников. Раньше первого было много, а второго мало, теперь — наоборот» (Еврейский анекдот).

Вряд ли от наших «молитв и добродетелей» богу жарко или холодно. Если только он не принадлежит к обществу богов, где такие показатели влияют на авторитет… или если ему за это не платят. Но кто может платить Богу за суд над обитателями планеты Земля? Вот именно.

Может быть, у той расы, которая над нами, большим спросом пользуются наши шутки, произведения искусства или одежда («Альтист Данилов»). Но ведь не было бы нас — не было бы и популярности нашей культуры. А зачем мы возникли?

Вывод: возникли мы случайно, эволюционировали, придумали себе гуманизм (либо сильные — чтобы убить время и самоутвердиться, либо слабые — чтобы выжить) и теперь живем во имя жизни себя и других. Естественный отбор сошел на нет, поэтому скоро должно начаться (если еще не началось, в чем я сомневаюсь) вырождение, а мы все стремимся к золотой эре.

Обитаемый остров

Однажды, в разгар космической эры, когда уже была полностью обжита наша галактика и осваивались соседние, один космический корабль заблудился далеко от Земли. Тогда поощрялось открытие новых планет, поэтому один авантюрист с семьей и друзьями отправился в неизведанное за славой. Он был небогат, поэтому посчитал, что победителей не судят, и не стал оплачивать страховку на случай потери ориентации, поломки корабля или еще чего-нибудь. Через два года неожиданно закончилось горючее. Корабль стало стремительно куда-то затягивать.

— Черная дыра! — констатировал незадачливый первооткрыватель.

— Эконом вирусов! — набросились на него. («Вирусов» — это как «хренов», только на несколько сотен лет позже).

— Что я мог знать? — оправдывался он. — И потом, сами же не хотели раскошеливаться. Они долго ссорились, пока наконец один из них не примирил их:

— Какая теперь разница? Зато узнаем наконец, что по ту сторону черной дыры. Или после смерти. Все согласились, что все безнадежно, и стали наблюдать, куда их заносит. По ту сторону было что-то странное. Во-первых, кислород. Во-вторых, остров как будто из земных мультфильмов. В-третьих, на этом острове как по волшебству появлялось все, что было нужно. В-четвертых, на этом острове не получалось врать.

— Ты нас повел за собой, а теперь мы хрен знает где! Мы тебе верили! — возопило семейство.

— А я что? Я знаю, что открывать новые миры — это круто, вот и полетел. А страховку не оплатил еще и потому, что люблю казаться безбашенным.

— Давайте выживать! — посоветовал всегдашний миротворец. — Хотя тут и так все есть. Через месяц островной жизни компания на острове представляла собой маленькую общину. Она была необычной, потому что не надо было ни добывать пищу, ни спасаться от холода и животных. Вместо этого люди общались, писали книги и музыку, играли в игры и радовались жизни. Бывший вождь и лидер, он же «эконом вирусов» теперь все больше отсиживался в островном лесу и вынашивал планы мести, которые не мог скрыть от окружающих, ибо теперь не мог врать. А планы он строил, потому что потерял многое: дружбу, любовь (жена призналась, что вышла за него из тяги к независимости, друзья сказали, что он их бесит, но им хотелось поучаствовать в открытии новой планеты), понты и способность врать. А врать он любил больше жизни. Плести истории про себя, чтобы заинтересовать людей, которые презирали бы его настоящего. И вот теперь за его женой ухаживает самый неприметный из его друзей, его дети предпочитают многочисленных «дядь» и «теть», а не папу, да и вообще вся компания крутится вокруг Миротворца и вполне этим довольна.