Эл Ибнейзер - У истоков истории Страница 6

Воспользовавшись переходной установкой, Леду погрузили в анабиоз и срочно доставили на корабль. На месте ей соорудили стационарную установку в том же самом помещении снаружи корабля, в котором она жила до побега. Все необходимое было сделано, оставалось только подождать, когда регенерирующие средства в сочетании с анабиозом окончательно восстановят ее организм. Все было так просто, что пробуждение можно было поручить хоть автоматам.

Кей собирался в дорогу. Зря он, что ли, терпел насмешки братьев, зря, что ли, вытерпел недовольство отца? Как они все поразились на пиру, когда его лягушка вышла такой красавицей! Нет, теперь ему уже другой дороги нет. Или вытащить неизвестно откуда жену, в которую все племя уверовало как в волшебный талисман, или самому сгинуть. А без нее лучше не возвращаться. Как там Леда сказала, перед тем как ее увезли… «В лес на закат и ищи поляну, а на ней избу на ногах. Там старуху спроси, да так, чтоб ответила. Смотри, она из мертвых, так что будь осторожнее, чтоб за своего приняла. А как доберешься до самого их царства, найди иголочку с твой палец. Она там где-то недалеко должна быть. Сломаешь ее — они уйдут обратно к себе, к мертвым, и оставят нас.» Кей крякнул с досады и пошел вон из дому.

Солнце уже клонилось к закату, когда кнесич выехал на ту самую поляну и увидел странный блестящий домик, покачивающийся на трех ногах. Вид у него был жутковатый, а рядом на поляне женщина с белыми, как снег, волосами и в сапогах цвета стали собирала какие-то травы. Вдруг она подняла молодое лицо и, увидев парня, спросила его:

— Ты кто? Чего тебе?

Кнесич опешил от неожиданности и, собравшись с мужеством, рявкнул ни с того, ни с сего:

— Ты сначала накорми, напои, а потом и спрашивай!

И Кей внутренне довольно ухмыльнулся. Здорово, он обманул эту, белую. Коль еду требует, знать, право имеет, а коль еды мертвых не боится, так вообще свой! Еды мертвых он, впрочем, боялся, ну да еще посмотрим! Женщина в ответ действительно улыбнулась и ответила:

— Ну, заходи, гостем будешь, — и показала рукой на вход в избушку. — А коня к дереву привяжи пока.

Внутри все стены были завешаны, уставлены и облеплены самыми разными непонятными предметами. А стол… Стол был заставлен пучками трав, засушенными бабочками, кузнечиками, пауками, прозрачными кружками с мышами, лягушками и прочей гадостью. Кея передернуло от мысли, что может быть именно это и есть та еда, которую он только что потребовал. Но хозяйка поставила на стол обычную с виду миску и кружку, в которых было что-то вполне съедобное на вид, не то каша с киселем, не то что-то похожее. Чуть ободрившись, Кей сел за стол. Но тут он сообразил, что теперь действительно придется есть эту еду, которая предназначалась вовсе не для живых людей, и страх опять поднялся откуда-то снизу и подкатил к горлу. Но ничего не поделать! Кнесич взял одну ложку в рот, и… ничего не случилось! Тогда он, уже смелее, взял вторую ложку, третью… Еда была потрясающе вкусной и чем-то напоминала тот каравай, который Леда испекла недавно по приказу отца.

Когда с трапезой было закончено, хозяйка спросила:

— Ну а теперь рассказывай, зачем пришел?

И подозрительный и недовольный собой Кей немедленно выложил:

— Куда жену мою уволокли?

— Жену?

— Ну да, Леду!

— Ах, Леду… Я, конечно, могу тебя проводить к ней, но она сейчас еще не очень здорова.

— А мне все равно, веди!

— И коня оставить придется. Он внутри не поместится.

Эк, подумал Кей, коня требует взамен. Ну, да ладно, была — не была!

— Оставим, веди!

— Хорошо, — ответила хозяйка и подошла к одной из стен, полных разноцветных огоньков. Дверь сама собой захлопнулась, а хозяйка быстро нажала на что-то на стене и вернулась за стол.

— Скоро будем на месте, — сообщила она, — ты только не забудь, что обратно выбираться так же надо.

— Не забуду, — буркнул Кей, подбоченившись, и хитро прищурившись продолжил, — А, что там у вас за иголочка, которую если сломать, то вам придется уйти отсюда?

— Это ты об источнике для ретранслятора? — хозяйка подозрительно посмотрела на гостя, а потом, улыбнувшись чему-то про себя, добавила: — Он в установке возле корабля стоит. Сундук такой, на выносной штанге висит. Сбоку у него преобразователь за дверцой, вот в него и засунут. Откроешь дверцу, вынешь преобразователь — это шар такой. Раскроешь его пополам, туда эта иголка и вставлена. А тебе-то что?

— А интересно мне, правда это, что вы нас оставите, коль он сломается?

— Ну да, только с чего бы ему ломаться? Разве что кто сам сломает… Тогда уж нам тут делать нечего будет. Другого у нас нет, к себе отправимся.

Невероятно довольный собой Кей, подбоченившись, размышлял, как здорово он обманул эту странную женщину с волосами старухи и лицом девушки. Не менее довольная собой Иагге улыбалась про себя и ласково вертела в руках звездочку с форменного кителя своего мужа… А разведбот уже садился на площадку возле корабля.

Посреди ночи что-то ухнуло, затряслась земля, приборы на стене капитанской каюты показали вспышку высвобожденной энергии, и опять все успокоилось. Кош'э беспокойно приподнялся, напряженно всматриваясь на стрелки индикаторов. Иагге встряхнула волосами, к чему-то прислушалась и успокоенно потянулась в постели, как кошка, которую не вовремя разбудили из-за каких-то пустяков.

— Ты слышала? — спросил ее Кош'э.

— А, не волнуйся, есть вахтенные, сами разберутся, — ответила Иагге мужу и прижалась к нему щекой.

— Но все-таки надо посмотреть, — возразил он, и поднявшись с постели стал одеваться. Когда очередь дошла до застежек кителя, в дверь застучали и в каюту ворвался взлохмаченный и возмущенный Щурт:

— Иагге, это что за штучки? Твой абориген сломал источник питания ретранслятора!

— Ну и что? — пожала плечами она, уже одетая и приводящая в порядок волосы. — Я, что, за него отвечать должна? Что ты в самом-то деле! А вообще-то, мог бы быть и повежливее, а то вломился, как слон.

— Я! Как слон! — Щурт размахивал руками и подпрыгивал, как небольшая ветряная мельница во время землетрясения. — Ты что, сестренка, с ума сошла?! Кош'э, да объясни ты этой женщине, что она натворила! Что ж мы делать-то теперь будем?

— Сейчас отвезем этого аборигена и его жену домой, а потом и сами домой соберемся, — Иагге все больше входила в образ и теперь напоминала кошку, нахально умывающуюся перед носом у сидящего на цепи пса. Видимо, Щурт и сам понял комичность своего положения, потому что, издав еще пару нечленораздельных воплей в адрес своей сестры, выскочил из каюты и направился на свежий воздух успокоить нервы. Тем временем Кош'э мрачно посмотрел на жену и спросил: